Багровый Руто

— Для наглядности, — как ни в чём не бывало пожала плечами она. — Уймись, багровый. Это всего лишь безродный вражеский слуга. Продолжай.

— Безродный слуга, госпожа? Да какая нахрен разница, кто он такой? Это был человек, живой человек — ещё и храбрец. Но он не угрожал вам, стоял на коленях к вам спиной… И вы просто так взяли и зарезали его?

И она, и вообще почти все вокруг смотрели на меня удивлённо. Я, наверное, говорил странные вещи. Странные для этого жестокого мира; странные даже для моего мира, учитывая, чем я сам в нём занимался. Но я был сыт по горло. Пожалуй, умерев один раз и получив шанс на вторую жизнь, начинаешь по-другому к ней относиться. Можно, конечно, скатиться в крайность и начать жечь города… Или можно призадуматься, и тогда на ум приходят удивительные вещи.

— Слушайте все! — заорал я, обращаясь к и без того притихшим мятежникам. — Это первое и последнее предупреждение. Каждая жизнь ценна. Вот так вот, — я указал на неподвижного уборщика в луже крови, — делать не надо. Одно дело — убить воина в сражении, когда стоит выбор между вашей или его жизнью; и совсем другое — убить беззащитного, безобидного, особенно когда других вариантов множество. Это низко и недостойно. Это то, с чем мы пришли сюда бороться. Тот, кто так поступит в следующий раз, наказание примет лично из моих рук! Ясно?

Я обвёл их глазами. Они поняли меня. На лицах девушек и женщин читалась некоторая растерянность — новое правило было непривычным, но в то же время определённо оказалось многим по душе. А вот судя по полным ликования мужским глазам, с этой стороны я мог заручиться безоговорочной поддержкой. Приятно ведь в кои-то веки узнать, что и твоя жизнь чего-то стоит.

Здоровяк за моей спиной прочистил горло и начал говорить — сам. Я выслушал то основное, что хотел услышать, и оставил его договаривать подробности военачальницам.

— Идём, — кивнул я небольшому отряду самых нетерпеливых, сбившемуся у дверей.

— Куда? — пришла в ужас Гринда.

— Слышала же. В катакомбы, освобождать наших родных. Остальные прикроют.

— Да, но — по плану ты не идёшь с нами, это опасно, ты…

— Я меняю план и иду с вами.

За дверями оказался не коридор, а гостиная с камином, креслами, вычурными декорациями и ещё несколькими дверьми. У одной из них, на противоположном конце комнаты, как раз замер с подносом в руках ещё один слуга — пожилой, в изящной бирюзовой ливрее. Он не успел даже взяться за дверную ручку — завяз в обездвиживающем поле, выпущенном облепившими его шикшнями. Я проследил, как его уносят, и направился дальше.

Здесь не было никакой лестницы, ведущей в подвалы — просто комнаты уходили вглубь и вглубь скалы, становились проще и темнее. Пару раз пришлось вышибать двери — и вот, наконец, мы оказались в длинном, узком и скудно освещённом коридоре, в конце которого виднелась одна-единственная дверь, обитая рыжим металлом.

Пока мы торопливо совещались, что делать с неожиданной, не поддающейся магии преградой, Курвинда, нагнавшая нас, вздохнула, вытащила из-за пазухи ключ и отперла замок.

— Ты что, всегда его с собой носишь? — оторопело спросил я, глядя в тёмный проём.

— Захватила с собой. Подумала, что может понадобиться, — невинно улыбнулась косоглазая.

Я прекрасно помнил, что она не уходила со двора академии и уж точно не успела бы сбегать к себе в спальню, но времени на расспросы не было. Не слушая протестов Гринды и Йорфа, я зажёг яркий язычок огня над ладонью и направился вглубь коридора, внимательно вглядываясь в измождённых, прикрывающих глаза от непривычного света узников за толстыми решётками по обеим сторонам. Шёл долго, предоставив товарищам расспрашивать и освобождать пленников, пока не остановился напротив одной из камер.

— Здравствуй, матушка.

Глава 71. Ручной иномирец

Зря я надеялся, что освобождённые женщины будут сражаться за нас. Если багровые, молочные и пунцовые, что провели в заточении всего несколько дней, выглядели лишь ослабевшими, то остальных условия содержания превратили в истощённых, отвыкших от света и магии и едва не свихнувшихся существ.

Айр стоял на коленях у ног своей тёти, свесив голову. По лицу той тихо катились слёзы — только что узнала от племянника о гибели обеих дочерей. Йорф что-то втолковывал невысокой темноволосой женщине — видимо, матери. Все узники были облачены в бесформенные серые робы, и в отличие от товарищей, которые знали аристократов в лицо, я не имел ни малейшего понятия, кто здесь из какой семьи.

За спиной послышалось приближающееся шлёпанье босых ног по камню.

— Ни одного мужчины? — вполголоса спросил я у Курвинды, глядя, как Гринда обнимает свою жуткую мамочку. — Или их держат в другом месте?

— Нет, — невозмутимо ответила она. — Просто обычно нет смысла брать их в плен. Они не так ценны. Разве что во время облавы кому-нибудь из наших приглянулся смазливый паренёк, и она забрала его себе.

— Зутти! — воскликнула одна из последних освобождённых женщин, щурясь и протягивая дрожащие руки к сыну. — Наконец-то. Критта с вами? С ней всё в порядке?

Я отвернулся, чтобы не кормить лишний раз чувство вины. Наткнулся глазами на рыжую девочку-подростка с диким взглядом. Она казалась самой младшей среди узниц.

— А дети? — спросил я у лазурной. — Должны же быть дети помладше? Или их тоже всех перебили?

— Маленьких девочек бабушка держит в комнате рядом со своими покоями. Им там неплохо живётся.

— Зачем?..

— Оставлять земли провинившихся семей без правителей невыгодно… Она с ними разговаривает, обучает их… Объясняет, что надо всегда и во всём подчиняться ей.

— В моём мире это называется «промывает мозги».

Матушка, кажется, закончила помогать остальным отпирать хитроумные магические замки камер и теперь шла ко мне.

— Удивительно, — произнесла она, в упор глядя на мою спутницу, — как легко вы сменили сторону и как ловко заполучили доверие Руто, госпожа Курвинда.

— Благодарю за комплимент, госпожа Ильдаста, — легонько поклонилась косоглазая. — Говорят, это один из моих талантов. Меня тоже всегда впечатляли ваши упорство и везучесть. Последняя, правда, в тот раз дала сбой.

— Сбой, скорее, дала неуклюжесть вашей матушки. Она столько раз мне проигрывала, но вот и ей в кои-то веки…

— Может, хватит? — перебил я, нахмурившись. — Нам надо… Ох, госпожа Фельтира, вы как? Я думал, вас оставили в академии.

— Госпожа императрица решила держать меня поближе к себе, — усмехнулась бывшая директриса, ковыляя к нам и пригибаясь, чтобы не задеть головой толстые балки, укрепляющие потолок и стены. — А ты, смотрю, прислушался к моему совету, идущий Руто.

— Пожалуй, — согласился я, вспоминая прозвучавшие в том подвале слова. — Осталось завершить начатое. Матушка, нам ещё нужно освободить детей. Госпожа Курвинда покажет дорогу…