Азбука для побежденных
Шрифт:
— Я запуталась, — честно сказала Аполлинария. — Как такое возможно? И что мне нужно будет делать?
— Сейчас объясню, — тётя Мирра взяла первый клубочек, тонкие спицы, и со сказочной быстротой набрала первый ряд. — Гляди. Сперва идешь на площадь, там ищешь первый фрагмент. Потом смотришь на карту… вот на эту, которую сейчас вяжу для тебя… и по карте идешь в следующее место. Карту помечай, дам тебе для этого карандашик. Потом, как второе место отыщешь, снова пометку делай, и дальше иди. И как все три места пройдешь, в последней отметке бери нужное. А дальше иди домой, карта тебе подскажет, как пройти быстрее.
Спицы мелькали, как крошечные серебристые молнии, клубочки сменяли друг друга, и буквально через несколько минут Аполлинария увидела, что в руках тётя Мирра держит действительно
— Хорошо, — кивнула Аполлинария. — Давайте попробую. Постараюсь вернуться побыстрее.
— Вот и умница, — похвалила её тётя Мирра. — Мелания, отчекрыжь хвост, — приказала она. Ножницы бабули Мелании щёлкнули, и последняя нитка, соединявшая карту с клубком, оказалась отрезана. — Держи. И будь в дороге осторожной. Детектива не позабыла ещё? Ну и вот, и думай, что к чему, да почему.
В этом Городе всегда хорошая погода, думала Аполлинария, идя по улице, и помахивая зонтиком, как тросточкой. Зачем я каждый раз беру с собой зонтик? Наверное, его нужно оставлять дома, ведь я тут уже долго, а дождя так ни разу и не было. Облака да, облака есть, но легкие, пушистые, словно сахарная вата, и уж точно не дождевые. Вечное лето, солнечное, прозрачное, тёплое. И сам Город тоже выглядит тёплым и приветливым, но — это Аполлинария уже успела понять — это впечатление обманчиво. Город отнюдь не такой, каким может показаться. Лавка с редкостями, судьба балерины, нелепое приключение с Детективом — это всё доказывало, что с Городом следует держать ухо востро, и не расслабляться. А ещё очень хочется понять, что же это всё-таки за место, и как она, Аполлинария, здесь очутилась. И почему? Это посмертие? Она была уверена, что там, где она жила раньше, она умерла, но Город расходился с её представлениями о Рае и Аде, потому что ни Раем, ни Адом он точно не был. Ему не подходили определения, которые Аполлинария знала до того, как здесь очутилась, а сама она пока что определения придумывать затруднялась. «Я уже ошиблась несколько раз, — думала она. — А вдруг я снова ошибусь? Не хотелось бы. Лучше буду пока что наблюдать, и не спешить при этом с выводами».
Улица закончилась, и Аполлинария оказалась на площади. Бывать здесь ей теперь даже стало нравиться, потому что площадь, во-первых, была красива, и, во-вторых, здесь можно было послушать чужие разговоры и посмотреть на людей. После Детектива Аполлинария не решалась начинать новые знакомства, но теперь думала, что через какое-то время, вероятно, она всё же осмелиться обратиться к кому-то, чтобы поговорить. Общество старух её, конечно, не тяготило, но хотелось каких-то новых, неизведанных доселе впечатлений. И новых лиц хотелось. И новых тем, которые можно обсудить.
Дойдя до центра площади, Аполлинария остановилась, и вытащила из кармана карту. Здесь, в центре, стоял памятник — при первом знакомстве памятник Аполлинарию озадачил, она потом долго думала, кто такой памятник смог вообразить, и почему он стоит на площади Города, который уж точно расположен не рядом с морем. Памятник был морской. Огромный, нелепый якорь, и моряк, который стоит рядом, и опирается на него. Странный моряк, у которого было четыре лица, и восемь рук. И, кажется, три ноги, но Аполлинария так и не смогла понять, не принимает ли она за ногу какую-то деталь якоря. «Неизвестным морякам, осмыслившим Бабочек, покинувшим Берег, и постигающим Пути» — вот что было написано на этом памятнике. Странные у них какие-то моряки, решила тогда про себя Аполлинария. Как можно постигать пути, при этом предварительно осмыслив каких-то бабочек, и покинув какой-то берег? Моряк гулял, увидел бабочку, осмыслил, потом сел на корабль, и куда-то отправился? Так? Но зачем ему тогда памятник? Или им… Думать о памятнике, впрочем, ей скоро надоело, к тому же окрестный народ памятник просто игнорировал. Да, под ним назначали встречи и свидания,
да, в его тени сидели на лавочках отдыхающие люди, но, собственно, сам памятник явно ничьи умы не занимал.Итак, Аполлинария вытащила карту, и попыталась сообразить каким именно образом соотносится точка, которую указали старухи, и точка, на которой она сейчас стоит. Вроде бы это та самая точка и есть, но где же, позвольте узнать, деталь схемы для вязания? К стыду своему Аполлинария вспомнила, что так и не спросила у старух, как именно выглядят детали. Почему-то в разговоре они упустили этот момент. Вернуться домой и спросить? Или попробовать разобраться самой? Чем вообще может быть эта самая схема? Скорее всего, это фрагмент бумажного листа с рисунком и цифрами, по которым набирают петли, подумала Аполлинария. Надо для начала поискать бумагу, а потом посмотрим.
Больше получаса Аполлинария бродила вокруг памятника, то приближаясь к нему, то отдаляясь, но, увы, ничего похожего на бумагу со схемой здесь не было. Аполлинария с надеждой посматривала на газеты, которые читали старички, на афиши, которые изучали люди помоложе, даже на книги — но всё было тщетно. Еще через некоторое время Аполлинария поняла, что сдается. Она села на лавочку, поставила зонтик рядом с собой, и пригорюнилась.
— И о чем же грустит такая молодая симпатичная девушка? — спросил кто-то. Аполлинария подняла глаза, и увидела, что рядом с ней стоит женщина средних лет, и с интересом на неё смотрит. — У вас что-то случилось?
— Меня послали найти схему для вязания, указали место, но тут ничего нет, — грустно ответила Аполлинария.
— Что за схема? — спросила женщина, присаживаясь рядом. На ней было лимонно-желтое платье, а в руках она держала желтый сложенный веер. — Как она выглядит?
— В том-то и дело, что я не знаю, — ответила Аполлинария. — Тётя Мирра, видимо, позабыла объяснить.
— Ах, тётя Мирра? — женщина улыбнулась. — Понятно. Давайте я вам подскажу. Это не простая схема, а встроенная. Почти как обычная, но встроенная в нашу реальность. Оглядитесь вокруг. Справа ищите цифры нечетные, а слева чётные. Раппорт будет внизу, он всегда внизу расположен. Поняли?
— Эээ… секунду, — Аполлинария встала. Огляделась. — А если я стою неправильно?
— Так повернитесь на девяносто градусов. Потом ещё на девяносто. Если справа появятся нечетные цифры — вы правильно стоите. Получается?
И тут Аполлинария увидела — и ещё как увидела! Справа от неё стали проступать тут и там нечетные цифры, и сколько! Дом — номер 3. Ещё один дом — номер 5. На афише, наклеенной на стену, виднелась огромная цифра 7. С балкона свешивался флаг с красовавшейся на нём цифрой 9. И так далее. Аполлинария перевела взгляд влево, и стала точно так же видеть уже чётные цифры. Как на загадочной картинке, где надо искать спрятанные фигурки, подумала она. А что внизу? Она посмотрела вниз, и обнаружила, что на люке, находившемся прямо под её ногами, написано «раппорт 12 п».
— Как здорово! — обрадовано сказала она. — Но я бы в жизни сама не догадалась. Спасибо вам большое.
— Да не за что, — женщина улыбнулась. — Теперь по этим цифрам ищите точки, светлые и темные.
— Мне нужно будет их все запомнить? — с испугом спросила Аполлинария.
— Нет, конечно, достаточно просто увидеть, — покачала головой женщина. — Получается? Вот и славно. Не сомневаюсь, вы справитесь.
— А откуда вы знаете, как и что нужно делать? — спросила Аполлинария.
— Когда-то я и сама искала похожие схемы, — вздохнула женщина. — Тогда я носила другое платье, и думала по-другому. Сейчас… сейчас я жду. Надеюсь, и вас постигнет эта участь.
— Ждать? — спросила Аполлинария.
— В некотором смысле, — женщина улыбнулась, и встала. — Удачного поиска, юная барышня. Может быть, мы ещё увидимся.
Следующая точка, в которую Аполлинарии следовало прийти по карте, находилась в узком, кривом переулке, и в первый момент Аполлинария растерялась, потому что никаких цифр она здесь не видела. Она стояла посреди неширокой мостовой, оглядываясь, но на здешних домах даже номеров не имелось — впрочем, немудрено, в Городе подобные места встречались в избытке.