Белорусские поэты (XIX - начала XX века)

С ЧУЖБИНЫ

И душно, и тяжко, и сердце сомлело Вдали от своих, на чужой стороне. Как птица, на крыльях лететь бы хотела, — Стремилась бы к ним я, подобно волне. Мне слиться бы с тучею капелькой малой, А тучу велела б ветрам унести Далеко, далеко, туда, где, бывало, Над Неманом бор мне шумел на пути. Где Вильна гнездо меж холмами свивает И лентою белой течет Вилия, Где каждая тропка и крест меня знают И просят, зовут, чтоб вернулась к ним я. Там я родилась, там далекой порою Училась ребенком слова лепетать. К ним нынче бы я полетела стрелою, Чтоб с ними, как прежде, год Новый встречать. О милые, милые, там под снегами Лежащие тропки, полянки, леса, Вы вновь пред моими стоите глазами, Мне вновь вспоминается ваша краса. И вы, от работы согбенные вечной, И ты, их оплакивающий беду, Примите сегодня привет мой сердечный. Пусть легче живется нам в этом году! 7 января 1909

ЛИРА

Играл бы я много, да силы уходят И струны за струнами рвутся, Хоть думы еще неуемные бродят, Хоть песни еще и поются. Играл бы я много, да смерть надо мною Кружится и сердце мне гложет. Порвитесь же, струны! Уснем под землею,— Ничто разлучить нас не сможет! Быть может, над нами подымется ива, И к ней под тенистые ветки Сбегутся весною в игре шаловливой Гурьбою веселою детки. И веточку ивы для звучной свирели Один из них срежет, быть может, И вам отголосок — умолкшие трели — Сердца будет снова тревожить. Умолкшие струны! Вы дрогнете снова, Что не было спето — споется. И, звонче и радостней став, мое слово Из юного сердца польется. И станет над бедной моею могилой Светло оттого, что с чудесной, Великою, неудержимою силой Польется ожившая песня. 1909

ГАДАНИЕ

Загадай, кукушка, закукуй о счастье, Погадай о доле нашей бедной Насте! Где венок венчальный, где сынок единый И куда девалась красота девчины? Отчего в оковах у бедняжки руки, На лице поблекшем — след смертельной муки? На груди запавшей узелок с землею — Всё, что из деревни унесла с собою. В холоде скитаний увядало тело; Вся согнулась Настя, за год поседела. Вместо глаз — две раны, их застлали слезы, Щеки стали белы, как кора березы… Ну, гадай, кукушка! Закукуй о счастье, Погадай о доле нашей бедной Насте!.. Встрепенулась птица, села на лозину: Знать, утешить хочет ворожбой девчину… 1910

«Дайте два крыла орлиных…»

Дайте два крыла орлиных, — Горько стало жить в низинах! По перу мне киньте, братцы, — К вам, орлы, хочу подняться! Эх, орлы! Парить бы с вами Над горами, над долами Да крылом своим могучим Рассекать седые тучи. Знать орлиные повадки, Крылья ранить в смертной схватке, Вражьей кровью упиваться, В облака стрелой взвиваться. Дайте два крыла орлиных, — Душно мне с людьми в низинах! По перу мне киньте, братцы, — К вам, орлы, хочу подняться! 12 декабря 1914

«ЛУЧИНКА»

От хаты до хаты в зимнюю ночку Пойдем с «Лучинкой» и будем искать: Может, забытый людьми в уголочке, Хлопчик какой-нибудь хочет читать? Может быть, спрявши кудельку, девчина Где-нибудь грустно у печки сидит, Может быть, в вечер январский длинный С тоской на унылое поле глядит. Придем к ним — «Лучинкой» развеем печали, О крае родном поведаем им, Чтоб искры нашей «Лучинки» запали В думы, в сердца друзьям молодым. И может, «Лучинка» во мраке ночи Осветит хлопцам их уголок, И вскинут бодрее девчата очи, Охотнее сядут прясть ленок. По улицам тихим, по снежным дорожкам Будем с «Лучинкой» шагать вперед, Во всех деревнях, под каждым окошком К свету призывать молодой народ. Вы, молодые, для старших — опора, Вы — солнышко для материнского взора. Растите и крепните, жизнь познавая! С надеждой вас ждет сторона родная. 1914

СИРОТКА

В черной порванной юбчонке, Личико в слезах, не мыто; И отец и мать в могилах,— Нет ни крова, ни защиты. У межи сидит и плачет, Где укрыться — неизвестно, Ей едва шестой годочек!.. Ночь… пугает мрак окрестный… Слез не надо, сиротинка, Белорусская девчинка! Спят отец и мать в могилах, — Услыхать тебя не в силах, Слез не вытрут, не утешат, Не помогут бедной дочке… Нива даст ночлег бедняжке, Теплый дождь омоет щечки, Мягкий мох постелью будет; Не беда, что нет привычки, — Сном забудешься спокойным, Ветер заплетет косички. Колосок накормит спелый, Солнышко согреет тело, Крест дорожный будет тятей, Пашня — матушкой дитяти. Поднимись с межи, родная! Посмотри: алеют зори, Даль светлеет с каждым часом… Позабудь, голубка, горе! Верь: не сгинешь, сиротинка, Белорусская девчинка! Ты сиротскою дорогой В люди выйдешь понемногу. Позабудь свой страх, сиротка! Вырастай свободной, смелой, — Ждет тебя народа дело! 1914

ОТКРЫВАЙ СКОРЕЕ, ПАНИ…

Тесовы ворота, пани, Открывай скорее, С золотым венком выходят, Вышли с поля жнеи. Солнце греет, солнце греет, Поспела пшеница На утеху доброй пани, Красной молодицы. Ой, настало время, колос, Час настал вам, зерна, Положить себя под грозный, Под каменный жернов. Ой, настало время сердцу Загореться жарко И, как колос золотистый, Отдарить подарком. Словно серая кукушка, Сердце призывает, Отзовись на этот голос, Пани дорогая. Не проспи, молодка-пани, Вешние денечки И сердечный голос тихий, Так зовущий в ночки. Но не слышит наша пани, Ей вестей не надо, Да зачем ей свои детки, Если наши рядом. Да зачем ей свои детки И семья родная, Если нас, как деток, любит Пани молодая. Хоть паненке любо с нами Жить, не зная ссоры, Но судьба — отец извечный — Отберет, и скоро. Несет ворог ненавистный Злой неволи сети, Выйди, выйди, королевна, Поскорей из клети. Ой, да как тебе, цветочек, Расти, красоваться, Если буря вдруг нагрянет, Можешь не подняться. Ой, как сердцу молодому Жить с отравой лютой, Если просит сердце счастья Каждую минуту. Будь счастлива, будь счастлива, Живи всем на диво, А мы пани не забудем, Пока будем живы.

МАКСИМ БОГДАНОВИЧ

Максим Адамович Богданович родился в богато одаренной талантами семье. Отец поэта Адам Юрьевич вышел из крестьянской среды, переменил много профессий, с трудом получил образование и стал учителем. Он с увлечением изучал белорусскую этнографию, литературу, историю (А. Ю. Богдановичу принадлежит ряд научных исследований в этих областях), собирал в своей превосходной библиотеке материалы по истории белорусской культуры, белорусского народного творчества. Незаурядными способностями отличалась и мать поэта — Мария Афанасьевна, учительница, художественно одаренный человек.

Будущий поэт родился 27 ноября 1891 года в Минске. Через полгода семья переехала в Гродно. В пятилетием возрасте Богданович лишился матери. Его отец с тремя сыновьями уезжает в Нижний Новгород.

Адам Юрьевич занимался воспитанием сыновей очень серьезно, стремился их приобщить к сокровищнице мировой культуры. В написанных им «Материалах к биографии Максима Адамовича Богдановича» он перечисляет имена писателей, с которыми должны были по намеченной им программе знакомиться его сыновья. Здесь мы находим корифеев русской и мировой литературы. Особое место в этой программе занимало изучение белорусского народного творчества — сыновья читали сказки в сборниках П. Шейна и Е. Романова, а также записанные самим Адамом Юрьевичем (он был не только знатоком, но и собирателем белорусского фольклора).

Система воспитания, выработанная отцом, рано пробудила у Максима Богдановича интерес к художественной литературе. Немаловажную роль, по-видимому, сыграло и знакомство с М. Горьким. С 1896 года отца поэта связывала с великим писателем долголетняя дружба. Максим Богданович часто бывал в доме Пешковых, много времени проводил с сыном Горького; дети читали одни и те же книги, пользуясь библиотеками А. Ю. Богдановича и М. Горького [78] .

Из всех увлечений юного Максима наиболее сильным было увлечение историей и культурой Белоруссии, ее народным творчеством. «Моя семья и тесно с ней связанные семьи моих двух сестер, Гапановичей и Голованов (тоже чисто белорусские, которые так срослись, что, в сущности, представляли одну семью в трех разных квартирах), были своего рода белорусской колонией в далеком краю при слиянии Оки и Волги», — писал отец поэта, рассказывая, что от теток Максим слышал в детстве белорусскую речь и белорусские народные песни. «Свои опыты писания на белорусском языке он начал очень рано, приблизительно с 10–11 лет…» [79] Увлечение «белоруссикой», по свидетельству отца поэта, несколько отступило на задний план лишь в годы первой русской революции, когда гимназист Богданович (с 1902 по 1907 год он учился в Нижегородской гимназии) увлекся политикой, стал посещать митинги, активно участвовать в гимназических кружках. Когда в 1908 году семья переехала в Ярославль, А. Ю. Богдановичу стоило немалых трудов устроить в Ярославскую гимназию сына, получившего в Нижнем Новгороде аттестацию «неблагонадежного ученика».

78

См.: А. Ю. Богданович. Воспоминания о Максиме Горьком («Советская отчизна», 1959, №№ 3, 4);Ў. Бойка. Максім Горкі і Адам Багдановіч («Літаратура і мастацтва», 1959, 19 августа); Е. Садоўскі. Маладосць паэта («Літаратура і мастацтва», 1941, 4 января).

79

А. Ю. Богданович. Материалы к биографии Максима Адамовича Богдановича. — Сборник «Беларуская літаратура», т. 3. Минск, 1960, стр. 204–205.

В старших классах гимназии увлечение литературой и гуманитарными науками становится еще более серьезным. Значительное влияние на развитие поэта в эти годы оказал В. В. Белоусов, преподаватель Ярославской гимназии, превосходный знаток греческого и латинского языков и античной литературы. Он руководил занятиями Богдановича, помог ему изучить греческий, итальянский, французский языки.

К этому времени Богданович не только писал стихи, но и публиковал их в периодических изданиях. Первое его произведение — стихотворение в прозе «Музыкант» — появилось в газете «Наша нива» в 1907 году. Систематически он стал печататься в «Нашей ниве» с конца 1909 года.