Без права на поражение (сборник)

Андреевна и поторопилась в комнату.

«Какую глупость сморозила...» — подумала, оставшись одна. Ведь завтра нужно самой

явиться в кабинет Климова для какого-то официального разговора. Тут же вспомнила о

паспорте: не забыть бы утром в спешке.

Валентина Андреевна присела возле столика с трельяжем, в одном из ящиков которого

хранила документы. Перебрав жировки и платежные квитанции за Димкин садик, нашла

свидетельство о расторжении брака, профсоюзный билет, добралась до диплома об окончании

техникума, отодвинула в сторонку сберегательную книжку, с которой, знала, давно сняты

остатки скромных вкладов... Посоображала. Открыла нижнее отделение столика, вытащила

большую коробку с лекарствами и рецептами, быстро перебрала их и снова принялась за ящичек

с документами...

Через час-полтора, перевернув в комнате все вверх дном, опустошенная, легла в постель.

Паспорта не нашла.

Валентина Андреевна лежала неподвижно, равнодушная ко всему. Она чувствовала, как

усталость, сковавшая ее, тушит остатки мыслей, обволакивая их туманной пеленой. Потом ей

стало тепло и уютно.

Когда она открыла глаза, уличный фонарь высвечивал ажурную вязь тюлевой шторы.

Тишина за окном означала глубокую ночь. Сознание спокойно вернулось к событиям минувшего

дня, в котором остались и волнения, и усталость.

Валентина Андреевна подумала о предстоящей встрече с Климовым и стала

сосредоточенно восстанавливать в памяти все, что оставило след за четыре года, прожитых без

мужа в этой квартире. Ничего радостного. Первый год привыкала к новому положению.

Переживать разрыв с мужем было некогда, потому что часто болел Димка. Потом привыкла и

вместе с привычкой пришло душевное облегчение, как и должно быть, когда из жизни уходят

унизительные ссоры и оскорбления. С нежностью вспомнила подруг, неизменно участливых и

верных в житейских затруднениях.

И, не пугаясь уже, а больше удивляясь, пыталась понять, кто мог сделать ей плохое.

Ко всему этому странная пропажа паспорта. Она брала его с собой только в тех случаях,

когда это было необходимо. «Может быть, еще найдется?..»

Единственными гостями в ее квартире за эти годы были подруги. Никаких других близких

знакомых она не заводила. Впрочем...

Ей вспомнилась середина нынешнего апреля, неприятный вызов в институт народного

хозяйства. После развода она запустила занятия на заочном отделении, кое-как переползала с

курса на курс, в конце концов пропустила последнюю экзаменационную сессию, и ее попросту

отчислили.

Вот тогда, ожидая решения своей судьбы, она познакомилась в коридоре возле учебной

части с молодой женщиной, которая приехала сдавать экзамены. Со Светланой — так звали

женщину — они простояли за разговором часа полтора. За это время к ним никто не подошел:

Валентина Андреевна уже давно бывала в институте от случая к случаю, а приезжая, видимо,

тоже никого не интересовала.

День выдался погожий, и, получив справку об отчислении, Валентина Андреевна со своей

новой знакомой пошли в центр пешком.

Уже на площади 1905 года Валентина Андреевна спохватилась:

— Что ж это я тебя так далеко за собой затащила?!

— А мне по пути,— ответила Светлана просто.— живу в «Олимпии», на стадионе.

— Я тоже тут, неподалеку — на улице Шейнкмана. Будет скучно, заходи: по вечерам я

всегда дома,— предложила Валентина Андреевна, назвав свой адрес и про запас — рабочий

телефон.

На следующий день Валентину Андреевну послали с проверкой в один из крупных

магазинов, и она вернулась домой поздно. От соседки узнала, что к ней приходила женщина,

назвавшая себя Светланой.

— Не хотела ждать? — осведомилась Валентина Андреевна.

— Сидела целый час. Потом сказала, что пойдет заниматься.

— Жаль.

Через день Светлана позвонила на работу, посожалела, что не застала дома, и пригласила к

себе.

Валентина Андреевна в тот же день навестила ее в гостинице. Отыскав семнадцатый

номер, застала Светлану в постели.

— Не заболела?

— После душа захотелось полежать,— ответила та.

В номере больше никого не было. На этот раз разговор завязался более откровенный.

Светлана пожаловалась, что плохо живет с мужем.

— Пьет, наверное? — предположила Валентина Андреевна.

— В том-то и дело,— вздохнула та.— Живем в Кемерово, у него хорошая должность на

заводе: инженер. К тому же мужчина заметный, избалован женским вниманием, а я — что?..

Светлана призналась, что недавно два месяца пролежала в больнице после

преждевременных родов, а потом ее забрала к себе мать, живущая в Нижнем Тагиле.

— Прямо от нее и приехала сдавать экзамены в институт. Готовлюсь, а сама не знаю, что

делать: возвращаться к мужу или нет. Детей у нас, наверное, так и не будет. Значит, и семьи —

тоже. Но, понимаешь, там не уволилась и не выписалась... Денег поднакопила, вещи тоже почти

все увезла. Часть — с собой, остальные — у мамы.

Валентине Андреевне вспомнилось, что была у Светланы еще дважды. Перед маем

увидела у нее новую импортную кофточку, серенькую с красивой отделкой по воротнику. Еще

сохранившаяся яркая этикетка прямо-таки заворожила, и Валентина Андреевна стала

упрашивать Светлану уступить кофточку. Наконец та согласилась.

Валентина Андреевна сразу же забрала обновку, пообещав отдать деньги позднее. И тут

же, не зная, чем отблагодарить, предложила провести праздник у нее дома.

— Будем вдвоем, да еще Димка мой.

— С удовольствием,— согласилась Светлана,— а то гостиница ужасно надоела.