Авиатор: назад в СССР 14

— Здравия желаю, товарищ генерал! — поздоровался я с ним, и Хреков крепко меня обнял.

— Родненький! Ох, и наслышан я о тебе! Как ты…

— Хорошо отработал в командировке. Мне об этом все говорили, — прервал я Андрея Константиновича.

А то он сейчас выдаст такое, что Вера на месте перекрасится в «пепельный» без краски для волос.

— Ну да! Короче, я тут слышал, что тебя…

— Дядя Андрей, всё потом. Давайте уже домой поедем, — прервала Хрекова Вера, и тут он не мог уже противостоять.

Ещё и Белла Георгиевна пригрозила Хрекову очередной диетой… безалкогольной.

Взяв сумки, я пошёл в направлении машины, на которую мне указал Андрей Константинович. Пройти мимо начальников я не мог. Нужно и им уделить внимание.

— С возвращением, Сергей! Всё знаем. Волновались и очень рады за вас, — приветствовал меня Меницкий.

С ним рядом Федотов и Белкин. Светятся от счастья, несмотря на свою статусность.

— Спасибо! — поблагодарил я, поглаживая по руке Веру.

Она и не думала от меня отходить.

— Вот что. Завтра идёте с Морозовым в отпуск. Месяц даём отдохнуть. Никакой работы и полётов. Дальше выходите, и будем думать. Материала вы привезли выше крыши! — принял решение Белкин и отпустил меня.

Прошли мы несколько метров, и меня позвал Морозов. Запыхавшись, он подбежал ко мне и начал трясти мою руку.

— Ты чего, Коль?

— Я ж тебе так спасибо и не сказал. Выручил. И вообще, ты лучший из нас, — сказал Морозов, приобнял меня за плечо и ушёл.

Вера была удивлена.

— Тебя Морозов поблагодарил? Расскажешь, что ты там с ним сделал? — спросила жена, поправляя воротник моей куртки.

— Ничего. Мы ж там карате занимались. Вот и зауважал.

— В жизни не поверю, что лётчики занимаются единоборствами. Врать ты не умеешь, Серёжа, — посмеялась Вера.

Эх, а стоило бы поверить!

Сев на заднее сиденье в машине, мы сразу начали получать указания от Хрекова.

— Так, в магазин. Сервелат «Финский», сыр Советский. Девоньки, вот вам денюжка, — протянул Андрей Константинович несколько купюр Белле Георгиевне.

— Дядя Андрей… — начала Вера.

Вот же генералу приспичило! Я как бы жену давно не видел. А тут он со своим застольем.

— Нет. Я сам в магазин схожу. Вы там уже салаты сделали. Огурчики ещё нарежьте и перцы фаршированные на огонь поставьте.

— Андрей Константинович! — повысил я голос, но Хреков ни в какую.

Он продолжал строить планы на застолье.

— Знаю, что ты не пьёшь. Ну, надо, Серёжка! Вот душа моя просит с тобой напиться сегодня…

Тут уже не выдержала Белла Георгиевна.

— Андрюша, — тоненьким голоском прервала она Хрекова, когда тот уже строил планы на коньяк и водку.

— Да, дорогая, — остановился он.

— Мы с тобой вдвоём в магазин сходим. И завтра посидим у детей. Вопросы? — настойчиво произнесла Белла, и у Хрекова аргументов против не нашлось.

Он скомандовал водителю отвезти Веру и меня к дому. Только служебная «Волга» остановилась у подъезда, как мы с женой очень быстро «десантировались».

Ещё быстрее мы добрались до квартиры. И совсем уж молниеносно стали раскидывать снятые вещи по квартире. Одним диваном мы в этот вечер не ограничились.

За окном стемнело. По телевизору идёт программа «Время» Я сижу в кресле с тарелкой наполненной доверху еды. Уставший, сытый и довольный.

— Серёжа, не знаю как ты, но, мне кажется, мы сломали диван, — сказала Вера, закутываясь в простынку.

— Новый купим. Есть же ещё у меня чеки, — ответил я, памятуя о сбережениях.

Пока мы обсуждали судьбу дивана, и что происходило в Циолковске, «исчезли» бутерброды со шпротами и половина тазика оливье.

Также быстро мы «приговорили» и винегрет.

В Циолковске активную деятельность развил заместитель Чубова и бывший зам Белкина товарищ Паклин Борис Николаевич.

— Лезет везде. Требует обо всех больших разработках лично ему докладывать. Зачем ему, никто не знает. Вот и строчим постоянно отчёты, — возмутилась Вера, наливая нам чай.

— Ладно, давай не будем о работе. Мне надо в госпиталь.

— А что случилось? У тебя что-то болит? — заволновалась Вера.

Сложно сейчас что-то будет сказать. Насколько вообще история с попаданием в плен просочилась в массы? Про катапультирование сказать можно, а вот об остальном следует умолчать.

Рассказал я Вере об аварии и приводнении. Следующие полчаса пришлось успокаивать и говорить, что всё хорошо.

— Ладно. Ты только к тёте Белле иди. Она тебя вылечит, — сказала Вера.

Вот насчёт тёти Беллы у меня есть опасения. Однако лучше неё я никого не знаю.

— Схожу, и поедем в отпуск. Тебя отпустят на работе? — спросил я.

— Куда они денутся?! Про тебя, Морозова и Олега Печку весь Циолковск говорит. Уважают! А я горжусь тобой, — ответила Вера и поцеловала меня.

В коридоре зазвонил телефон. На часах было достаточно поздно. Соблазн не брать большой, но это может быть и очень срочное дело.

— А ведь обещали меня не трогать, — проворчал я, встав с кресла и направляясь к телефону.

Подняв трубку, я услышал на другом конце провода Белкина.

— Знаю, что поздно. Но на пару дней отпуск придётся отложить.

— В чём дело?

— Чубов. Завтра к нему вместе с Морозовым. Олег Печка тоже пойдёт.

Глава 16

Завтрак превратился в сплошной инструктаж. Переживания Веры понять можно, но я уже давно спокойно переношу присутствие Чубова в моей жизни. Особенно когда его нет рядом и он где-то у себя в Министерстве.

— Серёжа, просто так он бы сам не вызвал. Что-то намечается серьёзное. Ты только будь спокоен, — сказала Вера, наливая себе из турки ароматный кофе.

Я утвердительно кивнул и продолжил медленно намазывать масло на печенье «Юбилейное». Ем уже четвёртое за утро. Потянуло меня на такую «экзотику».