Бегом к алтарю

Завершив и лекцию, и макияж, она отправилась на кухню, потирая по дороге руки. Вечером она выключила термостат, и сейчас в доме было прохладно. Похоже, их хваленое бабье лето подходит к концу, с легкой дрожью подумала она. Определенно осень вступила в свои права, и в этой части Нью-Гемпшира зима не заставит себя ждать. Чашка горячей овсянки – вот лучший завтрак для такого свежего утра, как сегодня.

Пока она варила кашу на старой и довольно капризной газовой плите, раздался телефонный звонок. Она сняла трубку на кухне:

– Алло?

– Уезжай, – произнес сдавленный мужской голос.

– Вы, должно быть, ошиблись номером. – Она повесила трубку. Ох уж эти подростки с их дурацкими анонимными звонками. Рейф, может быть, и мечтает согнать ее с места, но он все же уважаемый член делового сообщества Норт-Дануэя. К подобным уловкам он не станет прибегать. Он обратился к ней напрямик и всячески старался вытянуть из нее согласие. Правда, не очень-то преуспел.

Выбросив звонок из головы, Дженни рассеянно пробежала кончиками пальцев по мягкой ткани свитера. Это был один из ее любимых – не только из-за прелестного голубого оттенка, но и из-за мягкой выработки хлопка.

Осязание всегда было важным для Дженни – «любительницы все пощупать», по словам ее бабушки. Дженни умела ценить великолепие натурального шелка, соблазнительную гладь чистого хлопка, ворсистость нежной замши. В детстве и юности ее одеждой зачастую были вышедшие из моды чужие вещи, которые ее бабушка – прекрасная портниха – переделывала по ее фигуре. И лишь совсем недавно Дженни смогла себе позволить роскошь наслаждаться любимыми тканями – причем это касалось не только одежды, но и, например, шикарных хлопковых простыней на постели или толстых пушистых полотенец в ванной.

Ее умение ценить приятные на ощупь вещи отразилось также и в выборе материалов для медвежат. Во время завтрака она просматривала присланный поставщиком каталог материалов – здесь были образцы великолепного импортного мохера и нежнейшего плюша.

В тот момент, когда Дженни во второй раз наполнила свою чашку кофе, раздался стук в заднюю дверь.

– Уж не запах ли кофеина я учуяла? – воскликнула, зайдя в дом, ее подруга и помощница Мириам Вайсе.

– Угощайся, – с улыбкой пригласила Дженни. Мириам стала основной причиной переезда Дженни в Нью-Гемпшир. Они познакомились на съезде производителей плюшевых мишек в Нью-Йорке – Дженни на мгновение задумалась – Господи, должно быть, целых пять лет назад! С первого взгляда между ними возникла симпатия, а затем и дружба, которая со временем только окрепла; прямота и колкий юмор Мириам прекрасно дополняли более замкнутый характер Дженни.

Когда в прошлом году Мириам и ее муж Макс перебрались сюда, в Нью-Гемпшир, Мириам стала буквально преследовать Дженни уговорами бросить свою маленькую квартирку в Коннектикуте – все расписывала прелести этого города, убеждала Дженни, что лучше места, чем у подножия Белых гор, не найдется для истинного художника. В конце концов Дженни приехала к ней в гости и влюбилась в этот край. Неделю спустя она вложила деньги в свой нынешний участок. Ну а остальное, как говорится, уже история.

– Рабочие, как я погляжу, вовсю ремонтируют амбар, – заметила Мириам, наливая себе кофе.

– Правда? – Для Дженни это было новостью, так как этим утром она еще не видела рабочих.

– Это я острю, – отозвалась Мириам. – Уже девять, а в поле видимости ни единого рабочего.

– Мистер Гарднер заверил, что его самая лучшая бригада появится у меня утром, но позже.

– С каждым утром они появляются все позже, – буркнула Мириам, принимаясь за кофе. – Вот в чем беда.

– Он утверждает, что догонит график ремонтных работ…

– Утверждает он, видите ли. Здесь этим словом пользуются регулярно. Я ж тебе говорила, этих утверждателей нужно погонять, постоянно погонять.

Дженни не сдержала улыбки от ворчливого тона и особой речи своей старшей подруги.

– Так же, как я тебя погоняю?

– Погоняешь-погоняешь! Ха! Ты меня в жизни не погоняла. К счастью для тебя, я сама по себе трудолюбива. Но такое можно сказать не про каждого.

– Я не пущу дело на самотек. Если к десяти рабочих не будет, я позвоню мистеру Гарднеру и все выложу. Как тебе?

– Уже лучше.

– Отлично. – Дженни взяла свою кофейную чашку с нарисованным плюшевым мишкой и направилась в гостиную, временно служившую ей кабинетом. Здесь находились два компьютера, факс, ксерокс и коробки с материалами для игрушек. На этой неделе рабочие должны были закончить возведение внутренних стен в амбаре, и Дженни решила не работать там, пока ремонт не завершится. Кроме того, ей не хотелось, чтобы ее зажигательный сосед повторил свой полуночный визит. – Ты уже выяснила, что там с отправкой наших деталей для мишек? – спросила Дженни у Мириам.

– Поставщик утверждает, что все отправили еще две недели назад. Пообещали выслать замену.

– Очень хорошо. Без этих деталей мы никак не сможем начать производство. А как с нашими новыми служащими? Документы в порядке, все оформлено?

Мириам кивнула.

– Оформили как положено.

– Замечательно. – Пять новых служащих плюс Мириам – как раз подходящее число работников для ее домашнего производства. Из этих пяти только трое, по сути дела, будут работать в пошивочном цехе в бывшем амбаре, а остальные двое – матери с маленькими детьми – получат работу на дом. У Дженни мама тоже была вынуждена работать дома, чтобы поддержать семью, вот почему Дженни радовалась, что поможет этим женщинам как-то справиться во время первых, самых тяжелых лет с детьми. – А как те заказы… – ее вопрос был прерван стуком в дверь.

– Кого-нибудь ждешь? – спросила Мириам. Дженни покачала головой.

– Может, доставили наконец наш пропавший груз?

– Нет, это не посыльный, – отозвалась Мириам, подавшись вперед в своем кресле и вглядываясь сквозь матовое стекло парадной двери в стоявшего там. – Разве что он сильно уменьшился в размерах с нашей последней встречи.

Дженни открыла дверь и обнаружила на пороге Синди. А в руках малышка держала самого потрепанного плюшевого мишку, какого Дженни только доводилось видеть.

– Нужно починить Задиру, – на одном дыхании выпалила Синди. – А то у него из живота все вываливается.

– Да уж, вижу.

– Дедушка хотел его выбросить, а я спасла. Ты можешь сделать его как новенького?

– Попытаться, наверное, можно. – Хоть это и не было основным занятием Дженни, но она прочла немало книг о починке игрушечных мишек. И даже парочку таких сама спасла от гибели на помойке.

– Вот хорошо. – Осторожно обняв Задиру одной рукой, Синди сунута другую в карман джинсов и выудила оттуда пригоршню мелочи. – У меня сейчас больше нет. – Раскрыв ладошку, она продемонстрировала несколько монет. – Хватит, чтобы починить Задиру?

– Мне не нужны деньги, Синди. – Дженни мягко пригнула пальчики крошечной по сравнению с ее собственной рукой детской ручки и подтолкнула кулачок девочки в сторону кармана, откуда появились монеты. – Оставь себе.

– И что у нас за гости? – Мириам остановилась на пороге рядом с Дженни.

– Это Задира, – ответила малышка. – А я – Синди.

– Твой мишка? – спросила Мириам. Синди покачала головой.

– Он был папин сто лет назад… когда папа был маленьким.

– Сто лет назад? Слышал-слышал, юная леди, – пробормотал Рейф, останавливаясь позади дочери на крыльце дома Дженни. – И почему это ты беспокоишь мисс Бенджамин в такую рань? По-моему, я велел тебе оставаться дома.