Бастард рода Неллеров. Книга 7

— Какая дыра в вашей безопасности? — хмурится Эрик.

А я завёл этот разговор по пути к экипажу, во-первых, всё равно надо чем-то заняться, пока идём в обход большой храмовой территории, а, во-вторых, чтобы не забыть. Голова кругом идёт от наплыва событий, вот и упускаю часто что-нибудь важное, вспоминая об этом с опозданием. Как с целительским амулетом для Карла, так ведь и не сделал.

— Такая дыра, дружище. Карл, тебя тоже касается. — оборачиваюсь на витающего в облаках приятеля-вассала. — В прошлые дни Юльке всучили подношение за помощь в протекции, а завтра кого-нибудь из слуг попросят для меня что-то передать, а там окажется… — чёрт, чем же заменить слово бомба? — … какая-нибудь убийственная пакость. Бац, и нет аббата Степа.

— Какая убийственная пакость? — вышел в реальность милорд Монский, моментально насторожившись. К вопросам моей безопасности он относится очень серьёзно. — Степ, я что-нибудь не знаю?

— И я не знаю, Карл. Но всякого следует ожидать. Так что, имейте это в виду. Юлька-то мне уже поклялась больше без моего ведома никакой торговлей не заниматься и ничего ни у кого не брать, но всё равно надо будет присматривать и за ней, и за остальным моим окружением.

— Присмотрим. — пообещал лейтенант уже перед дверцей кареты. — Кстати, Публий Вар позавчера отправился с караваном в Рансбур, с ним двое людей лейтенанта Николаса и кто-то от виконта Генриха. Рассчитываю, вскоре получим сведения из столицы. Мы остались здесь без агентов, но справимся своими силами, милорд. Никто вам убийственную пакость не подсунет.

— Будем надеяться. — отвечаю, уже сев на диванчик в салоне. — Карл, особого приглашения ждёшь?

Несмотря на достаточно узкую проезжую часть, нас обгоняют бегом группы и одиночки людей. Насмотрелись на свадебный обряд, теперь торопятся занять места за пиршественными столами. Распорядителями там выступают назначенные районными префектами чинуши, а задействованы почти все муниципальные рабы с нанятыми на эти дни подёнщиками.

Мой авторитет в городе выше облаков и ярче солнца. Едва я выхожу из кареты, как раздаются радостные вопли с одновременным напором желающих оказаться поближе к моей благословляющей длани. На секунду даже пугаюсь, что десятка моих парней сдержать толпу окажется мало, раздавят ведь.

Действительно, бойцов Эрика недостаточно, но помогли стражники, предусмотрительно вооружённые пехотными копьями, древки которых быстро усмирили наиболее буйных. Не забыть бы шепнуть баронету Алексу, секретарю герцогини, что капитана неллерской стражи необходимо поощрить.

Спасибо организаторским способностям Карла и Эрика, с объездом всех кварталов, назначенных мне епископом для духовного окормления, управились менее чем за час, с учётом времени, затраченного на возвращение во дворец.

Переодеваюсь, умышленно обходя вниманием хлюпающую носом Юльку, обращаясь к одной лишь Ангелине, довольной таким моим вниманием будто праздничный пирог.

Церемонию производства штаб-новика в штаб-капралы провожу на одном из вспомогательных плацов, том, что располагается перед арсеналом с крепостными орудиями и снарядами для них. Ник тоже весьма смущён, чует собака, чьё мясо съела. Ну, ничего, сам себя оставил без отличного меча. Пусть не надолго, в обители вручу, но в Неллере покрасоваться в этот раз не получится.

Перед строем взвода вручаю своему приятелю детства ленту ткани с вышитой серебром полоской — знак различия капрала для парадной форме. Что же такого торжественного сказать? Как там у Пушкина Гринёв-старший своего сына Петеньку, отправляющегося в армию напутствовал? Вспомню? Нет? Кажется, вспомнил.

— От службы не бегай. — беру юного капрала за плечи и внимательно смотрю в его взволнованное лицо. — На службу не напрашивайся. Береги одежду с нову, а честь смолоду.

Глава 13

Чего-то хотелось: не то конституции, не то севрюжины с хреном, не то кого-нибудь ободрать. Это так Салтыков-Щедрин описывал размышления какого-то своего современника-либерала, а я вот в средневековье живу, и образ мыслей несколько иной имею, тем не менее, сегодня эта фраза здорово подошла бы ко мне. В голове полный сумбур, да ещё сон дурацкий приснился, будто я кочегаром на старой угольной котельной работал. И это не всё. Я ведь тут ещё во сне летаю что тот дельтаплан. Как в пору своих настоящих детства и юности. Значит, правду, получается, говорили, что это связано с ростом длины тела. Ну, ладно, чего.

День предстоит весьма насыщенный важными событиями, хотя, и предыдущие не были выходными. Рассвет едва только брезжит за окном, и во дворце поди все ещё дрыхнут, ну, кроме слуг на кухне, истопников и караула, а у меня сна уже ни в одном глазу, притом, что накануне лёг далеко за полночь. Даже странно, так-то я в новой жизни совсем не ранняя пташка.

Пока шарю под кроватью — широкой, втроём можно было бы разместиться — в поиске края или ручки серебряного таза, взгляд упирается в письменный стол у окна. Там, как лежали аккуратной стопкой выложенные Сергием в первый же день нашего приезда листы пергамента и бумаги, так нетронутыми и лежат. Перья пучком сиротливо притулились рядом, бронзовая чернильница с золотой крышкой даже не открывалась.

Это я так по прибытию в Неллер нахожу время продолжать написание своего научно-философского трактата, творения, шедевра, да что там, нетленки! Угу, тут без сарказма никак не обойтись.

До возвращения в обитель вряд ли получится заниматься литературным трудом, но остаётся ещё эпистолярный жанр, нужно будет письма в Рансбур отправить, так что, погожу с указаниями Серёге положить все эти принадлежности обратно в сумку, кстати, первую в этом мире сделанную в виде саквояжа — для бумаг и книг более подходящий багажный атрибут, чем здешние тканевые или кожаные без каких-либо рёбер жёсткости.

Задвинув таз обратно, прислушиваюсь. Смешно, чего я хочу услышать? Да, апартаменты молодожёнов соседствуют с моими, но через коридор, так что, как проходила первая брачная ночь и две последующие, ушами не определить. Хотя и без этого мне позавчера всё стало ясно по чуть горделивому и весьма спокойному лицу Юлианы. Ну вот, а то переживала. Говорю же, ты лучшая.

Милорд Ричард Ванский будет ждать меня на тренировочной площадке в шесть, так что у меня более двух часов, и чем их занять вопрос несложный — со вчерашнего полудня ждут два свитка с переписанной выпиской из протокола допроса жившего почти шестьдесят лет назад жреца Луны. Это мне дядя епископ дал почитать, запретив копирование и обязав вернуть уже завтра.

Понятно почему такая строгость — там описан подробный обряд превращения неодарённого человека в мага. Дядя назвал всё это чушью, но ни подтвердить это, ни опровергнуть не может. Для испытания описанного ритуала требуется отправить на смерть свыше трёх сотен людей, включая детей, и времени на проведение этого языческого таинства требуется почти два месяца. Кто осмелится решиться на такой эксперимент, в условиях, когда церковь внимательно следит за любыми сомнительными обрядами? Отец Юлианы выдал мне перепись, уже зная моё неумеренное любопытство и будучи уверенным в моей разумности. И он прав, ни за какие блага не стану пускать под нож ни в чём не повинных людей. Но ради интереса почитать хочется. Укладываю подушки повыше и разворачиваю первый свиток.