Бег времени. Тысяча семьсот

В ответ я лишь ухмыльнулась и завернула за угол, переходящей в один из тех районов, что я еще могла узнать в 21 веке – они изменились не так сильно, лишь заполнившись супермаркетами вместо обычных торговых лавок.

Граф следовал за мной, куда бы я ни пошла, рассказывая то историю того или иного дома, то резко переходя к делам Хранителей, которые мне, я была в этом уверена, слышать так-то запрещалось. Но граф продолжал, и я его не останавливала, запоминая каждую деталь, что могла бы мне помочь разобраться с произошедшим. Но все, что я узнавала, было связано лишь с близнецами или с бумагами и расшифровкой тех предсказаний, что я уже слышала от Хранителей своего времени. В такие моменты, мне сильнее всего не хватало Лесли, которая умудрялась вытянуть из людей любую нужную ей информацию. Но я все же старалась подобраться как можно ближе к своей цели. И к счастью, граф был на моей стороне.

– А как вы связываетесь с будущим? Ведь Хранители действуют по указаниям графа Сен-Жермена, - начала я издалека, искренне надеясь, что эта информация не хранится под грифом «особо секретно».

Бенедикт на мгновение замолчал, но едва я успела испугаться, продолжил:

– Мы оставляем записи. Хранители всех времен обязаны вести хронику каждого дня. Это необходимо для того, чтобы путешественники могли элапсировать без риска для жизни.

Значит, хроники. Это я знала и без этого. Но горькое осознание, что даже с хрониками никто так и не пришел за мной, выводило меня из себя.

– Так что насчет меня? Я тоже занесена в хроники? – я старалась не выдавать свое волнение, хотя, по правде говоря, мне казалось, что даже эти длинные юбки не смогут скрыть то, как дрожат у меня ноги.

– Да, это первое появление Рубина. Было бы странно не занести тебя в хронику, верно? – граф лишь усмехнулся, что дало мне шанс вздохнуть спокойно хотя бы на пару мгновений. Крупица надежды крепко засела у меня в сердце и я не собиралась отпускать ее на свободу. – Шарлотта Монтроуз значится уже в двух томах, как наиболее важное событие.

– Скажи проще, вы просто за мной следите и записываете все подряд, - я усмехнулась в ответ. Время близилось к вечеру, как мы оказались в центре, разговаривая уже на отдаленные темы, больше всего напоминающие допрос в стиле «Доктора Кто». Он выведывал у меня про будущее, а я тщательно старалась объяснить ему, как работают мобильные телефоны и микроволновые печи, при этом яростно убеждая его, что это вовсе никакая ни магия, а самая обыкновенная наука. И хотя граф и кивал на все, мне казалось, что он не верил ни одному моему слову.

– Вы хотите сказать, что есть магические ящики, в которых можно лицезреть какое-то событие, которое уже произошло, и повторять его снова и снова? – воскликнул граф на том моменте, когда я пыталась хоть как-то объяснить ему принцип работы телевизора. С каждой секундой мне казалось, что легче и вправду сказать, что это всего лишь магия. Взмахнул палочкой, прошептал Абра Кадабра и вот оно – Том Круз спасает мир от инопланетян, пока Джим Керри воспитывает обезумевших животных.

– Да. Поверь, многое изменится к тому времени, - хотя смогу ли я теперь увидеть это время. Была бы я Доктором, давно бы придумала хоть что-то! Нашла бы причину, почему я оказалась здесь и почему не возвращаюсь обратно. Нашла бы что угодно, любую зацепку. Или возможно смогла бы оставить такое послание, которое они бы сразу нашли, без всяких промедлений, не роясь в архиве в поисках нужных хроник. Что-то, что сразу бросается в глаза.

И тут ко мне приходит идея настолько банальная, что тяжесть осознания, что я не смогла додуматься до этого раньше, тянула меня к земле. Мне хотелось смеяться от внезапно обретенной легкости, мне хотелось рыдать от собственной глупости. Вот оно!

– Где находит церковь Holy Trinity?

Граф на мгновение застыл на месте, непонимающе уставившись на мое сияющее от радости лицо.

– Примерно в трех кварталах прямо, - сказал он, но я даже не успела дослушать, ноги, повинуясь порыву, уже несли меня по направлению к этой церкви. Квартал. Еще один. И еще.

Эту улицу я бы узнала всегда – она была волдырем на коже моих воспоминаний. В углу, совершенно не выделяясь из общей картины, стояла церковь Holy Trinity , еще не вырванная, словно из старого фильма, немного разрушенная, но все же она.

В памяти вновь всплывает тот день: мы убегаем от Люси и Пола, закрываемся в церкви и садимся в исповедальню. Разговариваем о чем-то, что кажется, стерлось из моей памяти другим ярким пятном – два самых ослепительных момента моей жизни.

И, кажется, я вновь чувствую горячие губы Гидеона, его изящные пальцы, прижимающие меня к себе поближе. И это режет меня сильнее, чем предательство.

Все было фальшью. Я была рыбой, которая проглотила крючок с наживкой.

– Шарлотта!

Граф догнал меня у входа и в момент, когда я успела замешкаться, он схватил меня за руку и с силой повернул к себе. Его глаза сверкали от гнева, но мне было совершенно плевать на то, почему он злится, единственное, что меня заботило, находилось за этой дверью, и я бы пересекла эту черту, будучи даже за границей ада.

– Что, по-вашему, Вы творите? – его рука сильнее сжала мое запястье, и я вскрикнула от нахлынувшей боли. Едва боль успокоилась, как граф резко отпустил мою руку и уставился на нее, словно она была чем-то чужеродным. Используя этот момент, я кинулась за дверь.

Все, что мне нужно, это как-то оставить послание Гидеону.

1757. Все, что мне необходимо.

Я начала оглядываться в поисках, чем бы подпортить имущество церкви. Сразу вспомнилась гелевая ручка, которой я в школе выцарапывала на парте разные шутки и рожицы, но она осталась в моем рюкзаке, который конфисковали в Темпле и так мне не вернули. Чем бы вырезать? Может у графа попросить шпагу, чего это она висит без дела?

Но тут я заметила кое-что интересное: у алтаря какая-то женщина горячо молилась, стоя на коленях, в то время как ее сын, сидевший недалеко от меня, украдкой от скуки самодельным ножичком что-то вырезал на сидении скамьи.

– Ага! Попался! – я, злобно шипя, подлетела к мальчишке, напуская на себя вид рассерженной фурии. – Не стыдно портить? Ну-ка, ножик отдай!

Мальчишка был чумаз, и от шока, что с ним разговаривает благородная дама, раскрыл свой рот, не успев даже оправдаться. Молча забрав у него «игрушку», я произнесла, наигранно закатывая глаза и пародируя мадам Деверо: «То-то же, неразумное дитя! Теперь я буду молиться за твои проступки и шалости, чтобы Бог был милостив к тебе!»

Я гордо развернулась, чувствуя на себе удивленный взгляд ребенка, и направилась к кабинке исповедальни, в которой со мной будет сидеть Гидеон через несколько сотен лет.

Доски в кабинке были новые, видимо церковь была построена не так уж и давно, а значит, мое послание все же сможет добраться до 2011 года.

– Что вы делаете? – граф, все еще не понимая, смотрел на меня, пока я тщательно скребла по дереву одну единственную дату. Написать что-то большее не хватало духу, ведь ее запросто смогли бы заметить и с такой же легкостью просто поменять доски, чтобы ничто не портило вид исповедальни.

– В моем времени есть… - на мгновение я запнулась, понимая, что вряд ли быстро смогу объяснить графу, что такое сериал, но решила продолжить в том духе, в котором будет понятно хоть что-нибудь, - есть история о человеке, который путешествует во времени на своем корабле.