Бездна. Спаситель

– Вы не оправились, – сказала Кида. – Внутри у вас еще скребутся демоны.

В ее словах был смысл. Парни и сами заметили, что внутри у них что-то не то. Странные мысли. Нехорошие воспоминания. Неприятные ощущения. Все это давило на сердце.

Алексей был первым. Девушка встала ногами на его спину. Она была очень легкой. Ненормально легкой.

– Лежи спокойно, – сказала она. – Расслабься.

Кида стала медленно мять парня ногами. Пальцами. Пятками. Затем, снова пальцами. Ходила на цыпочках вдоль позвоночника. Надавливала на поясницу. Касалась большими пальцами шеи и затылка. Ее ноги были нежными. Гибкими. Вся она была.

Временами внутри Алексея что-то хрустело и жалобно скрипело. Что это было – он и сам не мог понять. Как будто что-то выходило из него. Что-то незримое.

Ощущения были похожи на те, что возникают, когда лопаешь пленку. Ту самую, в которой есть пузырики. Только ощущения были глубоко внутри.

– Чувствуешь? Это они. Демоны. Остатки. Они больше не могут в тебе оставаться. Они уходят, – сказала Кида.

– Чувствую, – шепотом ответил Алексей.

И он в самом деле чувствовал.

Кайф.

Кайф перемешивался с расслаблением. Это было странное чувство. Совершенно незнакомое.

Антон лежал на животе и ковырялся в своем устройстве. Наводил справки о Храме Утонувшего Бога.

Девушка что-то мурлыкала себе под нос. Что-то мелодичное. Возможно – это была песня. Или заклинание.

– Кида, что значит твоя татуировка? – спросил Алексей.

– О, вот и мой брат, – мелькнуло в голове у Антона. – Да здравствует прямота!

Девушка ответила не сразу. Антон даже подумал, что она обиделась.

– Это не татуировка, – наконец, ответила Кида.

– Рисунок? – удивился Алексей.

– Можно сказать и так. Я появилась уже с ним.

Антон оторвался от увлекательного чтения и взглянул на девушку снизу вверх. Он стал разглядывать татуировку. Взгляд парня скользил от кончиков пальцев левой ноги. К колену. К бедру…

– Кажется, под набедренной повязкой у нее ничего нет!.. – подумал Антон.

Это было внезапное открытие. Парень дернулся. Напугался. Он быстро отвернулся. Уставился обратно в экран устройства.

– У нее там ничего нет! Совсем ничего! Даже волос! – пульсировало в голове.

Сердце гремело в груди. Лицо покраснело. Тело немного трясло.

– Ты родилась с рисунком? – спросил Алексей.

Он подумал, что девушка не достаточно хорошо знает русский язык. Возможно, она имела в виду что-то другое. Ведь люди с татуировками не рождаются. Тем более, с такими сложными.

И красивыми.

– Да, – коротко ответила она.

Повисла пауза.

Антон подумал, что стало слишком тихо. Чтобы все услышали его бешено бьющееся сердце. Он смотрел в экран устройства просто для вида. Не читал. Все еще приходил в себя. Растерянность и испуг медленно отступали. На смену им приходило любопытство.

И возбуждение.

– У вас часто рождаются с такими рисунками? – спросил старший.

– Нет. Очень редко. Мне не повезло.

В голосе девушки звучало сожаление.

– Не повезло? Что ты имеешь в виду? Рисунок очень красив и…

– Это дурной знак, – перебила девушка. – Не спрашивай больше. Пожалуйста.

Она сказала это так, что ее стало жалко. Было очевидно, что она находится на той самой грани, после которой начинаются слезы.

И истерика.

– Прости меня, – виновато сказал Алексей. – Я не знал.

Сердце Антона уже успокаивалось. Он почувствовал в паху напряжение. Появилось желание еще раз заглянуть туда.

Все рассмотреть…

Антон выключил устройство и посмотрел в отражение на черном экране. Оно было слишком темным. Ничего не было видно.

С улицы донесся тяжелый раскат грома. Стихия бушевала. Дождь лил все сильнее. Но в хижине было тепло и сухо. Пахло благовониями.

– Вот так. Теперь иглы, – сказала девушка.

– Иглы? – испугался Алексей. – Какие еще иглы?

Многие считали здоровяка-самбиста бесстрашным. Думали, что он совершенно ничего не боится. Но Антон знал, что это не так. Было две вещи.

И одна из них – это игла.

– Какие иглы? – повторил Алексей.

В голосе звучала паника.

Кида спрыгнула на пол и взяла со стола несколько тонких соломинок. Они дымились. Это были соломинки с благовониями. Теперь Антон заметил, что на нижнем конце каждой соломинки что-то сверкало. Едва заметно. Как волосок или леска.

Это были иглы.

Алексей тоже заметил это. На его лице проступил ужас. Паника.

Страх.

Антон уже и не помнил, когда последний раз видел своего брата с таким лицом. Лет десять назад. Наверное. А может и больше.

Трипанофобия. Так называли это врачи. Боязнь игл и уколов.

– Не бойся, – улыбнулась девушка. – Это не больно.

Но старший боялся!

За какое-то мгновение на лбу у него появились крупные капли пота. Ладони намокли. Руки и ноги стали ледяными. Сердце сжалось в холодный комок. Реальность начала давить на парня со всех сторон. Как ледяная вода.

– Только не это! Только не иглы! Нет! – крутилось в голове.

Алексей перевел взгляд на младшего брата. Потом на девушку. Они смотрели на него. Пристально. Старший впервые за долгое временя ощутил себя слабым. И беззащитным. Как маленький ребенок. Он уже и забыл, каково на вкус это ощущение.

Эти иглы.

– Успокойся, – сказала Кида.

Она перешагнула через парня и села ему на поясницу.

Алексей по прежнему оглядывался на соломинки. На конце которых были длинные блестящие иголки.

Как же хотелось встать и убежать… Очень хотелось…

При взгляде на металлические прутики Алексей сразу вспоминал о больнице. Страх перед иглами возник у него давно. После того случая…

Алексею было десять лет. Он болел бронхитом. Долго болел. Его легкие были забиты слизью на добрую половину. Каждый вдох давался с трудом. Он плохо спал из-за этого.

Свисты. Хрипы. Бульканье.

Врачи прописали Алексею курс специальных лекарств. Их нужно было колоть в вену. Три укола каждый день. В течении недели.