Ашт. Призыв к Жатве

– Ты хочешь сказать, что был на Ашт?

А это многое объяснило бы. Звучит брехня-брехней, но единственным логичным объяснением странностям, произошедшим с Вайгом.

Что он говорил о сверхспособностях? Вообще похоже на то.

Удовлетворенно кивнув тому, что Вайг, после тесного контакта с четвертой бутылкой, покачнулся и снова пьяно икнул, пробормотав что-то вроде того, что, мол, наконец-то... Сорак решил действовать, пока не отпустило:

– Вообще на звездеж похоже.

– Хочешь сказать, я звездю?! Звезжу? Как правильно?

– Как это вообще возможно? Я ничего не хочу сказать. Но Ашт...

Насколько Сорак помнил, посольство Ашт было только на Земле и, говорили, есть еще филиал на Зиккурате. Что до того, не проверишь - не поверишь, но вот в земном филиале, Сорак знал, работали земляне.

А таинственная раса Аст-Асар, коренное население Ашт, была и остается тайной.

– Возможно, - Натан распрямился и ударил кулаком по столу.
– К неудовольствию Сорака, приятель опять начал трезветь.
– Возможно!
– добавил уже сдержаннее.
– Было...

– Чрезвычайная ситуация, военные действия. В качестве исключения меня и еще пару ребят, руководящих атакующими подразделениями, допустили...

Голубые глаза Натана прищурились, подернулись поволокой. Вайг вспоминал.

– А хуже всего знаешь, что? Знаешь? З н а т ь, как горит твой корабль, старик. З н а т ь, как горит Гром. Я... Я не уберег его. Не должен был выжить... Гром...

Речь Вайга становилась все бессвязнее.

– Куда там до технологий Ашт... Но Гром... Такой славный корабль. Проклятье Ашт. А ты думаешь, как Альянс благодарит тех, кто выиграл битву? Не знаешь. Капитан без корабля. Смешнее не придумать. Моя жизнь - фарс, друг. Жалкий фарс. Видел бы ты корабли Аст-Асар, Сорак. А может, хватит уже пить?! Может, пора подумать о новом корабле? Корабле Ашт? Может, удастся угнать дорн, пока эта штука действует?!

Значит, Ашт. Значит, тем, что он стал, и вправду обязан Ашт.

Теперь надо подогреть его, пусть расскажет, как туда попасть.

Того, что Сорак видел собственными глазами, достаточно. А если вспомнить, что слышал об Аст-Асар... Не помешает ни одному Охотнику за головами... А уж тем более, такому уважаемому, как Архаик.

***

Трея

Луна, верхний уровень "Лунохода"

– Тайна Марии Целесты, - задумчиво повторила Трея фразу мужа, комкая в руках черную, в тон основного цвета зала ресторана, салфетку.
– Похоже на Тайну Союза Кибелы.

– Кибела?
– Алекс рассеянно выглянул из-за меню, никак не мог определиться с выбором.

– Два кофе по-фински, пожалуйста, - попросила Трея робота, - только сахара поменьше. И нам нужно еще несколько минут. Спасибо.

Официант мигнул лампочками глаз, заверил, что кофе будет готов незамедлительно, и укатил в сторону кухни.

Алекс отложил меню.

– Греческая богиня финикийского происхождения. И какая тайна связана с ней? С ее союзом? Или я путаю?

– Ничего не путаешь, - отмахнулась Трея, - Только я вообще не о ней. Счастливый Союз Кибелы - так назывался корабль Клода и Лики Кроули, родителей Тары.

– Тары! Точно! Сейчас уже в "Абордаже", - вспомнил Алекс, имея в виду Музей Космических Кораблей, что удобно расположился в Египте.

После того, как корабль изъяли для расследования, растянувшегося на месяцы, потом для исследования, растянувшегося на годы, корабль, давно уже не на ходу, списали в "Абордаж".

Так называется самый большой музей Земли: экспонатами выступают корабли и прочие находки из Космоса, обязательное условие - с ними должна быть связана какая-то тайна.

– После того, как Лика, мама Тары, необъяснимым образом исчезла с корабля, как была, босиком и без скафандра, об этом много писали и передавали в новостях.

– Да, да, помню, - кивнул Алекс, - не предполагал, что встречу Тару лично. С ее слов, она последняя, кто видел Лику.

– С ее слов?
– удивилась Трея.
– То есть, ты сомневаешься?

– Трея, - мягко накрыл ладонью руку жены Алекс.
– Тара была ребенком, к тому же ребенком, мать которого без следа исчезла. Проще простого девчушке в такой ситуации поверить в свои фантазии.

– Но ведь таинственное исчезновение Лики ты не можешь отрицать?
– Трея понимала, что не стоит злиться из-за очередного провала. К тому же нельзя сказать, что она проиграла, лично: ведь ни ее гипотеза, ни предположение мужа не подтвердилось.

Объект под рабочим названием "гробница-лаборатория", а точнее, пирамида с гладкими, белыми, фарфоровыми стенами, оказалась пустышкой. Изнутри такой же гладкой и белой, как и снаружи. Даже еще белее, потому что неизвестный материал, из которого та была построена, светился мягким белым светом, и внутри было светло.

Ровный пол, ровные, гладкие стены граней. Посреди, как раз под четырехугольной вершиной свода, небольшой помост в виде пятиконечной звезды.

Самое обидное - со следами космической пыли на нем. И на этой пыли отчетливо отпечатан след. Подозрительно похожий на человеческий. Давний отпечаток, но явно не с пятитысячелетней, историей. Намного более поздний, хотя бы потому, что след этот явно оставлен скафандром.

А это в корне разрушает предположения нетронутости пирамиды.

До них там уже побывали.

– Злишься?
– Алекс всегда безошибочно угадывал настроение жены.

– Злюсь, - кивнула Трея, и рыжие локоны, выбившись из пучка на затылке, упали на глаза.

Алекс протянул руку, заправив волосы жене за ухо.

Трея замерла от касания пальцев мужа, натянуто улыбаясь. Она смело отдала бы половину, даже большую часть своих научных наград, лишь бы не было таких вот прикосновений. Для Треи они были равносильны разговорам о глотке воды с умирающим от жажды.

– А я не злюсь, и знаешь почему?

Трея накрыла своей ладонью пальцы мужа, возвращая его руку на столик. Положила вторую руку сверху, и, стараясь подбавить в свою улыбку как можно больше мягкости и интереса, спросила:

– Почему?

– Счастливый человек не может злиться. А я - самый счастливый человек во всем Млечном Пути. Потому что у меня самая красивая в Галактике жена.

– Раньше ты говорил, что во всей Вселенной. Старею, - притворно вздохнула Трея.

– Тогда я был студентом, и верил в существование Вселенной, - нашелся Алекс.

– А сейчас?

– Сейчас мозг отказывается обрабатывать информацию, подразумевающую заведомо неподвластную пониманию величину - бесконечность. Не злись, - попросил он.

– Не буду, - сухо сказала Трея и отняла руки, принимаясь опять за злосчастную салфетку.

– Ты всегда такая разная, - задумчиво сказал Алекс, глядя на жену, и Трее, под внимательным и заботливым взглядом, стало неудобно.

– А я всегда одинаковый, - вздохнул он.
– В этом наша проблема.

– Не самая большая проблема, - натянуто улыбнулась Трея.