Беспечные

Марк слегка учтиво поклонился и пошёл в обход выстроившихся шеренг к оружейной.

После объяснения Марка Ратибор отменил обычную завершающую пробежку и всех распустил до завтра отдыхать и восстанавливаться. Для тех, кто ещё выглядел неважно, он послал за целителями.

В оружейной Насте было делать нечего, её копьё унёс Марк, и она пошла сразу на выход.

Марк догнал её сразу за воротами и поравнялся:

— Эх, а меня-то и забыла, — добродушно укорил он её. — Старайся после этого.

Настя на него недовольно посмотрела и отвернулась.

— Что опять не так? — с интересом спросил Марк.

— Ты меня не воспринимаешь всерьёз! — фыркнула Настя, на него не глядя.

— Я-то? — засмеялся Марк. — Кто бы говорил.

Настя снова посмотрела на его довольное улыбающееся лицо и вздохнула.

— Мир? — спросил Марк, обнимая её за талию.

— Мир, — вздохнула Настя и обняла его в ответ.

— Тогда идём. Будешь снова меня лечить. В Лесу.

— Танцами с бубнами? — хихикнула Настя.

— Можно просто с танцами, — покрепче прижал её к себе Марк.

— Иди ты в баню! — попыталась отстраниться Настя.

— Можно и в баню с танцами, — невозмутимо ответил Марк. — Но всё же лучше сначала в Лес, а то вы меня порядком вымотали.

— То есть танцы оставляем до бани? — невозмутимо переспросила Настя.

— Можно и так.

— Тогда иди ты сам лесом, зачем я тебе там?

— Да что ты меня всё время куда-то посылаешь?! — по-доброму возмутился Марк, но за талию держал крепко.

— А чего ты мной прикрылся, негодяй?! — возмутилась в ответ Настя. — А потом ещё и с ног сбил! Да и вообще выставил меня посмешищем там!

— А… Вот оно что, — задумчиво ответил Марк. — Ну, как тебе сказать… Это был единственный беспроигрышный вариант тогда. Не бить же мне тебя было? У меня не было оружия, чтобы парировать твои удары, а если бы я их принимал на магическую броню, то я бы выглядел беспомощным. Вряд ли ты бы этого хотела. А так я тебя обездвижил, не поранил и дал возможность всем нам выйти из странной ситуации, не уронив лицо. Но твой напарник тебя слил. Я разозлился, так что ему досталось, уж извини. А с ног я тебя сбил, потому что мне нужно было твоё копьё, чтобы нам не проиграть, а догнать я тебя не успевал. В реальном бою я бы сделал тоже самое. Как это выглядит со стороны, меня всегда мало интересует, главное, чтобы сработало как надо. А если надо мной при этом будут смеяться — что ж, у меня будет возможность посмеяться над собой вместе с ними, ведь я выжил.

«То есть для него это была не тренировка, а реальный бой? — задумалась Настя. — Вот почему никому не было поблажек, не считая меня. Чтобы не привыкали к полумерам, чтобы сразу почувствовали на своей шкуре, что с чародеями не стоит церемониться и договариваться, ведь твоё добродушие они примут за твою же слабость».

— Ладно, прощён, — утвердительно ответила Настя. — Веди уже в своей Лес, а то что-то мы давно идём непонятно куда.

— Отчего ж непонятно? — усмехнулся Марк. — Мы всё это время в лес и шли, только обходным путём.

На следующем перекрестке они свернули налево и пошли уже точно в сторону Леса.

Часть 4

Глава 21. Солнышко

На следующий день, позднее утро.

Я снова всё проспал и даже услышал, как Настенька ушла на свою неизменную утреннюю тренировку. А раз заняться мне было особо нечем, то я решил продолжить валяться в постели.

Правда, занятие это оказалось отнюдь не безмятежным — в голову лезли всякие безрадостные мысли, а самая настойчивая из них орала: «Пора валить!» С ней я был абсолютно согласен по более чем одной причине.

Учить я бравых и неблагодарных дремирских воинов больше ничему не собирался. Да, я им честно показал часть того, что умел, и рассказал, как с этим бороться, но я не был настолько наивен, чтобы заблуждаться в их полной лояльности ко мне. Сегодня «ты нас потренируй», а завтра «сдохни, чужеземец!» О таких случаях я был изрядно наслышан, чтобы не считать их просто слухами.

Кроме тренировок, дел у меня здесь больше не было. Вот даже сегодня я уже не знал, чем себя занять. Разве что поискать где-то завалявшуюся книженцию, почитать.

Я, наконец, согласился со своей громко орущей мыслью и наорал на неё в ответ: «Да валю я, валю! Отстань уже от меня!» Мысль отстала, и я переключился на ещё менее жизнерадостную: «Что делать с Настенькой?» Понятное дело, что её надо брать с собой, но я хотел сделать это правильно, а не как обычно…

С каждой минутой мне думать лёжа удавалось всё труднее и труднее, и я сел на кровати, свесив ноги на пол.

Если я раньше переживал, что свихнусь от раздвоения личности, то теперь у меня было растроение. Моё ленивое «я» лежало на диване, закинув ноги на подлокотник, а руки под голову, и периодически меланхолично говорило:

— Забей. Просто бери её с собой и вали.

Моя Совесть «его» игнорировала и молча прожигала во мне дыру взглядом, чтобы я снова не «забил».

Я же ходил по своей мысленной комнате между ними и безуспешно пытался что-то придумать, но ничего не придумывалось, и я понял, что просить всё равно придётся.

Я спихнул своё ленивое «я» с мысленного дивана, уселся на его место и, наконец, остался в своей голове один. Осталось решить — «кого» просить.

Я в упор не мог себе представить, что я подойду к Яромиру и скажу: «Прошу, скажите мне, а из какого Рода моя бабушка и можно ли я буду называть себя „Марк из Рода…“?»

Мне проще было пережить ещё одно магическое истощение со всеми сопутствующими «соплями», чем такой позор выговорить. Язык бы не повернулся.

Значит, снова надо идти искать свою бабушку. Может, хоть она мне сможет имя дать? А если нет? Буду думать дальше по ходу дела…

Не знаю, сколько я так просидел: с четверть часа, полчаса, час… Но всё же пришёл к выводу, что мне пора валить уже завтра, причём одному, если я хочу сначала добыть себе имя, а потом увести Настеньку с собой с новым именем. Ну, или со старым. Как повезёт. Бродить с ней по свету в поисках своего имени даже мне было бы стыдно.

Решить-то я решил, вот только оставалось самое сложное: уйти так, чтобы Настенька поверила на этот раз, что я не сбегаю от неё и обязательно вернусь.

Я встал и подошёл к окну. До полудня оставалось ещё около часа, а значит, она уже скоро должна будет вернуться. Первой моей мыслью было, конечно же, свалить из дома до вечера, чтобы перенести этот разговор на потом, но я соскреб по всем сусекам всю свою отсутствующую силу воли и все же пошёл умываться, завтракать и дожидаться…

Несмотря на все мои старания, после тренировки мне с Настенькой поговорить не удалось — она лишь переоделась и умчалась в неизвестном направлении со словами: «Меня мама просила ей помочь. Буду занята до вечера!» Я даже не успел спросить, могу ли я им тоже чем-нибудь помочь, как за ней закрылась дверь.