Аврелион

«Боги Лакки!». Как он мог забыть! Пароль! Он сам же дал парням пароль для опознавания друг друга при чрезвычайной ситуации! Это было единственной надеждой встретиться с ними в такой обстановке. Марк собрал все доступные ему молекулярно-частотные, радио и звуковые каналы, сконцентрировал их в одном пучке и единым импульсом послал в пространство три слова: «Игра в трип».

Через мгновение на него обрушился ответный поток излучения, в котором он на звуковой частоте разобрал вопли радости и облегчения: «Да, да! Игра в трип, сто серий тебе в глотку! Где ты, старина! С меня бочка эля!.. И с меня, если вы не забыли, что у нас была команда!..». Эти вопли продолжались до тех пор, пока Марк, чуть не оглохший от изъявления такой радости, заорал: «Ну, все, цыц! Не то вся ваша энергия уйдет на этот ор! Я тоже рад нашей встрече. Сейчас давайте просканируем наши координаты, и потихоньку будем сходиться. Не стоит привлекать внимание начальства!».

– Боги Лакки! Какие же вы уроды! Смотреть страшно!

– Да ты сам-то кто, - ангел Откровения?! – расхохотался Хэд. – Вот уж поистине устами младенца речёт истина! Одно только меня примиряет с этой образиной, в которой я сижу – один с тобой рост! Теперь ты вряд ли сможешь на меня облокотиться!

Когда последние сомнения в том, что сошедшиеся вместе трое и есть те самые, бывшие когда-то мегалонами Треком, Хэдом и Боди рассеялись, друзья осторожно стали прояснять свое положение:

– Кто-нибудь мне объяснит, что с нами проделали? – голосом Хэда проговорила одна из фигур.

– Как же, сейчас объявят! Вон те, в мантиях, которые выпотрошили нас, как мы зайцев на охоте! 

Так как Боди сказал это в своей обычной манере ерничать, Марк понял, что, несмотря на устрашающий вид и воплощение в чудовищных, паукообразных существ, все они сохранили свои индивидуальные черты характера. Это откровенно порадовало Марка. Он боялся, что трансформация коснулась не только их внешнего облика, но и личности. «Слава богам Лакки!» - с облегчением подумал Марк.

– Ладно, со временем мы все проясним, – осторожно сказал он.
– Мне сейчас хочется только одного, чтобы нас не разъединили. Думаю, мы все отсюда пойдем по одной дорожке, вот только куда?

– Э, мне все равно! Прежнего уже не видать, как своих ушей, то есть тех, которые были у нас, когда мы были мегалонами. У этой дуры-обломины, в которую меня запихнули, их что-то не видать, - саркастически хмыкнул Боди. – Я что-то не припомню ничего из того, где был и как был. Одна сплошная мельтешня. Провалы в сознании, прыжки из комнат на конвейер и обратно, потом этот обход фигур в мантиях и вот мы здесь. Понятно только одно – из нас сделали вояк.

– Это как раз все и объясняет. Значит, нам светит пограничная служба или тактическая операция по наведению порядка где-нибудь в окрестностях Леса, - задумчиво обронил Хэд.

– Не похоже на это. Куда нас столько! Это же целая армия…- Марк осмотрелся и сказал: - Знаете, парни, у меня есть подозрение, что все происходящее похоже на крупную игру, о правилах которой мы даже и не подозреваем.

– Как это ни кажется невероятным, но очень похоже на правду. Где, в каком месте наших территорий нужна такая армия?! Надо приготовиться к худшему. Мне случалось слышать о каких-то других местах, помимо нашего Аврелиона, но тогда я думал, что это фантазии жрецов.

– Ты прав, Хэд, теперь и я припоминаю кучу сказок о других местах в мире. Там, за Лесом. Что ж, ждать осталось недолго, вон там уже зашевелились. Надо держаться вместе, чего-бы это нам не стоило. Может, это даст нам шанс уцелеть в ихней игре. Я правильно говорю, парни?

Марк кивнул головой:

– Правильно, Боди. Во всяком случае мы скоро это узнаем. 

Марк тоже заметил впереди интенсивное движение, как будто бесформенную толпу выстраивали в правильные прямоугольники… 

Невероятная смена событий и окружения заставляли Пэра оставаться на пределе самоконцентрации, чтобы не пропустить какой-либо значимый момент в смене обстановки и не дать непроизвольно прорваться нежелательной эмоции. Было невозможно уследить за всем, что видел Пэр глазами «чужого». Обстановка, как в калейдоскопе сменяющих друг друга видов, была настолько непривычна и чужда его глазам, что он поневоле поначалу находился на грани панического замешательства. Этот мир, куда он попал, был Миром «чужих». И все, что его составляло, никак не соответствовало тому привычному окружению, что остался в Аврелионе. 

Те предметы, в которых угадывалось их предназначение, наверняка были приспособлены для других целей. Может быть, совсем уж примитивные, вроде какого-нибудь, на первый взгляд, черпака и служили тому, для чего они употреблялись дома. Пэра одолевали сомнения. Все предметы, которые он увидел с самого начала, странным образом использовались «этими» совершенно не так, как это следовало из понятий доступной ему логики.

Едва обретя способность видеть и осознавать свое местонахождение, Пэр стал инстинктивно прорабатывать всю информацию привычным для него способом – анализом внешних признаков и сопоставления их с известными ему решениями. Но это, как оказалось, здесь не сработало. Странный облик существ, лишь концептуально сравнимый с телом интеллакта, Пэру показался поначалу несуразным, непригодным к нормальной активной жизнедеятельности. Четырехрукое туловище, с манипулятором на задней плоскости его корпуса, поставленное на две многосуставных подпорки, многочисленные крышки на нем, говорящих о расположенных под ними полостями, явно предназначенных для постоянного использования, венчал череп, настолько не похожий на человеческий, что скорее был произведением гипертрофированной фантазии сумасшедшего человека – все это подавляло психику. Лица «чужих» с мимикой манекенов в моменты редкого забытья снились Пэру в виде кошмаров. Смена этих масок была похожа на последовательности резко очерченных, застывших гримас. 

Дальнейшие события только усугубляли его растерянность. Пэр, не в силах долго находиться в пределах реального погружения в действительность, на первых порах постоянно находился в ментальном пространстве. И все же редкие вылазки в чуждое ему пространство, в силу свойства его натуры, не оставались без последствий. Он постепенно привык к этому жуткому миру четырехруких болванов, и замешательство первых дней быстро сменилось трезвой оценкой чуждой ему обстановки.

«Магденборг», как называли «чужого» другие существа, в корпусе которого сейчас находился его мозг, беспрепятственно прошел с виду плотную преграду, но отличающуюся от остальной стены только жемчужно-голубоватым цветом. Пэр тут же увидел находящееся за этой мнимой преградой небольшое помещение, уставленное рядами полукруглых цилиндров в рост «чужого». С передней стороны они были забраны редкой решеткой, скорее, несколькими тонкими трубами, соединенных в полукруглых каркас. «Магденборг» подошел к одному из полуцилиндров и потянул на себя трубчатый каркас. Отворив его, «Магденборг» вошел в полуцилиндр, притянул назад решетку и защелкнул ее. 

Пэр прямо перед собой в воздухе увидел возникшую ниоткуда карту какой-то местности. «Магденборг» ткнул пальцем верхней конечности в две точки на ней и закрыл глаза. Пэр тотчас же погрузился во тьму. Он понял – этот «Магденборг» не желает что-то проделать с открытыми глазами. Не успел Пэр подумать это, как нечто стремительное ударило по его вестибулярному аппарату. От неожиданности Пэр чуть не вздрогнул и только усилием воли не пропустил эмоциональный импульс на внешний периметр сознания. Он понял, что перемещается в пространстве с огромной скоростью. 

Полет продолжался несколько мгновений. Внезапно ворвавшийся свет заставил Пэра зажмурится. Открыв глаза, он увидел точно такое же помещение-ангар, будто «Магденборг» никуда не перемещался. «Магденборг» отстегнул решетку и торопливо вышел из цилиндра. Пэр видел в блестящих отражениях стен фигуру «чужого». На нем была серебристая мантия черно-серого отлива, что создавало при его движении впечатление мерцающего облака. На лице «Магденборга» застыло выражение сосредоточенности, как будто этот «чужой» приготовился к решающему действию. 

«Чужой» шел быстро. Откуда-то послышался гул, как будто большое скопление народа говорило разом, отчего слышны были только отдельные клики на фоне плотной звуковой завесы. Пэр подумал, что невозможно перемещаться на ногах, где кроме одного колена есть еще два дополнительных. Они, должно быть, служат не для перемещения и, может быть, сейчас заблокированы. 

Узкий проход скоро кончился. Впереди, сквозь овальное полупрозрачное пятно забрезжил свет и только было Пэр подумал, что скоро окажется на открытом пространстве, как его носитель решительно преодолев пятно, оказавшееся жемчужно-голубоватой завесой, оказался на ярком свету. Пэр замер от неожиданности. Серо-матовая гамма огромного зала, заполненного по всем ярусам своих этажей точно такими же существами, что и «Магденборг», была переполнена дробными трелями дребезжащего металла. Крики, мгновенно утроились, едва «Магденборг» оказался в поле зрения собравшихся. Пэр каким-то наитием почувствовал, что сейчас в этом зале происходит нечто, определяющее судьбы многих из этих существ. Он замер, приготовившись не пропустить ни единого нюанса этого действия…