Авиатор: назад в СССР 14
Шрифт:
— Панкратыч, ты ж его на презент хотел оставить? — спросили у него коллеги.
— Вот ещё! Это я жене так сказал, а то отобрать хотела. Чтоб я, потомственный терской казак, Эривань французу отдал?!
— Всё-всё! Ладно, Сергей, давай за богатыря или богатыршу! — поднял металлическую рюмку Морозов.
Хорошо, что контролировать нас некому. Да и кабина экипажа отделена от нашей и имеет раздельную герметизацию.
Через несколько часов наш самолёт совершил посадку в Ле Бурже. Выйдя из самолёта, сразу понятно, что ты не дома. Как-то уж слишком много порядка.
И трава ровно подстрижена,
Солнце припекает лицо и руки. Рядом со мной встал Николай, возмущаясь по поводу отсутствия встречающих.
— Это Франция? А чем от Циолковска отличается? — спросил он.
— Ничем. Флагов только побольше и самолёты не наши, — ответил я, показывая на стоянку техники рядом с главным терминалом аэропорта.
Уже вовсю на лётном поле идёт работа к установке трибун и ограждений. Можно заметить, как для наземной экспозиции закатывают на стоянку истребитель «Торнадо» и палубный истребитель вертикального взлёта «Си Харриер».
Количество ангаров и павильонов я даже посчитать не смог. Пока нигде не видно американской техники. Думаю, что Ф/А-18 как раз в одном из ангаров.
Не прошло и нескольких минут, как к нам подъехали два автобуса и столько же минивэнов. На каждом надписи о принадлежности к аэропорту Ле Бурже. Встречающие объяснили, что два минивэна в нашем распоряжении. Из автобусов вышли наши начальники, прибывшие ранее.
Пока Олег Печка и второй лётчик с фирмы Сухого получали инструкции от Самсонова, мне и Морозову проводил инструктаж генеральный конструктор МиГа Белкин.
— Размещаетесь и отдыхайте. Завтра подъём в 6.30. В 8.00 завтрак и сюда. Обсудим ещё раз лётную программу с организаторами и договоримся о репетиции.
— А нам разве не нужно представлять самолёты? — спросил Морозов.
— Нет. На это есть официальные лица, представители Министерства…
— Ага, ясно! — возмущённо сказал Коля.
— Ты чего? — спросил я, подтолкнув Морозова в плечо.
— Как это понимать?! Мы будем в кабине потеть, а кто-то перед камерами светиться? Я английский учил, чтобы тут только летать?
Кажется, Николай вообще не понимает, как проводятся авиационные форумы.
— Слушай, мы с тобой лётчики. Наша работа — летать. Или ты хочешь стоять рядом с самолётом весь день на жаре и рекламировать его?
— Почему бы и нет, — фыркнул Коля.
Я посмотрел на Белкина. Тот только пожал плечами. Договорились, что Морозова возьмут на первый день работы авиасалона. Чтобы он тоже участвовал в наземной презентации МиГа. Не доходит через голову, дойдёт через ноги.
— Это ваш переводчик — Кирилл. Будет везде с вами, — представил нам парня Анатолий Ростиславович.
Кирилл был невысокого роста, в очках и с аккуратной стрижкой. Телосложение нетипичное для простого переводчика. Бросилась в глаза кривая носовая перегородка, которая выдаёт в нём явно не ботаника. Скорее всего, обыкновенный «посольский работник» в офицерском звании.
Как только все дела на лётном поле были утрясены, нас повезли в отель. Со слов Белкина, я понял, что в
отношении размещения инженерного состава и лётчиков, было решено не экономить.— Не пять звёзд, как у министров, но тоже можно жить, — объяснил нам переводчик, когда мы подъехали к небольшой гостинице.
Всё очень даже красиво. Напоминает частную гостиницу из моего прошлого. Два трёхэтажных здания со столовой на цокольном уровне. Изумрудная лужайка перед входом, в центре которой фонтан в виде биплана. Сразу видно, что здесь ценят авиацию.
В фойе к нам подбежали две барышни и предложили на выбор чай или кофе. Морозов обделить вниманием женщин не мог. Попросил и то и другое.
— Кирилл, а ты давно здесь? Или с руководством прилетел? — спросил Морозов, сидя в мягком кресле и попивая из маленькой белой чашки кофе.
— Достаточно давно, чтобы знать все местные законы, — улыбнулся он.
— И какие же они?
Наш переводчик вздохнул, снял очки и убрал их в нагрудный карман своей белой рубашки. Олег и его товарищ тоже приготовились слушать. Кирилл же выглядел серьёзным в эту минуту.
— Давайте сразу к делу. Вы в другом государстве. Представляете Советский Союз. Его лицо, так сказать. Моя вам рекомендация — плохую его сторону не показывайте. А лучше вообще никуда не ходите. Кроме рабочих встреч на аэродроме. Надеюсь, вы меня понимаете, — сказал Кирилл и отклонился назад.
Не стал с нами играть. Сразу выложил на стол все карты.
— Просьба есть. Надеюсь, люди вашего положения её выполнить могут, — произнёс я.
— Смотря, что вам нужно, товарищ Родин.
— Раз мы здесь представляем Советский Союз, мы должны и выглядеть соответственно. По плану подготовки у нас каждый день физическая подготовка. Так уж повелось.
— Да, я знаю. Вы испытываете на себе большие перегрузки. Никаких проблем — в гостинице есть тренажёрный зал.
Я покачал головой.
— Мы не качки. На Олега не смотрите он от природы такой, — улыбнулся я.
Печка шутку оценил, напрягая мощные бицепсы.
— Бегать, можно — это не проблема. Район здесь тихий…
— А костюмы? У нас с собой только треники, боюсь будем выделяться из общей массы населения Ле Бурже.
Кирилл задумался. К нам подошла девушка с ресепшена и протянула ключи от комнат.
— Мерси! — поблагодарил её наш переводчик и забрал их. — Я подумаю, что можно сделать. Странно, что авиационное руководство не позаботилось об этом. Всё же, во время авиасалона тоже идёт соревнование между странами, а от сборных Советского Союза требуют побед.
Утром я был удивлён, когда в 6.40 к нам в комнату постучались.
— Доброе утро! Как и обещал, ваш вопрос был решён, — поздоровался Кирилл и протянул две большие целлофановые упаковки.
Это были спортивные костюмы алого цвета, которые в те годы можно было увидеть на спортсменах сборной СССР. Фирменный знак трилистника на левой стороне груди говорил о высоком качестве формы.
— Быстро! Спасибо! — поблагодарил я.
— Не стоит. Вопрос решили совместно с руководством ваших конструкторских бюро. Валерий Евгеньевич Меницкий имеет некие связи в спортивном мире. Это его заслуга. Я лишь организовал доставку. Жду вас внизу, — сказал Кирилл и ушёл к себе в комнату.