Беглецы

— Родерик, — укорила сына Найли, — ты ведешь себя неприлично.

— Мама права, малец, но, — Валем подмигнул сынишке друга, — у меня действительно кое-что есть для тебя. Посмотришь?

Найли оставалось лишь вздыхать и качать головой, пока два мальчика — большой и маленький — веселились от души, разбирая сумку Валема. Что в ней только не было! И маленькие ножны для кинжала, и красивый деревянный амулет в виде лошади, и новенький ярко-синий плащ, как раз под выросшего Рика — в общем, сегодня у юного лорда де Гора был самый счастливый день. Он отпустил Валема только через полчаса, когда мать настойчиво позвала его ужинать. Пришлось погрустневшему Рику отправиться в свои покои трапезничать, а его старшему товарищу — к своему другу, проверять, насколько Найли преуменьшила размер трагедии. Хотя меньше уже некуда.

— Ты очень долго поднимался по лестнице, — заметил Дарес, когда Валем ворвался к нему в кабинет, даже не постучав.

— Меня задержал Рик, — ответил лорд Хэстворд, падая в кресло напротив стола друга.

— Ты слишком его балуешь.

— Так как я уверен, что никогда не женюсь и не заведу собственных детей, то позволь мне баловать хотя бы твоего сына.

— Как будто я в силах, что-либо тебе запретить, — кисло отозвался Дарес, не поддерживая шутку. — Я жду твой отчет уже три дня.

— Меня задержали дела.

— Валем, от резиденции Ордена в Рестании, где ты провел последнюю неделю, до моего особняка в Старом Квартале, полчаса езды. На твоем бешеном жеребце — пять минут. Ты три дня ехал до меня?

— Меня задержали дела, — отрезал Валем. В отличие от Рэлина, он Даресу не прощал обиды, даже когда тот стал Верховным паладином.

— И какие же?

Взгляды их встретились.

— Верховный паладин узнает на совете, — приторно скучающим тоном произнес Валем, поправляя рукав рубашки.

— Валем.

— Да, милорд?

— Как же ты мастерски умеешь выводить из себя.

— Мне кажется, что ты проделал это до меня, — проницательно заметил друг.

Дарес тут же замкнулся, мрачно отозвавшись:

— Если тебя подослала Найли…

— Твоя жена достаточно умна, чтобы не совершить подобную глупость. Но она беспокоится, как и я, Дарес. Ты ведь собрался на совет?

— Хочу послушать представителя из Рестании, — процедил де Гор. — Говорят, он как раз собирается с визитом в главную резиденцию Ордена. Остается надеяться, что в нее он будет ехать быстрее, чем к своему другу.

— Буду-буду. А вот тебе лучше остаться здесь, с Найли.

— Если я женат, это не означает, что прикован цепями к юбке жены.

— Этим советом я преследую иную цель.

— Я догадываюсь, — процедил Дарес. — Оставь эти глупости, Валем.

— Я беспокоюсь о тебе…

— Я похож на того, кому нужно хоть чье-то беспокойство?

Честный ответ бы точно не устроил Дареса, поэтому Валем покорно произнес:

— Нет, — а после все же добавил: — Ты хорошо скрываешь истинные чувства. Рэлин бы тебя отчитал.

Дарес не ответил. Он напряженно смотрел на стену за спиной Валема. Наконец он произнес:

— Не хочешь поужинать? Или Найли тебя уже накормила?

— Она была занята Рики, и я не посмел ее отвлекать. Надеюсь, сейчас у нее найдется ужин для двух голодных паладинов.

— Как и всегда, это же Найли, — с короткой улыбкой заметил Дарес, поднимаясь. Вот это уже было намного лучше! И Валем мысленно поздравил себя с маленькой победой.

***

Они с Валемом хорошо посидели. Приезд друга взбодрил Дареса. Вкусный ужин, хорошее вино и увлекательная беседа — что еще нужно? Дарес рад был отвлечься от дел, которыми старательно загружал себя. Валема он знал с юности, они в одно время вступили в Орден, вместе гуляли по ночной Рестании и лазили в сад к родителям Найли. В общем, им было что вспомнить и о чем поговорить. К тому же Валем отличался одной очень важной для высокопоставленного паладина чертой — умел поддержать любую беседу. Душа компании, он уверенно чувствовал себя и на великосветском приеме, и в таверне с простыми вояками. Дарес почти год не видел друга и теперь с интересом слушал его истории, сам иногда делясь новостями. Они обсуждали все темы подряд, не касаясь лишь двух — дел Ордена, ведь о них разговор пойдет завтра на совете, и Рэлина, ведь вспоминать о нем вслух Дарес не собирался. Валем настолько расстарался ради друга, втягивая его в беседу, что тот наконец-то смог расслабиться и даже позволил себе выпить больше, чем следовало. Да, они хорошо посидели — две бутылки лучшего рестанийского вина! Неудивительно, что когда Дарес уже за полночь пришел в супружескую спальню, сонная Найли, поморщившись, отвернулась от него. А он был слишком пьян и безмятежен, чтобы беспокоить ее.

Постепенно сон втянул его в свои объятия, но состояние его было похоже не на спокойное плавание в океане забытья, а на путь через преграды. Разум его не отдыхал, продолжая бороться с кошмарами, которые не могли показаться днем, во время бодрствования. Он хотел разорвать эти оковы болезненной дремы, но не получалось. И он продолжал мучиться, раз за разом переживая события прошлого и пожиная плоды своего собственного искаженного сном воображения…

…— Не догонишь! Не догонишь! Ахахах, Дарес, ну ты и копуша! — веселился Рэлин, первым взбираясь на гору. Еще совсем юный, мальчишка, тощий и легконогий, он быстро взлетел на холм, тогда как более взрослый старший брат поднимался медленнее.

— Вот доберусь до тебя!

Рэлин лишь залился смехом, а потом вдруг исчез. Дарес не успел заметить, что случилось с братом: секунду назад он стоял на вершине холма, а теперь пропал, растворился в воздухе. Испугавшись за младшего, Дарес ураганом взлетел наверх и тут же успокоился. Этот маленький бездарь присел с другого склона холма, рассматривая кого-то в траве. Дарес плюхнулся рядом, вытирая выступившую испарину, и приготовился отчитать Рэлина, но тот вдруг поднял на него свой лучистый взор и протянул сложенные ковшиком ладошки.

— Смотри, какая она красивая.

В руках у него сидела лягушка с причудливым пятнистым узором на спине. Дарес тяжело вздохнул, понимая, что брата не изменить.

— Красивая, — согласился старший, хотя ничего прекрасного в этом маленьком липком уродце не видел. Это только Рэлин мог восторгаться каждой тварью…

…Дарес с трудом отбил удар, чувствуя, как силы покидают его. Руки уже едва держали меч, но кровь на телах павших друзей заставила его собраться, сделать последний рывок.

Голова ликана с громким стуком упала на промерзшую землю, а рядом с ней, на колени, приземлился Дарес. Он тяжело дышал, чувствуя, как ледяной воздух обжигает горло и легкие. Меч выпал из ослабевших пальцев, а потерянный взгляд скользнул по телам погибших. Их отряд возвращался с дозора с восточных границ Фелин’Сена, когда на них напала стая одичавших ликанов. Четверо зверей против дюжины воинов — в живых остался лишь Дарес. Неужели только он? Эта мысль не давала покоя, и он кинулся к товарищам, ища хоть кого-то, кто выжил. Нет, они не могли все погибнуть! А Валем? Он ведь стоял на ногах, вот, сейчас, минуту назад!

С трудом Дарес вытащил друга из-под убитого ликана. Валем едва дышал. Преисполненный одновременно верой и отчаянием Дарес призвал Свет, моля его всей своей душой. И Свет пришел, он откликнулся. Он скользнул по ладоням молодого послушника, вливаясь в умирающее тело его друга. Не прошло и минуты, как Валем открыл глаза.

По прибытии в Орден их обоих посвятили в паладины, а Дарес поклялся себе, что на какой бы путь не привел его Свет и Судьба, он всегда будет защищать тех, кто слабее. Он будет сражаться из последних сил, примет на себя любой удар, но не позволит своим товарищам так глупо умирать от лап темных чудовищ…