Бар "На перекрестке"

– Страхолюдная животина, - прокомментировал Финист свой поступок.

А потом, совсем уж неожиданно, компания вышла к озерам.

Ну как озерам… К двум прудам, разделенным беседкой на возвышении. Вокруг одного пруда росли ивы и мальва. Берег второго был усыпан черными камнями.

– Ага, - сказал Луи.
– Это чтобы посетители сразу догадались где живая вода, а где мертвая.

– Гав!
– бодро и жизнеутверждающе подтвердили у него за спиной.

Луи оглянулся, полюбовался страхолюдным псом, сидящим на дорожке и сразу же узнал в нем Цербера. На это намекали и три головы, большей частью состоящие из клыкастых пастей. И рост, хорошо, если не выше самого Луи. Да и весь облик собачки соответствовал.

– А вот и наш следующий подвиг, - задумчиво сказал некромант.

Увлеченная озерами и рассказом Дженни о том, как она наберет воды, а потом выгодно ее продаст и наконец купит Харлей, Миррет тоже оглянулась, после толчка локтем и указания пальцем нужного направления, и прошептала:

– Мама.

– Что, на самом деле?
– растерянно спросил так же оглянувшийся волк.
– Как-то я богиню Эллану представлял иначе, посимпатичнее, постройнее, с одной головой и чтобы зубов поменьше.

– Что будем делать?
– спросил Луи.

– Гав?
– Пес явно тоже заинтересовался этим вопросом.

– Нам его надо победить?
– спросила неподдельно удивленная эльфийка, хлопая прекрасными глазами.

– Гав?
– удивился пес и встал, удивляя посетителей волшебного сада ростом, статью и вытянувшимся в струну тонким крысиным хвостом.
– Грррр… - добавил он на случай, если несчастные герои чего-то недопоняли.

– Апорт!
– воскликнул точно чего-то не понявший Финист и бросил в пса палкой, самой большой из тех, что у него еще оставались.

Палка со свистом врезалась в страхолюдину. Силушкой, в отличии от ума, природа Финиста не обидела, и пса унесло в кусты, где он стал с треском ворочаться, попутно обещая на своем, собачьем, всяческие несчастья как метателю палок, так и его спутникам.

– Бежим, - сказал Луи.

– А вода?!
– запротестовала Дженни, уже представлявшая себя верхом на Харлее, уезжающую в закат мимо кукурузных полей.

– Озера никуда не денутся, потом наберем, - сказала Миррет.

– И собачка тоже, - пробормотала в кармане лягушка, но ее никто не услышал, потому что из кустов как раз показалась одна из собачьих голов и звучно щелкнула клыками.

– Бежим!
– повторился Луи и они побежали.

Сначала бежали по петляющей тропинке, потом, когда вдалеке что-то затрещало особо громко и собака залилась радостным лаем, вытолкали вперед Финиста с палками и стали ломиться напрямик через неопасные кусты и по неопасным клумбам. И даже сами не поняли, как выбежали к зиявшей на месте ворот дыре. И, наверное, через нее бы и побежали дальше, чтобы посовещаться и решить, что делать с собачкой где-нибудь в безопасном месте, но проход был занят, сквозь него как раз заходила толпа бородатых мужиков в красных кафтанах и с топорами на поясе.

Луи, недолго думая, выхватил одну из палок из рук Финиста. Всучил ближайшему мужику и велел поиграться с собачкой. После чего помчался догонять успевшую отбежать в компанию. Громкий топот подгонял и способствовал открытию в себе спортивных талантов.

Когда компания повернула следом за тропой за группу хвойных деревьев, собачка, видимо, как раз добежала до мужиков и увидела в руках одного из них палку, потому что разразилась таким лаем, словно была тещей и увидела «любимого» зятя в состоянии крайнего алкогольного опьянения.

– Мамочки, - пробормотала Миррет, боявшаяся собак в принципе, даже тех, которые были в сотни раз симпатичнее трехголового чудища.

Сзади послышалась ругань, удары и обещания кого-то укоротить на голову. А потом кто-то громогласно скомандовал:

– Бежим!

– На деревья!
– гораздо тише приказал волк и первым свернул к раскидистым старым деревьям, похоже, абрикосовым.

Аллочка белкой взлетела на первое попавшееся дерево, игнорируя то, что нижняя ветка находилась высоко над головой. Ее папенька выбрал дерево попроще, да и лез осторожнее, наверное боялся уронить пассажирку, сидящую в кармане. Боню волк и некромант закинули на широкую ветку, стараясь не думать, как будут его оттуда снимать. Дженни помогла забраться Аллочка, повиснув ногами на ветке, как цирковая гимнастка. Финист с первой попытки не влез, попытавшись сделать это с разбега и промахнувшись ладонью мимо ветки. Зато со второй остановился только когда оказался чуть ли не на самой вершине, где и замер, обняв истончившийся ствол. Миррет на дерево затолкал Луи и пристроился рядом. Волк огляделся, убедился, что никого не забыли, махнул рукой и тоже полез на дерево.

Как раз вовремя, потому что мимо промчалась толпа бородатых мужиков, во главе с седым типом, на ходу требующим отрубить страхолюдине головы и приступить к вырубке деревьев. Правда, останавливаться этот мужик, видимо не собирался, так что и остальные следовали его примеру. Потом с топотом промчалась собака, на ходу с рычанием перемалывая топор сразу всеми пастями. Компанию сидевшую на деревьях она то ли не заметила, то ли решила, что разберется с ними потом. Остановить вырубку сада как-то важнее.

– Так, - сказал волк, когда топот и рычание стихли вдалеке.
– Теперь спускаемся, быстро набираем воду, рвем яблоки и покидаем это гостеприимное место раньше, чем собачка и царь Берендей разберутся между собой.

Спорить с ним никто не стал, не смотря на то, что где искать озера все помнили смутно. Проблем со снятием с дерева водяного, как ни странно, не возникло. Он просто свалился в кусты и попросил его оттуда вытащить. Зато Финист спускался долго и нудно, то у него ветви подозрительно трещали, то ветер дерево раскачивал, то он вообще признался по секрету, что с детства высоты боится. А после вопроса о том, как же он с этой боязнью летает, вообще впал в ступор и некоторое время сидел с приоткрытым ртом. Правда, в итоге додумался до того, что если есть крылья - бояться нечего. С чем и рухнул с дерева, успев превратиться в сокола раньше, чем хрястнулся об землю.

Глава 20

О том, что подвиги можно совершать по-разному, а хорошая физическая форма не помешает даже царям.

Человек собаке друг.

(Бобик в гостях у Барбоса)

На самом деле этот сад когда-то давно создал один нетрезвый бог. Пошутил он так. Сначала сорвал яблочко в том самом саду, в который Геракл когда-то ходил совершать подвиг. Яблоко оказалось неспелым и кислым, но в качестве закуски к молодому вину вполне годилось. Богу тогда так казалось.

А потом ему стало очень весело и захотелось что-то сотворить. Сил на то, чтобы творить миры ему не хватало по причине малолетства и врожденной лени, зато у него был огрызок от дарующего молодость яблока. Семечки, правда, в нем были белые и мягкие, для посадки совсем не годились, но это бог исправил, проведя скоростное дозревание.

Потом он с приятелем - таким же молодым и бестолковым - искал подходящее место. И каким-то неведомым образом они забрели в мир Тридевяти земель. На чем решили и успокоиться, потому что устали и нашли подходящее местечко - остров на стыке двух рек.