Безоружные

– Дай мне пистолет.

– Даже не мечтай, - пробормотала я, с трудом ориентируясь в незнакомом районе.

– Я не буду им пользоваться, клянусь. Хочешь, вытащи патроны.

– Нет.

– Мне он нужен, Кэс! Пожалуйста! – Арчи попытался давить на жалость: - Я не чувствую себя в безопасности в единственном месте, где должен чувствовать! А что если отец решит убить меня? Он всегда этого хотел, а теперь у него появилась ещё одна причина! Слышишь меня?

Я обернулась, лишь когда услышала за спиной быстрые шаги.

– Дай его мне! – рявкнул Арчи, набрасываясь. – Он мне нужен больше, чем тебе! Для тебя ведь это всё игра! Ты, блин, знать не знаешь, с чем я имею дело каждый день! У тебя таких хреновин миллион! Что, тебе жалко для единственного друга?! Ты же никому кроме меня не нужна! Шатаешься по побережью целый день, как бездомная. А в школе от тебя все шарахаются, как от чумной. Знаешь, как тебя называют? И что я делаю с этими мудаками, когда слышу гадости о тебе? – Мы оказались на земле, Арчи сверху. – Но ты же, блин, этого не ценишь! Ты же ни черта не видишь! Даже когда я…

Он замер, когда почувствовал, как дуло упёрлось в его живот.

– Назад! – процедила я.

– Ты… ты… опять наставила на меня оружие, - его голос дрожал. Нервы у него совсем сдали.

– Да, и на этот раз исправное.

– Решила сделать моему отцу одолжение? Ему, а не мне… Я видел, как ты на него пялилась… А я ведь думал, что ты – не такая…Я же тебя по-хорошему попросил …

– На руки свои посмотри.

Он отдёрнул ладони, которыми сжимал мою шею.

– Прости… Ты же знаешь, я бы никогда… Я просто хотел обнять тебя…

Отползая от него, я держала оружие перед собой, а Арчи смотрел на него с ужасом и завистью.

– Для тебя же это просто игра. Ты всего лишь мелкая девчонка… Мне нужнее… Я заслужил…

Псих долбаный.

Уходя, я постоянно оглядывалась, но он оставался на месте: на коленях, бормоча что-то бессвязное. Всю дорогу до дома я почему-то думала о том, когда именно он успел свихнуться и почему я раньше этого не заметила. А следовало бы подумать, куда именно бежать и какую записку оставить родителям.

Но за мной не пришли.

Все каникулы были испорчены напряжённым ожиданием. С Арчи я не виделась: он не ходил на Побережье или ходил, когда меня не было поблизости. Мы встретились с ним в школе через пару недель после того случая. Он выглядел как обычно. Болтал со своими дружками-недоумками и, когда я прошла мимо, скользнул безразличным взглядом, даже не потеряв нить разговора.

Я решила, что вот теперь всё кончено. Вместе с горьким сожалением я почувствовала и облегчение, как ни странно. Побережье всё равно не дало бы ему второго шанса, а общаться со мной не из-за оружия он бы не стал.

Но, сев за свою парту и открыв ящик для учебников, я обнаружила в нём розу. Вероятность появления тайного поклонника отпадала сразу.

На следующий день роз было уже две, потом – три, и так далее, пока в ящике не осталось места, и цветы не начали вываливаться из парты. Всё это время Арчи не показывался, и его невозможно было застать на месте преступления. Поэтому, потеряв терпение, я собрала его прогрессирующие жесты раскаянья в охапку и направилась в его класс.

Ничего более рискованного я в жизни не делала. Пусть на мне и были защитные амулеты, самоубийцам они практически не помогали. А зайти на территорию подростков постарше да ещё с претензиями – самоубийство.

Арчи сидел на парте в окружении своих дружков-беспредельщиков и вечно хихикающих поклонниц. Поэтому мне пришлось собрать всю свою хвалёную смелость, чтобы подойти.

– Ого, это всё мне? – Он выглядел растерянным, вообще ничего не понимающим бараном.

– Ага, забирай.
– Я кинула ему букет.

– Спасибо, конечно…

– Используешь приёмчики своего отца? Это он тебя научил?

– Да, и смотри-ка, они работают. – Он пихнул букет не глядя кому-то в руки. Парню с красным ирокезом.
– Знаешь, мы ведь с ним теперь отлично ладим.

– Больше не набрасываешься на него с ножом и не суешь деньги в лифчики его подружкам? Ну ничего себе.

Схватив за предплечье, Арчи вывел меня из класса в коридор. Дружки-отморозки провожали его шокированными взглядами.

– Им не обязательно об этом знать, - процедил он, подводя меня к окну. – Я же сказал: я исправился.

– Поздравляю. А розы, значит, символ твоего обновления?

– Тебе же нравятся цветы. Все алтари ими усыпаны.

– Мы в школе! Зачем устраивать этот цирк здесь?

– На Побережье же мне путь закрыт. Ты сама так сказала.

– А ты типа такой послушный?

– Теперь - да.

Я покачала головой: что-то не верится.

– Слушай… - Мимо проходили школьные сплетницы, поэтому Арчи наклонился очень близко. – Я уже не смогу жить так, как раньше, после того, что увидел. Потому что я понял – ничего круче в этом мире мне не найти. Наркотики, драки, девчонки - ничто… ничто не сравнится с оружием. С тем чувством, когда заходишь туда… когда держишь его в руках… Ты же меня понимаешь, да? Только ты и понимаешь. Мне нужно вернуться. Я только об этом и думаю.

Его голос превратился в лихорадочный шёпот. Я слышала, как колотится его сердце. Он казался одержимым.

– Нет, Арчи, ты не вернёшься туда.

– Я извинился перед отцом. Ты понятия не имеешь, чего мне это стоило, но я сделал это.

– Рада, что твои семейные дела наладились.

– И я исключительно вежлив с его давалками, как ты и хотела. Но этих унижений, похоже, недостаточно.

– Причём тут?..

– Хочешь, встану на колени? Прямо здесь?

– Нет! Чёрт! Прекрати! – зашипела я. – Дело не в унижениях!

Прозвенел звонок, но Арчи не двигался, дожидаясь ответа.

– Кажется, я понял, - сказал он в итоге. – Дело в тебе.

– Нет, дело в тебе!

– У тебя какие-то заморочки насчёт состоятельных, популярных парней.

– Вернее, избалованных, неуравновешенных придурков.

– У тебя-то друзей и денег никогда не было.

– Да пошёл ты.

– А может ты в моего отца втюрилась.

– Боже…

– Но как бы там ни было, - он остановил меня, когда я собралась ускользнуть, - ты не можешь вот так просто прогнать меня.