Безрассудный

— Я люблю тебя, — прошептал я.

— Я тоже тебя люблю, — пробормотала она в ответ, целуя меня.

Ее слова заставили мое сердце сжаться от болезненной радости. Непрошенные мысли о том, что так больше никогда не будет, заполонили мой разум. Мысли о том, что до конца жизни я буду один, пленили меня. Неужели это моя судьба? Закрыв глаза, я гнал от себя беспокойство, которое сейчас было совсем не кстати. Кира была в моих объятиях, и это все, что сейчас действительно важно. Когда я закрыл глаза, по щекам снова покатились непрошенные слезы. Кира это заметила.

— О чем ты думаешь? — неуверенно спросила она.

— Ни о чем, — ответил я, не открывая глаз. Я хотел отгородиться от всего мира. От всего, кроме Киры в моих объятиях.

Кира не купилась, хотя я был честен. Я почувствовал, как она пристально рассматривает меня и открыл глаза.

— Я стараюсь ни о чем не думать. Иначе слишком больно… — я прикусил губу и, извиняясь, добавил: — Я люблю тебя, Кира.

— Я люблю тебя, — повторила Кира.

И слова превратились в сомнения.

— Просто не настолько, чтобы бросить его?

Кира поморщилась словно от удара, а я съежился. Зачем я это сказал? Yе хочу усложнять ей жизнь. Просто… Не могу понять, как отказаться от всего этого, как оставить ее. Боюсь даже представить, насколько пустым станет мир, когда она уйдёт. Кира из последних сил сдерживала слезы. Я провёл рукой по ее волосам.

— Ладно, Кира. Напрасно я это сказал.

— Келлан, мне ужасно жаль…

Я приложил палец к ее губам, чтобы остановить от того, что не хотел слышать прямо сейчас.

— Не сегодня, — улыбаясь, я притянул ее к себе для поцелуя. — Только не сегодня… Хорошо?

Кира кивнула, и мы отложили этот болезненный разговор. Для этого будет время и позже. Прямо здесь, прямо сейчас, мои руки, обвитые вокруг нее, — это все, что имеет значение. Оторвавшись от моих губ, Кира спросила:

— Как ты думаешь, ели бы мы никогда… Если бы не было первого раза — остались бы близкими друзьями все втроем?

Поняв, что она имеет в виду, я улыбнулся.

— То есть если бы мы с тобой не напились и не затеяли секс, жили бы мы счастливо до сего дня?

Кира кивнула, пока я обдумывал ее слова. Вспомнив, как я тогда к ней относился и как она смотрела на меня, я ответил почти сразу.

— Нет… Мы с тобой всегда были больше, чем просто друзьями. Мы так или иначе закончили бы здесь.

Кира снова кивнула и посмотрела на мою грудь. Я погладил ее по руке, гадая, о чем она думает.

— Ты жалеешь? — наконец спросил я.

Хотела ли она, чтобы мы никогда не сближались? Думать об этом было больно, но я мог понять, почему она могла так думать.

— Жалею, что ужасно поступаю с Денни.

Я кивнул и отвернулся. Это я тоже мог понять. Я чувствовал то же самое. Кира положила руку мне на щеку и заставила посмотреть на нее.

— Мне не жаль ни секунды, проведённой с тобой. Ни один миг с тобой, не был напрасным.

Услышав, как она повторила мою фразу, я улыбнулся. Она не сожалела обо мне, только об обстоятельствах, окружающих меня и нас обоих. Я тоже жалел об этом. О том, кому мы причинили боль на нашем пути друг к другу. Но я никогда не буду жалеть о Кире. Она все для меня. Я притянул ее к себе и перевернул так, чтобы ее спина была прижата к матрасу. У нас оставалось немного времени до возвращения Денни, и пока она моя, я буду наслаждаться ею.

Проведя весь день в постели с Кирой, было безумно трудно оставить ее. Ну, хорошо, оставить ее было бы трудно в любом случае, но наш удивительный день вместе сделал это еще сложнее. Я хотел заморозить время, чтобы между нами ничего не изменилось. Когда я прощался, в ее глазах стояли слезы. Я поцеловал ее веки, уверяя, что мы увидимся у «Пита». В конце концов, сегодня пятница, и у меня выступление. Жизнь идет своим чередом, хотим мы того или нет.

Когда я пришел к Эвану на репетицию, все уже были там.

— Привет, Келл. Готов зажечь? — спросил Мэтт, едва я вошел внутрь.

Я кивнул. Мы не всегда репетировали перед выступлениями у Пита, но сегодня я попросил всех собраться.

— Давай еще раз пробежимся по новой песне.

— Это из-за тебя, да? — Гриффин хлопнул Эвана по плечу. — Какая-то цыпочка снова разбила тебе сердце?

Он с отвращением покачал головой.

— Телячьи нежность. Я никогда не буду ныть из-за какой-то девчонки. В этом море много рыбки, брат, очень много.

Эван весело улыбнулся и поднял бровь. Как он и предсказывал, ребята думали, что это его любовные терзания превратились в новую песню. Это было мне на руку.

Пока мы снова проигрывали эту песню, я вспоминал, как обнимал Киру. Сегодня все было идеально, и я боялся, что этого больше не повторится. Трудно представить, что я никогда не почувствую эту связь снова. Еще труднее — что нужно будет делить ее с Денни. При мысли о том, что она будет так же близка с ним… меня затошнило. Я постарался выбросить это из головы. Не хочу пока с этим разбираться.

После короткой репетиции мы отправились к «Питу». Хонда Денни стояла на парковке. Я удивился, увидев ее там, и первой мыслью было развернуться и уйти. Но я не мог, у меня выступление. Даже несмотря на то, что это случилось раньше, чем мне того хотелось, я знал, что придётся встретиться с ним лицом к лицу. В конце концов, мы живем вместе. Думаю, сегодняшний вечер будет не хуже любого другого.

Он встретил меня в дверях с искренней улыбкой. Как и Кира, он не часто видел меня на этой неделе.

— Привет, приятель. Что-то ты пропал в последнее время. Все в порядке?

Я обхватил его одной рукой в коротком объятии. В груди у меня стучало от волнения, внутри все переворачивалось от чувства вины, но выражение лица оставалось теплым и дружелюбным. Я мог скрывать свои чувства, когда это было необходимо.

— Да… просто много работы. Сумасшедший вихрь…

Я был таким ублюдком по отношению к тебе.

— Сумасшествие — это хорошо, — сказал Денни, направляясь к столику группы. С колотящимся сердцем я последовал за ним. — Работаешь над чем-то конкретным?