Баронесса. Эхо забытой цивилизации

— Но ты же сказала, что настойка безопасна для всех, кроме Тали. У Кайроса нет реакции на эти травы.

— Я найду Кайроса! Жди здесь! — Лилеана тяжело дышала, её охватывало волнение за здоровье её любимого.

— Подожди! Я уже договорилась с Талирой. Передай мне другой флакон с настойкой, ты же говорила, что у тебя много… — голос Ариадны звучал слишком неестественно, она отчаянно пыталась тянуть время.

— Хорошо… вот, — тихо произнесла Лилеана. — Да подойди ты!

Я схватила Теодена за рукав:

— Сейчас!

Мужчина сразу же всё понял и вышел из-за угла, за ним следовали я и брат Накада. Нам невероятно повезло — Ариадна всё ещё держала руку протянутой, как я ей и рекомендовала, максимально оттягивая момент принятия флакона.

Идеально.

— Немедленно остановитесь, миледи Муради, — низким и громким голосом произнёс Теоден.

Лилеана побледнела, задрожала, затем посмотрела на флакон в своих руках. Она не уронила его, пытаясь избавиться от доказательств. Она знала, что даже запах аконита опасен, и не хотела причинить вред себе.

— Чт… — её голос сорвался, но она прокашлялась и продолжила: — Что это, Ариадна? Что ты мне всунула?

Сестра моего мужа даже отшатнулась, осознав, что Лилеана может попытаться свалить вину на неё.

— Нет… Ваша Светлость, я не причём, я…

— Успокойтесь, — ледяным тоном ответил Теоден.

Спустя секунду коридор, ярко освещённый светом свечей, стал тесным — трое стражников герцога появились вместе с тем самым слугой, который за мной следил.

— Проводите девушек в городскую башню. Помните, что они аристократки, и обращайтесь с ними соответствующе, — спокойно приказал Теоден.

Он сделал несколько шагов к неподвижной Лилеане и выхватил у неё из рук флакон. Керамический сосуд выглядел крохотным в его широкой ладони, резко контрастируя с тёмной перчаткой.

— А мы пока узнаем, что в составе этого напитка, предназначенного для её милости, миледи д’Арлейн. Или вы, миледи Муради, хотите рассказать нам сами? Мы слышали весь ваш разговор.

Его голос, лишённый эмоций, звучал пугающе. По напряжённой челюсти и пылающим глазам я видела, что он был в ярости.

— Это не моё… — тихо прошептала Лилеана, явно растерянная. Её взгляд метался, цепляясь за меня, за брата Накаду, за герцога, не задерживаясь надолго ни на ком.

Она явно не могла поверить, что попалась. Пока её взгляд не остановился на такой же бледной, дрожащей Ариадне.

В глазах миледи Муради зажглось осознание.

Та, кого она считала полнейшей идиоткой, та, кого она собиралась использовать и заставить совершить преступление, предала её.

— Ваша Светлость! — я вышла вперёд и коснулась руки Теодена Дрейгорна. Он сразу обернулся ко мне, заслоняя своим телом от Лилеаны. — Мне нужно поговорить с вами… по поводу миледи Ариадны.

Не могла же я позволить отправить её в городскую башню? Она не успела сделать ничего плохого, а наоборот, помогла вывести настоящего зачинщика на чистую воду.

— Сейчас? — он обжёг меня недовольным взглядом, явно злясь за то, что я не рассказала ему обо всём раньше.

— Да, сейчас… — тихо попросила я, и он… подчинился.

Мы начали отходить в сторону, за его спиной я заметила, как в глазах Лилеаны зажглось подозрение. Её взгляд переместился с меня на герцога и обратно.

— Я не могу отправляться в городскую башню! Не в моём состоянии! — внезапно вскрикнула она так громко, что даже стоящий рядом стражник вздрогнул.

***

Лилеана была беременна.

Новость оглушила меня, оставив в состоянии шока, растерянности, полного непонимания, как поступить дальше. Я по-прежнему ненавидела леди Муради — за то, что она чуть не убила Яру.

Эта женщина была одержима Кайросом. В ней не было и капли сочувствия или понимания к другим женщинам, она представляла собой настоящую угрозу. Но её ребёнок… он невиновен, а сейчас он зачат вне брака.

Если ничего срочно не предпринять, ребёнок родится бастардом.

— Ты в порядке? — спросил Теоден, осмотревшись, убедившись, что нас никто не слышит. Но нас, конечно, видели — многие, включая Ариадну, брата Накаду и даже стражников герцога.

Я утопала в конфликтующих чувствах, не понимая, чего хочу больше: чтобы Лилеана ответила за то, что чуть не убила Яру, или чтобы её ни в чём не повинный ребёнок не нёс ответственности за безрассудство родителей.

— Да, — прошептала я, отходя от него на шаг, не желая вызывать подозрения у окружающих.

Герцог нахмурился, заметив это, но быстро отвернулся, не позволяя мне разглядеть его эмоции.

— Что теперь с ней будет? — спросила я, наблюдая, как Лилеану уводят.

— Её оставят в замке на время. Мы отправим письмо барону Муради. С учётом того, что здесь находится делегация и Его Величество… всё приобретает очень плохой оборот. Я должен буду сообщить об этом королю. Её комнаты осмотрят, проверят на наличие зелья. Если это действительно аконит, как ты говоришь, и если его найдут в больших объёмах, этим будет заниматься уже королевская стража, не моя.

Он больше ничего не сказал и я, подняв голову, поймала пронзительный взгляд из-под густых, тёмных бровей. Взгляд, полный отчаяния и злости.

Ну что опять?

— Я не могу так больше, Талира. Ты ничего мне не говоришь, уходишь, не предупредив, не делишься своими планами, даже тем, что тебя пытались убить, к Урго! Я не могу помочь в такой ситуации, а ты сама ввязываешься в дурные авантюры, не понимая риска!

Растерянно оглянулась, волнуясь, что кто-то мог услышать его. Многие смотрели на нас, но без удивления — явно ничего не расслышали.

— Нам нужно поговорить. Понять, как выглядит наше будущее. Сегодня. И если ты скажешь, что не видишь между нами будущего, значит, так тому и быть, — низко произнёс он, буравя меня взглядом, словно проникая под кожу.

Невольная боль от его слов прошила всё моё тело. Если он поставит меня перед выбором… сама мысль об этом пугала меня. Я прикусила губу и с трудом выдавила:

— Мне кажется, вы забыли, что я замужем, — тихо, хрипло ответила я, не понимая, о каком будущем он говорил и как он его видел. Пока я не буду свободна и способна сделать настоящий выбор, этот разговор казался мне бессмысленным.

Всего несколько слов, но Теоден Дрейгорн выглядел так, будто я ударила его.

— Ненадолго, — прошипел он, а затем резко развернулся и ушёл, даже не оглянувшись, оставив меня в смятении.