Беглянка
Шрифт:
А Шарль, оставшись один, еще долго пытался справиться с гневом. Потому что последние слова парня задели его, слишком похожие на правду. Иногда Шарль даже себе не мог ответить — он затеял все это ради ребенка или просто чтобы затащить в постель соблазнительную иномирянку?
Но в любом случае тон Пьера был недопустим.
Конечно, мальчишка извинился. Уже на следующее утро выловил дядю перед отъездом и попросил прощения за несдержанность, объясняя ее тем, что ему обидно видеть, как Шарль разрушает свою жизнь. Ведь он был так счастлив с Мари.
Извинения Шарль принял, но тему предпочел
Шарль скучал по Мари. По их разговорам, общим вечерам, ее привычке выбегать ему навстречу. Без Мари жизнь казалась неполноценной, и влечение к Шайне Миури лишь заставляло Шарля полнее ощутить одиночество.
Наверное, поэтому Шарль сделал уступку своему желанию увидеть запечатленную. Он не преследовал ее физически, но подключился ко всем камерам, мимо которых пролегал ее не слишком разнообразный маршрут. Он наблюдал за ней, чувствуя себя маньяком-извращенцем, преследующим ничего не подозревающую жертву. Но он не мог отказаться от этого. Чем больше времени он сдерживал себя, тем сильнее становилась его потребность хотя бы видеть ее. Наваждение, навеянное узором.
Наваждение, противостоять которому становилось все сложнее.
И словно в насмешку над его выдержкой, владетели остальных провинций не торопились одобрить его развод. Ривенхаи был единственным, кто связался с ним сразу. Остальные выдерживали паузу, как это принято среди членов Совета. Ему давали шанс передумать, а Шарль едва сдерживался, чтобы не начать звонить первым.
Он всегда был больше сторонником традиций, чем новатором, но в этой ситуации хотелось просто, чтобы все это поскорее закончилось.
Никакой закон не определял нормы ожидания, но считалось, что ответ нужно ждать не меньше месяца. И только после этого срока следовало выяснять, почему ответ так и не был получен. Шарль терпеливо ждал, переговаривая поочередно с каждым из откликнувшихся владетелей. Кто-то искренне его поздравлял, кто-то сочувствовал, были даже те, кто разделял опасения Ляо. Но все это было невыносимо растянуто во времени.
Получив предпоследнее одобрение, Шарль даже расслабился — дело почти завершено. За каких-то две недели — чуть больше — управился.
Но выяснилось, что обрадовался он рано.
Таринхаи — владетель рода, где запечатление имеет едва ли не сакральный смысл — словно бы проигнорировал обращение Шарля. Хотя Эйлимхаи полагал, что тот окажется одним из первых, кто откликнется на него. То, что Таринхаи собирается выждать максимальный срок, стало ясно Шарлю через три недели после запуска процедуры развода.
Пожалуй, никогда еще Шарль не был так зол на одного из владетелей. Тем более, что он просто не понимал причины такого решения. Это же Таринхаи! Как он может препятствовать воссоединению запечатленных? Хотелось плюнуть на все приличия и позвонить с вопросом — какого хаота тот творит? Что за детская выходка? И чем так насолил ему Эйлимхаи, ждавший свою запечатленную много лет? Но сорваться в самом конце срока было бы глупо, и Шарль просто отсчитывал
оставшиеся дни.Скоро…
И пусть на эту пытку он обрек себя сам, Шарль ни о чем не жалел. Он поступал правильно.
И добровольное воздержание было ничем по сравнению с той участью, на которую он собирался обречь собственную запечатленную.
Но другого выхода просто не существовало.
Пьер больше не возвращался к теме его запечатления, и Шарль счел, что мальчишка смирился с его решением. Правда, и интерес к звездным гостям у него угас, о чем свидетельствовали сухие отчеты племянника. Казалось, его тяготит поручение Шарля так же, как в первые дни воодушевляло.
Но будущему владетелю полезно знать, что не всегда получается заниматься только тем, что нравится. Должность владетеля — большая ответственность, а ответственность предполагает умение действовать вопреки собственным желаниям.
Несмотря на опасения Пьера, Шарль вовсе не собирался лишать его права на наследование даже когда родится ребенок. Он планировал передать бразды правления племяннику и сосредоточиться на воспитании сына, когда тот немного подрастет. Конечно, его сын тоже будет наследником — но наследником Пьера. Все равно род не согласится перейти под младшую ветвь при имеющихся наследниках старшей.
У некоторых родов право на управление родом мог получить только кадхаи, у которого есть ребенок, но Эйлимхаи наследовали исключительно по старшинству.
До конца месяца, после которого можно было связаться с Таринхаи и выяснить, почему тот решил тянуть столько времени, оставалось всего три дня, когда Шарль обнаружил, что Шайна Миури пропала.
Она не прошла по своему маршруту на работу и в гостинице ее тоже не было. Шарль велел секретарю выяснить, что случилось, и оказалось, что девушка взяла выходной.
И просто исчезла.
Поначалу Шарль не придал этому значения. Он чувствовал ее через узор и был уверен, что без проблем найдет при необходимости.
Но в какой-то момент эта связь просто оборвалась.
Узор не выцвел, а значит, девушка все еще была жива. Но почувствовать ее Шарль не мог.
И запаниковал. Он не мог потерять ее сейчас, почти дождавшись!
Но Шарль быстро взял себя в руки. Оборванная связь могла означать только одно — девушка находится в схроне.
Кадхаи, пусть и объединенные общей целью, не всегда жили мирно между собой. И свидетельством этого немирья были схроны — зачарованные места, где кадхаи прятали похищенных запечатленных своих врагов. Места, где невозможно почувствовать свою запечатленную.
Но даже известных схронов было несколько десятков, поскольку уничтожить их было практически невозможно. А учитывая, какой лабиринт представлял собой каждый из схронов, поиск девушки мог затянуться на недели, а то и месяцы. А если она попала в неучтенный схрон?
И главное — как она туда попала? О схронах известно только кадхаи — в общих архивах такой информации нет. Случайно? Или ее намеренно спрятали от него?
Шарль задумался, пытаясь понять, кто это сделал. Он сразу отмел мысль о происках империи. Если Шайна — имперский агент, то ей нет смысла прятаться до беременности. Да и вряд ли империи известно о схронах, это всегда было внутренним делом кадхаи.