Без границ

– Впечатляет, - сказал Беньяго, казавшийся совершенно не впечатлённым.

– Милашка Чарли станет капитаном, - закончил Вульфгар.

– Плавая под флагом Корабля Курта, полагаю, - сказал Беньяго.

Вульфгар покачал головой.

– Нет, но и не выступая против интересов Корабля Курта. Отпустите её. Это в ваших же интересах. Она станет заметной силой на море, корабль которой никогда не будет для вас врагом.

Беньяго посмотрел на Киммуриэля.

– Как думаешь, она понимает?

Киммуриэль опять издал этот странный почти-смех.

– Она понимает больше, чем когда-либо хотела понимать, - ответил он, спокойный и подавляющий.

– Так быстро узнать, что собственное тело другие могут обернуть против тебя — пугающий, даже сводящий с ума опыт.

Псионик махнул рукой, и Милашка Чарли неожиданно подалась вперёд, освободившись из-под его контроля. Рука с кинжалом упала. Несколько раз она громко всхлипнула, втягивая воздух. Вульфгар видел, что женщина изо всех сил сдерживается, чтобы не заплакать. Он понимал. Существует ли ситуация более насильственная и травмирующая, чем похищение твоего собственного тела?

Он покачал головой. Он мог лишь представлять её мучения. Однажды он отплатит Киммуриэлю Облодре за всё, подумал варвар.

– Это вряд ли, - вслух ответил Киммуриэль, глядя прямо на него.

Беньяго спрыгнул со стола.

– Высушите свою одежду и отдохните, - сказал он двум людям.
– В любой момент нам будет пора уходить. Когда мы уйдём, можете последовать за нами.

– Мы оба, - заявил Вульфгар, и Беньяго согласно кивнул.

– Но когда настанет пора уходить, мы уйдём — и если вы не будете готовы к путешествию, вас оставят.

Сесилия верхом на своей чёрной туче вернулась обратно в Главную башню и встретила Громфа, ожидающего её у дверей собственных покоев великанши.

– Надвигается орда, - сообщила она.
– Ваших друзей в Корабле Курте задавят.

– Конечно, - согласился архимаг.
– Трое из старших капитанов города присоединились к врагам ещё до их прибытия. Флотилия, которая выступила против Лускана, после морского сражения стала крупнее, чем была до него.

Сесилия недоумевала.

– Они же разбойники, - объяснил Громф.
– Нападавшие наверняка предложили им позицию получше.

– А может, им просто не очень нравится служить тёмным эльфам?

– И это тоже, - признал Громф.
– Скажу непредвзято, что под тайным правлением Джарлакса город процветал, но иногда этого недостаточно. И не у всех капитанов дела шли хорошо, поскольку старший капитан Курт наложил большие ограничения на их грабежи.

– Потому что благодаря простой торговле они могли зарабатывать куда больше, если я верно понимаю.

– Иногда этого недостаточно, - повторил Громф.

– Мне устроить новую бурю, чтобы помешать тем, кто наступает на Корабль Курт?

Громф задумался, потом покачал головой.

– Не знаю, как далеко они зайдут. Если мы вмешаемся слишком сильно, они могут снова атаковать нас.

– Поле перед башней усеяно мертвецами.

– Но они знают, что волшебники тоже устают. Нет, пускай город сам с этим разбирается, даже ценой поражения.

– А твой друг на Корабле Курте?

– Всем, кто для нас важен, опасность не угрожает, - заверил её архимаг.

Сесилия фыркнула, но попыталась притвориться, что ничего не было, когда увидела, как морщится Громф, и поняла, что смеётся над ним.

– Это так по-дровски, - призналась великанша.
– Вы хоть что-то почувствуете, архимаг, если весь Лускан, кроме тех, кто «важен для вас», будет убит?

– А я должен?

Сесилия тяжело вздохнула и решила не продолжать. Однако когда она прошла сквозь дверь, ведущую в её надизмеренческий особняк, то поняла, что на самом деле не верит Громфу.

Неужели извращённая культура Мензоберранзана настолько искалечила его, что он считает выражение сочувствия признаком слабости?

Сколько ещё, задумалась облачная великанша. Сколько ещё тёмных эльфов были так же искалечены?

– Любопытный выдался денёк, - сказал Вульфгар Милашке Чарли, когда они остались одни в гостиной Корабля Курта. Они сидели друг напротив друга за небольшим столом, по-прежнему завёрнутые в одеяла, пока одежда сушилась у пылающего очага.

– Да, подходящее слово, - ответила женщина.
– Может, я использовала бы другое, но любопытный тоже сойдёт.

– Калико Гримм?
– спросил Вульфгар, прокручивая в голове события последних безумных часов.
– Как он умер?

Милашка Чарли покачала головой.

– Рыжий эльф с мечом достал его. Перерезал напополам.

– Вы с ним давно плавали вместе?

– Достаточно, чтобы не лить над ним слёзы.

Какое-то время Вульфгар это переваривал.

– И чем теперь займёшься?

– Я скажу тебе, когда у меня будет хоть какой-нибудь выбор, - ответила женщина, затем добавила с нескрываемой заинтересованностью: - Ты говорил правду?

– Правду?

– Про «Реликвию»?

– Ну, видишь ли...

– Может быть, её даже не разрушили, - сказала Милашка Чарли.
– Когда ты повредил их корабль, они захватили наш — другого не было. Наверняка он прямо сейчас стоит в лусканской гавани.

– Тогда мы можем захватить её обратно.

– И я буду капитаном, а ты запишешься в команду?

Вульфгар пожал плечами.

– Я толком не знаю, куда заведёт меня дорога, леди... ээм, капитан Чарли. Или мне звать тебя капитаном Милашкой?

Милашка Чарли ухмыльнулась и пожала плечами.

– Я говорил правду, - добавил Вульфгар.
– Когда мы с этим разберёмся, уверен, ты станешь прекрасным капитаном и достойным союзником, и да, я буду рад ходить с тобой на одном корабле — по крайней мере, однажды.

Это вызвало улыбку на губах измотанной женщины.

– Нам следует отдохнуть, - сказал Вульфгар, указывая на подушки, разбросанные перед очагом.

– Да, - согласилась женщина и быстро добавила: - Отдохнуть.

Прежде чем любой из них успел хотя бы встать с кресла, дверь отворилась и вошла высокая женщина-дроу.