Астроном или Работа по коррекции звёздного неба
Шрифт:
– Закурить не найдется?
– Почему же не найдется... и закурить дадим, и прикурить...
– с готовностью откликнулся бывший разведчик и негромко добавил, обращаясь к другу: - Наука, ты только не вмешивайся.
– Я и не собираюсь.
– Игорь давно уже усвоил, что участвовать в рукопашной с друзьями, это только мешать и отвлекать их от привычных телодвижений, поэтому он продолжал вертеть над костром колбаску, старательно нанизанную на палочку.
Замелькали руки, ноги, где-то блеснул нож; оханье и сопение, как и приглушенные вскрики с попытками выругаться, довольно быстро стихли.
– Ну и что нам теперь делать с этим подрастающим поколением?
– Это меня спрашивает подполковник управления внутренних дел! Давай сдадим в участок околоточному.
– Пока дождемся, рассветет. Сейчас мы их всех на доску почета сфотографируем, а я завтра местному начальнику перешлю, может, какие знакомые ему попадутся... пусть побеседует...
– То есть, мер никаких принято не будет? А завтра они к другим подойдут...
– Ты предлагаешь их за решетку сразу посадить? Тогда давай вызовем наряд, напишем заявления... холодное оружие было, даже много, возраст у них уже не детский, так что получат сроки. Пойдут строем, как миленькие, за разбойное нападение. Статью цитировать?
– Без сроков нельзя?
– Так ведь завтра могут к другим подойти!
– Ладно, пусть тогда здесь поостынут до утра... ножи в речку?
– Нет, перешлем в отделение, вдруг уже использовались. Кстати, смотрите, какой занятный экземплярчик...
– Пожалуй, восемнадцатый век... и, похоже, что Франция.
– Значит, все-таки недооцениваем мы нашу смену. Михаил закончил фотосессию и сбор улик.
– Поехали?
Приятное впечатление от отдыха было испорчено.
Михаил хмуро смотрел в окно.
– Ну, и как эту шпану в рамки поставить?
– Всех не пересажаешь, если память не очень короткая, то мы с тобой тоже были неблагополучными.
– Ну уж не настолько, чтобы по ночам народ грабить. Сейчас их, по-моему, стало гораздо больше.
– Последствия разрухи, что после гражданской, что после отечественной, что после долгожданных реформ и преобразований...
– Да, войны не было, а сколько городов-героев без боя отдали... и значительную часть территории.
– Обидно, конечно, но это не главное... плохо то, что правители так внутрь России и не научились смотреть, все по сторонам, вот и не очухаемся никак.
Игорь вильнул, объезжая яму.
– Значит, правители виноваты?
– Это ты к революции подстрекаешь? За дорогой лучше смотри, не дрова везешь. По революциям и переворотам со сменой политико-экономических формаций мы в прошлом веке план перевыполнили, нужно хотя бы лет двести передохнуть.
* * *
Тимофей, зевая, сразу пошел в спальню.
– Ну, вот... еще часика четыре поспать можно. Игорь, ты эти свои звездочки надежно изолировал от общества?
– Это не мои, но пока вели себя скромно. Миш, остальные в конторе?
– Все забрали. Я, кажется, говорил...
– Интересно, до чего они докопались? Ты узнать можешь?
– Сомнительно, разве что, сами проговорятся или в виде обмена информации, только у меня свободных козырей нет... не снайперов же им сдавать?
– Я тебе сдам, потом и до двух не успеешь сосчитать, как
станешь врагом номер один. Но что за дверь, узнай, - пробурчал из темной комнаты бывший разведчик, судя по всему, уже принявший горизонтальное положение.– Это можно, это нашему управлению под силу. Давайте, действительно, спать, уважаемые тунеядцы, мне сегодня на работу.
До дверей управления Михаил Григорьевич дойти так и не смог, поскольку, прямо у парадного входа его ждали генерал и полковник, правда, непосредственное руководство на этот раз воздержалось от замечаний по поводу позднего прихода подчиненного на работу.
– Доброе утро, Михаил Григорьевич.
– Доброе утро.
– Вот не дают нам с полковником покоя мысли об этом самом Астрономе...
– В смысле?
– В том смысле, что нам интересно твое мнение.
– Так ведь забрали у нас дела, а потом закрыли, и приказано было заняться текущими делами...
– Своими вялотекущими делами займешься позже, пока пусть подчиненные попотеют, не от чая, а от дела. Поступаешь в полное распоряжение полковника на сегодня. Ясно?
– Так точно.
Побылин удовлетворенно кивнул, приглашая Дмитриева пройти чуть в сторону.
– Михаил Григорьевич, давайте проедем к нам.
– Давайте проедем.
– Как вы полагаете, наш оппонент местного розлива или приезжий?
– Думаю отечественный, но на родине давно не был.
– Согласен. А специальность?
– Скорее всего, связан с военными и разработчиками нового оружия. Вы уже знаете кто это?
– Пока нет. Как насчет немного пройтись пешком?
– Пойдемте.
– Дмитриеву начинал мешать пакет с ночными трофеями, который он до отправки в райотдел, хотел отдать в лабораторию и снять для себя 'пальчики', да и нетрадиционное оружие требовалось идентифицировать.
– У вас уже взрослая дочь?
– Иногда, даже слишком, с ней только бабушка справляется, поэтому летом отправляем ее на перевоспитание в Сибирь.
– Я знаю. Тещу вашу местные жители называют Чапаевым в юбке... Вот и мой наследник не очень-то придерживается отеческих наставлений. Это же у вас пакет с ножами, которые вы отобрали ночью у ребят? Там был и мой сын.
– Что-то она все меньше и меньше.
– Кто?
– Планета. Пересечений многовато, наверное, как говорит один мой знакомый: так звезды сложились. Вам нужны вещдоки?
– Да, там должен быть экземпляр из моей коллекции.
– Восемнадцатый век, Франция?
– Испания. Позволите, я заберу их все и фотоаппарат? Кстати, кто был третьим в вашей компании, он не участвовал в битве?
– Старый знакомый.
– И машина была его?
– Да.
– Из поля нашего зрения, совершенно неожиданно ушли Резников и Щетинин. Правда, если это был кто-то из них, то вряд ли бы сидел в стороне... хотя... Ваш друг служил с ними в одном подразделении?
– Тимофей вспомнил Резникова, но лично они знакомы не были... тогда разница в возрасте всего в четыре - пять лет уже разводила в разные стороны. Это чем старше мы становимся, тем меньше обращаем внимания на такие мелочи. Вы изъяли у нас все материалы по закрытым делам, а могу ли я кое-что просмотреть повторно?