Барон Дубов 3

Вероника шла чуть позади, склонив голову. Её лицо пряталось за волосами, но нетрудно было догадаться, что она еле сдерживает слёзы.

— Ты чего это? — я поравнялся с ней и спросил шёпотом.

— Господин… хочет меня отда-а-ать! — заревела девушка.

— Да тише ты! — Я зажал ей рот рукой. — М-м-м! Больно же!

Девчонка укусила меня за палец, но ладонь я не убрал.

— Будь начеку и веди себя как ни в чём не бывало, ясно?

Я осторожно убрал руку, и Вероника спросила:

— Но… вы же хотите обменять меня на еду. Вы весь день голодный, я знаю… Нет, вы правы, господин, — она нахмурила брови, — если такова ваша воля, я готова. Так я смогу отплатить вам за спасение жизни.

— Нет. Никаких жертв. Теперь ты со мной. А этот старик ведёт нас в ловушку.

— С чего вы взяли? — вмиг повеселела девушка и вытерла слёзы рукавом.

Мы продолжили идти за стариком, который ушёл вперёд. Наш разговор он не слышал.

— Он три дня в ущелье пролежал, а потом даже не вспомнил о воде. И хромает не на ту ногу.

— Ой, а я и не заметила. А если это ловушка, то зачем мы в неё идём? Получается, нас там ждут.

— Вот поэтому и идём. А ещё у них должна быть еда.

— Эй, не отставайте! — Провожатый наконец заметил, что убежал вперёд.

Постепенно догнали его. Незаметно достал из пояса пару защитных артефактов и положил в карманы. Один сунул Веронике.

Разлапистые ели и осины закрывали небо над головой. В лесу было прохладно и вкусно пахло. Вскоре деревья расступились, и мы вышли на небольшую полянку. Старик посторонился, пропуская нас вперёд.

В центре горел костёр, над которым кипел большой котёл. От запаха у меня свело живот. Похоже на рагу. С мясом! Вокруг костра несколько замызганных палаток — только одна выделялась богатством, — несколько лежанок, точильный камень, растянутые на солнце шкуры, коновязь с парой лошадей. И много людей. Дюжина, не меньше, если считать нашего проводника. Вооружены в основном длинными ножами и мечами, у двоих были луки.

— Так-так-так, это кто к нам пожаловал? — Из палатки вышел тринадцатый, рослый смуглый детина с двумя секирами за плечами. Голос у него был обычный, но сильный. — Неужто целый огр? И его прекрасная пленница. Не бойся, красавица, мы освободим тебя!

Он мерзко усмехнулся, обнажив кривые зубы.

— Узнаешь, что такое «нормальный мужчина», — захихикал какой-то доходяга.

— Я не пленница… — проблеяла напуганная Вероника и прижалась ко мне.

— Так, мужики, — заговорил я, — нам проблемы не нужны. Дайте нам немного еды, и мы уйдём. А если оставите номер банковского счёта, то я переведу вам деньги за еду, сколько бы она ни стоила.

— Номер банковского счёта? Ха-ха-ха! Вы его слышали, парни? — во весь голос засмеялся главарь с секирами. — Нет, у нас тут кассы не водится в округе. У нас здесь, знаешь ли, натуральный обмен больше любят. Мы дадим тебе еды, хоть весь котёл. Если оставишь эту красавицу у нас…

— Нет.

— Тогда оба здесь останетесь! — завёлся бандит.

— Нет. Последний шанс, мужики. Или вы дадите нам поесть, как гостеприимные люди, или здоровых тут не останется.

— Смешной ты, огр. Нас ведь больше. Девчонка не боец, а тебя мы числом завалим.

Надоела его болтовня. Жрать хочу! А на большом пне лежит целая гора шашлыка!

— Не-а, — перебил я главаря и достал молот, — не завалите.

У главаря дёрнулась щека. Как же он быстро из себя выходит.

— И не придётся, если девка дорога! — воскликнул старик, что привёл нас.

Он стоял чуть позади. Сорвал грим и обернулся молодым парнем бандитской наружности. Выхватил нож и бросился к Веронике — видимо, собирался взять её в заложники. Но не успел. Я давно ждал чего-то подобного от него, так что был наготове. Резко обернулся и вкатил ему дубового леща, от которого он перелетел через поляну и врезался в детину с секирами.

— Всё, ребятки, — сказал им, — пролюбили вы свой шанс.

Главарь откинул от себя контуженного парня и в бешенстве заорал:

— Принесите мне его голову!

Ничего, и до тебя доберёмся.

Банда гурьбой повалила в атаку. Я сразу оттолкнул Веронику за большой валун справа. Вовремя, потому что в меня прилетело сразу две стрелы. Но я даже Инсект использовать не стал: сработали защитные артефакты, и деревяшки упали к ногам.

Разбойники действовали грамотно: лучники расположились позади, а остальные разбились на тройки. Две обходили по флангам, а средняя атаковала в лоб. Это они здорово придумали. Только против меня любая тактика плохо работает. Всё потому, что у меня своей нет.

Побежал направо, чтобы сразу убрать тех, кто мог атаковать Веронику. А ещё там был пенёк с мясом! Прикрылся слева призванным щитом, а правой рукой швырнул молот в первого врага. Тяжёлое оружие смяло его грудную клетку и пригвоздило к земле. Пара стрел снова прилетели в меня, но артефакты опять сработали как надо.

Сзади враги уже подбирались, и я бросил им под ноги бомбу. Взрывом их разметало в стороны. Вернулся к тем двоим. Один атаковал ударом сверху, но напоролся на мой щит. Меч застрял в корневище, и я ударил противника им же. Лезвие застрявшего оружия распороло его от плеча до пупа. Его товарищ попытался пырнуть меня ножом в живот, но наткнулся на дубовый Инсект. А потом на мой кулак.

Образовалась короткая передышка, так что я подобрал брошенный молот и скользнул к пеньку с шашлыком. Закинул горсть в рот и проглотил почти не жуя. Пережженный, зараза. Хотя чего я ожидал от лесных разбойников в захолустье? Шеф-повара с тремя звёздами Колёсова прямиком из столицы?

Но в целом пойдёт. В желудке сразу разлилось приятное тепло. Другое дело!

Пока ел, ещё две стрелы врезались в защитную ауру артефакта. А потом посыпались одна за другой. Решили перегрузить защиту? Умно!

Бросился к лучникам, которые стояли в центре в паре метров от котла. Они успели выстрелить ещё по три раза. На последней паре стрел защита сдохла, и один артефакт рассыпался. Пока включался второй, одна стрела царапнула щёку.

Я остановился и вытер кровь пальцем.

— И всё это ради капли крови? — спросил глухо.

Лучники, закутанные в рваные тряпки, побледнели. Наложили новые стрелы дрожащими руками, но я уже оказался рядом. Одного отпихнул щитом, второму снёс голову молотом. Первый лучник отлетел в костёр: сперва он будто не понял, что произошло, а потом…