Азбука для побежденных

— Осторожно! — крикнула она. — Старайтесь удержаться, чтобы не упасть…

Договорить она не успела, потому что обе группы как раз в этот момент свалились в реку, подняв каскад брызг. Выдра, с тревогой наблюдавшая за ними, встала на задние лапки, и закричала:

— Поддерживайте друг друга! Не бросайте друг друга! Если видите, что кто-то устал, и плывет плохо, помогите ему, так вы все вместе сумеете продолжить путь к берегу!

Люди послушались этого совета, перестали барахтаться, и поплыли, следя друг за другом, и не давая тем, кто не очень хорошо справлялся с плаваньем, пойти ко дну. Уже через несколько минут все стояли на берегу. С их одежды стекала вода, и все без исключения имели удрученный вид.

— Мы не справились, — констатировала Аполлинария. — У нас не получилось летать таким порядком. Что же нам делать?

— Пробовать снова, — уверенно сказала выдра. — Вот только вы, сударыня, — она повернулась к Аполлинарии, — не вставайте в круги, а держись ровно между ними.

— Трудно будет летать в мокрой одежде, — заметила Балерина.

— Так высушите её — посоветовала выдра. — Просто подумайте про то, что одежда сухая. Разве вы этого не умеете?

— Нет, — покачал головой Вар. — Нам не доводилось мочить одежду, находясь в Городе.

— Всё бывает в первый раз. Думайте, думайте, — поторопила выдра. — Видите, как всё просто? А теперь снова становитесь в круги, и пробуйте.

Вторая попытка получилась уже более удачной, правда, в конце полета все снова свалились в воду, но на этот раз никто не растерялся, и все, поддерживая друг друга, быстро выбрались на берег. Третья попытка удалась уже гораздо лучше, а во время четвертой Аполлинария поняла, что летят они уже вполне уверенно. Вот только…

Только этот полет отличался от прошлых, когда все летели в парах с теми, кто им нравился. Те полеты были светлыми, радостными, а этот получился тёмный, с новым ощущением. Словно они, все они, преодолели какую-то незримую преграду, и обрели некую свободу, но радости в этой свободе не было, наоборот, свобода ощущалась как неизбежность. Аполлинария летела, руководя полетом, и думала, что, возможно, в этом полёте есть новая правильность, новая постоянная основа. Её собственная основа. Что бы ни происходило, она, Аполлинария, будет в ответе за то, чтобы все оставались в воздухе, а если они всё же сорвутся в воду, она будет в ответе за то, чтобы все достигли суши в целости и сохранности.

Аполлинария мысленно велела группам подняться выше, и они послушно последовали за ней, в темнеющее небо. Может быть, нам будет проще долететь до Города? Лететь ведь удобнее и быстрее, чем идти. Хотя… мы не попрощались с выдрой, одернула себя Аполлинария. Нам нужно опуститься на землю, ведь мы все обязаны, да, обязаны, именно что обязаны быть деликатным и вежливыми, пусть порой и в ущерб собственному удобству. Часть людей этим её решением оказалась недовольна, но перечить Аполлинарии никто не посмел, поэтому через несколько минут все снова стояли на земле.

— Вы справились, — выдра улыбнулась. — Отрадно, весьма отрадно видеть такой слаженный и красивый полет. Думаю, на этом нам пора прощаться. И… — она помедлила, — я вам советую дойти до Города всё-таки пешком.

— Почему? — спросила мадам Велли.

— Потому что, уважаемая сударыня, вы ещё вспомните, какое это на самом деле удовольствие — чувствовать под ногами твердую землю, — ответила выдра.

— Маловероятно, что я буду об этом тосковать, — хмыкнула мадам Велли.

— Вы так думаете? — прищурилась выдра. — Впрочем, неважно. Время в любом случае рассудит нас.

— Спасибо вам большое за советы и подсказки, — сказала Аполлинария. — Вы очень нам помогли.

— А вы помогли нам, — снова улыбнулась выдра. — Мудрые книги, которые вы нам принесли, помогут нашей семье скоротать множество вечеров.

— Вы любите учиться? — спросил Вар.

— Конечно, — кивнула выдра. — Для нас учение — самое лучшее времяпрепровождение из всех возможных. Для вас, как мне кажется, тоже. Впрочем, это опять же покажет только время.

— В Городе времени нет, — заметила Аполлинария.

— В Городе нет, — подтвердила выдра. — А вот там, куда вы направляетесь, его в избытке. Уж поверьте. Хотите последний совет? — понизив голос, спросила она.

— Конечно, хотим, — кивнула Аполлинария.

— Улетать лучше всего с холма, что за площадью, — сказала выдра. — Мне кажется, что вы и сами об этом догадались, но… это против правил, но я очень советую вам взять с собой что-то на память. Небольшое, но, поверьте, это может помочь вам в будущем.

— Откуда вы это знаете? — спросила Дория. — И чем именно это может помочь?

— Откуда знаю? Слухи, — пожала плечами выдра. — Покажите перед полетом друг другу предметы, которые возьмете с собой. Если что-то случится, они помогут вам найтись. Самое главное — постарайтесь удержать в памяти их образы. Это может оказаться важным. Важнее, чем вы сейчас думаете.

— Мы постараемся, — пообещала Аполлинария.

— Вот и славно, — кивнула выдра.

…Когда они шли вдоль реки обратно, Аполлинария, идущая последней, повинуясь наитию, обернулась, и посмотрела на темнеющую степь за рекой. Огромное, пустое пространство, и — это было неожиданно — Аполлинария вдруг заметила, что где-то вдали, на пределе видимости, в степи горит костёр. Крошечная золотая искра в бескрайней подступающей тьме. «Это, наверное, те трое, — подумала она. — Двое гостей Даарти, и тот, в синем костюме. Они же сказали, что уходят из Города, так почему бы, собственно, им не отправиться в своё странствие через степь? Сейчас они отошли уже далеко, и разожгли на ночь костёр, чтобы погреться у огня. Наверное, идти им придется очень долго, ведь их игра практически бесконечна, они сами об этом сказали. И каждую ночь они будут делать одно и то же — зажигать огонь в пустоте. Это, наверное, хорошо. Вот только я не понимаю, почему это кажется мне не только правильным, но и бесконечно важным. Однако мне приятно сознавать, что я, пусть и очень опосредованно, приняла участие в их истории. Жаль, что сейчас я не могу пожелать им доброго пути, но мне приятно видеть этот огонь по тьме, видеть, и знать, что он существует».

* * *

В кафе они пришли, когда на Город опустилась ночь. Усталые, но довольные собой, все хотели побыстрее занять свои места за столиками, и насладиться горячим сладким кофе — потому что кофе после купания в реке будет в самый раз.

Медзо, Вар, и капитан Папэр садиться за столики не стали, они поспешили внутрь кафе, чтобы помочь официанткам. Аполлинария подумала, что Папэр, да, впрочем, и Рыцарь, не так уж и плохи. Может быть, ей не были близки их идеи, но вели мужчины себя учтиво, охотно всем помогали, и упрекнуть их было не в чем. Тот же Папэр, например, дважды помог Дории, которая плохо плавала, выбраться из воды. Тот же Рыцарь советовал Вару, как увереннее держаться в воздухе. Так что была от второй части участников полётов несомненная польза, которую трудно оспорить.

Когда, наконец, все получили свой кофе, Мария сказала:

— Помните, я обещала вам открыть ещё один секрет?

— Помним, помним, — покивала Тория. — Что-то про миллионы, верно?

— Именно так, — подтвердила Мария. — Когда-то, давным-давно, я сделала пренеприятное открытие. Меня было слишком мало для тех задач, которые передо мной стояли.

— А какие это были задачи? — спросил Рыцарь.

— Я хотела сделать людей счастливыми, — Мария вздохнула. — И не только счастливыми. Равными по силе, по возможностям, по правам. Сейчас-то я понимаю, что это были совершеннейшие глупости…

— Почему же? — удивилась Дория.

— Да потому что так не бывает, — покачала головой Мария. — Но дело не в этом. Для достижения этой цели требовалось моё присутствие в тысяче тысяч самых разных мест, но я-то была всего одна, и никак не могла успеть везде и всюду. И я поняла: чтобы объять всё и вся, я должна разделиться на всех, кому я нужна. И стать миллионами.

— У вас это получилось? — с недоверием спросила мадам Велли.

— Почти, — Мария опустила взгляд. — К сожалению, моих сил не хватило на это, и я умерла. Но это тоже глупости, уж поверьте. Дело в другом. Мой способ будет вполне действенным для нас всех, ведь сейчас мы уже совсем не такие, как прежде, и сил у нас, особенно всех вместе, значительно больше.