Белорусские поэты (XIX - начала XX века)

СОСЕДЯМ В НЕВОЛЕ

От наших хат, от наших нив, От всех друзей, кто только жив, Несу слезу, несу я стон, Несу нагаек царских звон. У нас там ночь; от этой тьмы, От страшных мук немеем мы, Иссохла грудь, и льется пот… Терзают нас! Услышь, народ, Услышь, услышь и руку дай,— Родные мы. Так правду знай: И в черный день и светлым днем На поле нам стоять одном Плечом к плечу, в рядах друзей — За волю против палачей! 1906

НАШЕ ПОЛЕ

Наше поле межи делят, Засеваем поле рожью; Что-то земли оскудели, Наш загон родить не может. Пашня, что ли, тощей стала? Руки ль слабые такие, Что так хлеба нынче мало, Что мы ходим, как слепые? Пашни черны, есть и сила, Только сеятелей наших Всё иная даль томила — Снился край богатых пашен… Зерен золото кидая, Наши люди там бывали, Собирали урожаи, Здесь лишь камни вырастали. Не пора ль пахать приняться? Заросла полынью нива. Ну-ка, кумы, сваты, братцы, На работу выйдем живо! Кто из вас пахать умеет, Кто умело соху ладит, Кто счастливо зерна сеет, Огороды скоро садит,— Живо, живо за работу! Время, братцы, потрудиться, Все равны здесь без расчета, Труд любой нам пригодится! 1906

СЫНОК МАЛЕНЬКИЙ

Я, тятенька, хочу читать, Хочу я свет скорей узнать, Морские дальние просторы, Еще хочу увидеть горы. А научусь — сделаю, тятя, покупку: Куплю табаку тебе в трубку, И кожух отменный, белый Да армяк суконный целый; Куплю рубашку новую Да соху кленовую. Когда начнешь ты пахать, Будешь сынка вспоминать. Мамку я тоже люблю, Красный платок ей куплю, Пестрый фартук, голубке, Еще желтую юбку; Бусинок на один шнурок Купит тебе твой сынок. Только читать научите Да и в свет сынка пустите. Тогда, тятя милый, Голубь мой сизый, И мамушка-душечка, Пестрая кукушечка, Куплю, что обещано. 1906

БУРЯ ИДЕТ

Вновь нависли тучи низко, Вновь туманы землю кроют; Вновь по свету бродит призрак, Вновь сурово вихри воют. Вновь бушует непогода, Вновь гроза огнями блещет, Вновь безумствует природа, — Вновь гремит и градом хлещет. 1906

В ДОРОГУ

За моря, за океаны Полечу в далекий край, Ведь люблю я ураганы, В грозной буре вижу рай; Ведь средь бури своевольной Думам легче на волне: Лишь на диких гривах-волнах Песня может сниться мне. Знаю: только на просторе Звуки лиры ловит слух! В страшной буре, в буйном море Крепнет мой свободный дух. 1906

СКРИПКА

Что не высказать словами, Что на сердце накипело, Что горит в душе, как пламя, — Скрипка б выразить сумела. Звучно б струны задрожали, Благо думы рвутся в небо, Благо крыльев не сломали, Благо песнь дороже хлеба… Вскину я смычок свой быстрый — Струны бойко отзовутся, Засверкают звуки-искры, Думы в песню перельются. Песня сердце б разрывала, В ней гремели бы перуны, Я б о счастье заиграла,— Только б знать, что крепки струны! Песнь дохнула бы цветами И листвою лип душистых; Зазвучала бы серпами, Шумом всходов золотистых, Вечеринкой деревенской, Ветром поля, птичьей трелью, Песней ласковою женской Над убогой колыбелью. Край весь песней охватила, Дух народа обняла бы; Я людей бы веселила, Им отраду принесла бы; Я бы души растопила, Я сердца огнем зажгла бы, Подняла бы край мой милый! Песнь лилась бы то слезою, То молитвою, то стоном, То ударила б грозою, То плеснула б светлым звоном… Струны ждут, дрожат, тугие, Страсть горит в крови кипучей. Люди! Братья! Дорогие! К вам летит мой зов певучий! 1906

АРТИСТ-МУЗЫКАНТ

Скрипка яростно играет, А скрипач в душе рыдает. Только струны скрипки грянут — Все вздыхать от горя станут. Черный взор блестит слезою, — Струны стонут под рукою, Музыкант со скрипкой слился И, как ветер, в небо взвился… Весь он в песне, весь он в звуке, То застонет в тяжкой муке, То людей берет в объятья, То швыряет им проклятья. Вот, гляди, по скалам скачет, На уступ взбежал и плачет, Слезы точит; после — в море; Как зарница, на просторе Светит, гаснет, тихо млеет, Не огонь — лишь искра тлеет. Вот смычок остановился, В скрипку, как змея, вонзился. Что играет, что слагает — Только сам артист и знает. 1906

РОДНАЯ ДЕРЕВНЯ

Чем ты сердце покорила, Моя деревушка? Иль волной заворожила Вилия-резвушка? Или шелесты дубровы Я забыть не в силе? Иль соседи колдовского Зелья наварили? Пусть иное предо мною, Пусть далече буду, — Я село свое родное Вспоминаю всюду. В море кажутся мне волны Вилией-рекою; И в Сибири сердце полно, Край родной, тобою. 1906

В ЧУЖОЙ СТОРОНЕ

Мне грустно. Людям я чужая, Я душою изнываю. Мыслью мчусь я в край далекий, В бор дремучий, в бор высокий, На свою родную нивку. Вижу выгон, вижу Сивку, Вот бегут коровки с поля… Эх вы, хаты! Дай мне, доля, Хоть знакомую росинку, Из родимых мест пылинку, Хлеба кроху — дар от брата. Ой, мила родная хата! Ой, как мил родимый край,— Полетела б, словно в рай! Дорога душе сермяжка, Лапотки, кафтан, рубашка… Мусорный за хатой ворох Сердцу тоже мил и дорог. 1906

С НОВЫМ ГОДОМ

Вот и Новый год приходит… Здравствуй, брат! Что нам несешь? Что посеешь ты в народе? Что на нивах ты пожнешь? Ты развяжешь ли нам путы, Ты не будешь сердцем злой? Иль придешь такой же лютый, Как тот старый был, седьмой? Может, тучи с неба сдуешь, Слезы с глаз ты оботрешь? Иль, как старый, околдуешь, Снова в спячку позовешь? Гей, скажи нам?! 1907

КРЕСТЬЯНКАМ

Ой, крестьянки, ой, сестрицы, Что ж вы, цветики, завяли? Восковые ваши лица Высохли от слез печали… Как калину град сбивает, Как гроза каменья рубит, Так и вас судьба ломает, Красоту нещадно губит. Сколько горя векового! Сколько в косах прядей белых! Сколько пота трудового На ладонях огрубелых!.. И за всё — на бугорочке Крест над грубым гробом вашим, Да в слезах склонились дочки, — Их житье не будет краше. Ой, крестьянки, ой, сестрицы, Ой вы цветики сухие! Ой, бескрылые вы птицы, Ой, страдалицы немые!.. 1907 или 1908

«Наступает весна…»

Наступает весна — Понесется «ку-ку» Через лес и поля, Через Неман-реку; По вилийской волне На плотах поплывет, Доберется до хат, Закричит, позовет: «Поднимайтесь, гу-гу! Уж весна на дворе, Уж цветы на лугу И трава в серебре. Гей! За сохи скорей Да пахать, да пахать… Поскорей, поживей Засевать, засевать! Ранним утром зерно Рассыпай на ходу, — Пусть уходит оно В борозду, в борозду, Чтоб сорняк не густел, Чтоб осот не торчал, Чтоб ячмень зеленел, Чтоб овес созревал, Чтоб картошка росла Краше яблок, вкусней, Чтоб капуста была — Головы тяжелей! Будет легче тогда С нищетой воевать, Чтоб забылась беда, Темноты цепи рвать…» 1908