Асмодей

Даже будучи мастером хорошего блефа, князь блуда прекрасно понимал, что едва ли может убедить себя в собственном бесстрастии и способности одержать победу в битве, что уж говорить о его противниках. Нет, сейчас Асмодей был вынужден признать, что страх постепенно начинал отравой растекаться по горячей крови, а доводы разума слабеть. Стыдно, но даже в небесной битве, потеряв свои крылья, демон не испытывал столь человеческих эмоций, а ведь сейчас на кону стояло куда больше, ибо за вратами Ада была только пустота. Теперь он изведал это на своей собственной шкуре и не хотел возвращаться в ее объятия.

– Пойдем, – пилой прозвучал голос Абаддон, разорвавший нить его размышлений. Привязав поводья кошмаров, демоны устремились к вратам, не без опаски поглядывая на стражницу, черные волосы которой безжалостно трепал ветер.

– Кто идет? – холодным, словно сталь, голосом произнесла Азраэль.

– Я – Асмодей – падший серафим, наместник Люцифера, князь блуда и рыцарь Преисподней…

Перечислять свои нескончаемые титулы Асмодей действительно любил. То был еще один небольшой грешок в букете демонских злодеяний. В глазах самого «О-Великого» это предавало его персоне большее величие. Привычка, которую демоны переняли у высшей аристократии столь презираемых ими смертных. А потому Владыку захлестнула волна истинного разочарования, когда Всадница Апокалипсиса бесцеремонно его прервала. Да, сейчас, похоже, все потеряли уважение к его рыцарскому сану и древней крови божественного происхождения. И куда только Ад катится. И хотя сама Азраэль никогда не выказывала ему особого почтения, но и на пути не становилась. А тут такое! Еще одна причина для беспокойства.

– Проход закрыт! – объявила она, не дав последнему договорить.

– Смерть не властна над рыцарями Ада! – инстинктивно сжав рукоять меча, прошипел Асмодей.

– Проход закрыт! – как послушная кукла чужой воли, произнесла Азраэль, будто не слыша ни единого его слова.

– Что-то не так, – буркнул себе под нос Абаддон. – Она никогда не восставала против существующего уклада.

– Нам нужно пройти! – готовый в любой момент отразить удар, произнес Асмодей, делая шаг вперед.

– Проход закрыт, – преграждая ему путь косой, произнесла она. И в жесте этом было столько сдерживаемой угрозы, что даже браслеты на ее руках зазвенели.

– Постой, – ухватив демона под локоть, прошептал Абаддон.

– Что еще?

– Видишь, – он указал на одно из золотых колец на ее запястье, на котором был высечен черный крест с треугольником на вершине. Древний символ, которым так любили пользоваться алхимики. – Оковы смерти!

– Он заклятием пленил ее, – сверкнув глазами, произнес Асмодей. – Он подчинил себе смерть. Да, никогда не думал, что Вельзевул практикует подобную магию.

– Нужно уходить!

– Нет, мы должны пройти, – с лязгом обнажив меч, прошипел князь блуда. Да, вспыльчивости Асмодею было не занимать. В злости своей он даже позабыл о былых опасениях, благоразумии и здравом смысле, ибо сложно было столь всесильному созданию принять свою уязвимость. – Пропусти нас!

– Проход закрыт! – в который раз произнесла она, будто и не знала других слов, что только распаляло демона.

– Гнев застилает тебе глаза, – до боли впившись мертвой хваткой в плечо рыцаря, произнес Абаддон. – Никому не дано победить Смерть! Зря отдашь свою жизнь на потеху Вельзевулу. Грамотный стратег знает, когда лучше отступить. Не искушай смерть и не проверяй на прочность свое бессмертие в такое время.

Холодный расчет и способность молниеносно оценивать ситуацию и принимать решения были, пожалуй, лучшими чертами Абаддон, которые хоть как-то сглаживали в глазах окружающей его демонской аристократии его заносчивость, саркастичность и жестокость, не знавшую границ. Истинный демон войны! Асмодей уже собирался ему возразить, но увидев в отражении собственного щита надвигающуюся угрозу, отскочил в сторону, будто ошпаренный.

– Знаешь, а ведь он прав. Пылкость не делает тебе чести! – надменно произнес Вельзевул, стоя пред ними во всем своем величии. Новый золоченый доспех с собственным сигилом на груди, тяжелый плащ королевского пурпура, рогатый шлем с плюмажем из алого шелка – поистине царское величие. За его спиной возвышались массивные штандарты и толпились десятки инферналов и демонов среднего почина. Величие, граничившее с вульгарностью. Даже Люцифер не позволял себе подобной пышности, сопровождающей его появление.

– С каких пор демоны твоего уровня опускаются до встречи ворованных душ? – презрительно фыркнул Асмодей.

– С тех пор, как подобные тебе решают восставать против меня! Неужели ты думал, что я не смогу тебя найти? Предсказуемо, и даже очень! А вот тебя, мой друг, увидеть здесь я не ожидал никак! – лукаво взглянув на Абаддон, который так же обнажил меч, произнес он. – Неужели я нечаянно поспособствовал завершению тысячелетней войны?

– Оставь эти церемониальные речи для своих прихвостней! Хочешь убить нас, сражайся достойно!

– Двое против одного?! – с ироничной улыбкой произнес он. – Это будет слишком неравная битва, к тому же, я не желаю вас убивать, по крайней мере, пока. Сделать из вас мучеников, решивших поддержать угасающий режим! Ну, уж нет! Вы не станете вдохновителями повстанцев и прочих недовольных своими местами. Вы будете предателями, которых в присутствии всей Преисподней казнят на площади Черного замка в первородном огне. Но есть и другой выход!

– И какой же? – поинтересовался Асмодей, делая несколько шагов к кошмарам, которые нервно переминались с ноги на ногу.

– Мой друг, ты свой шанс упустил. Это предложение адресовано ему, – кивком он указал на Абаддон, который изо всех сил пытался найти решение этой дилеммы.

– Я тебя слушаю! – не повернув головы на товарища, метнувшего в его сторону гневный взгляд, произнес он.

– И это правильное решение. Еще никогда мне не приходилось сомневаться в твоем здравомыслии. Мне нужны такие сторонники, как ты: сильные, безжалостные, рассудительные. Люцифер в тебе не ошибся, и с моей стороны будет величайшей ошибкой лишить тебя занимаемого сана. Чем больше рыцарей в совете присягнут мне на верность, тем больше шансов у меня одержать победу, малой кровью, так сказать.

– И что я получу, если приму твое предложение?

– Ты сохранишь свой титул, свои земли, свою пещеру, и получишь то, что было так тебе желанно в течение всех этих веков.

– И что же?

– Да как ты смеешь, – взревел Асмодей, бросаясь на новоиспеченного предателя. Да… не было в Аду верности, была лишь взаимная выгода, а ему, увы, нечего было предложить. Внезапная боль, пронзившая все тело, заставила демона блуда упасть на колени, обхватив голову руками. Казалось, что череп не выдержит возросшего внутри давления, и сейчас взорвется. Оглянувшись, он увидел красивое лицо Азраэль, лишенное всяких эмоций, но вот ее черные, бездонные глаза, наполненные скорбью, были более красноречивы. Даже Смерть угнетало рабство, и она, подобно многим, пыталась побороть его, сопротивляться чужой воле, восстановить привычный ход вещей, но не могла.

– Я дам тебе его земли, его власть и его Грех!

– Вполне заманчивое предложение, – глядя на корчившегося на потрескавшейся земле Асмодея, произнес Абаддон. – Я принимаю твое предложение.

– Довольно! Ты пожнешь его жизнь чуть позже, – произнес Вельзевул, не давая губам Азраэль сомкнуться в последнем, смертельным для демона поцелуе. Не говоря ни слова, Смерть отступила, подняла с земли свою косу и вернулась на стражу врат. – Так-то лучше! Как видишь, сила на моей стороне, ты принял верное решение.