Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья

Из открытой двери шибануло ароматом пирогов так, что Дмитрий, так и не успевший поужинать, едва не захлебнулся слюной. Хозяйка запаху соответствовала: кругленькая, кудрявая, в небесно-голубом платье с припорошенными мукой рукавами.

Картинка словно из идеальной жизни, какой у опера или следователя быть просто не может, как ни завидуй. Кто тебя будет ждать с пирогами, не зная, во сколько случится заявиться домой? И все же хотелось, очень.

– Здрасьте, – радостно поздоровалась она. – А вы кто?

Дмитрий порылся в кармане куртки, доставая удостоверение. Майор юстиции в форме привлекал слишком много внимания, и порой – почти всегда – лучше было ходить в гражданском.

– Из милиции я, – улыбнулся он. – Позволите пару вопросов?

– Ой, вопросы? А может, чаю? С пирогом?

– От того, что так пахнет, не отказываются, – согласился Дмитрий, переступая порог. – Особенно голодные милиционеры. Дмитрий Меркулов, а поговорить хотелось бы о соседях, потому что как-то много звоночков из вашего дома, и все про одну семью… а вас, простите, как зовут?

– Оля. – Женщина провела его на кухню, усадила за накрытый клеенкой стол, на котором уже дымилось блюдо пирогов с капустной начинкой. – Ой, то есть Ольга Потапова. А что за звоночки? Участковый, конечно, захаживал, спрашивал… ой, а вы наш новый участковый?

Участковый, конечно, захаживал, в этом Дмитрий убедился задолго до того, как открыл дверь подъезда. Лариса скандальностью выделялась даже на фоне иных коммуналок, умудряясь злить одновременно пожилых жильцов и молодежь: достижение спорное, но достойное внимания.

– Мама, а это кто?..

Мальчонка лет восьми стоял на пороге комнаты, с любопытством разглядывая Дмитрия.

– Это из милиции, Васенька. – Ольга Потапова вытерла руки о фартук. – Садись, покушай.

– Из милиции? А у вас пистолет есть?

– Есть, – покладисто согласился Дмитрий. – Но показывать не буду, нельзя. А у тебя?

– И у меня. – мальчик Вася уселся на стол и ухватил пирожок. – С пистонами. Но это не то. Хочу настоящий! Чтобы бах! И страшную раскрашенную тетку застрелил!

– Застрелить нельзя. Это уголовно наказуемо. Тетку, говоришь?

– Которая снизу живет. – Мальчик собрался было укусить пирожок, но положил на стол. – Страшная, как Баба-яга. Ларка.

– Ларка?

Дмитрий откусил от пирожка, и вопрос прозвучал невнятно. Но надкушенное лакомство сподвигло говорить всех, одновременно и по очереди.

– Лариса, Лариса ее зовут, постоянно дебоширит, а уж красится, как…

– Как Баба-яга!

– Такая юная, а уже мужики, и все такие же раскрашенные, как…

– Как Баба-яга!

– Никакого покоя от них. То музыка, то пьянки, то песни какие-то гнусавые и хриплые поют, как…

– Как коты в марте!

Домашние пироги, Олечка, такой вот сын. За отсутствием дома мужа легко можно было представить себя на месте хозяина… нет, пожалуй, трудно. Потому что сидел бы он сейчас на какой-то другой кухне, обсуждая очередную Ларису, а домой добрался бы хорошо если к десяти, когда уже и все пироги остыли. Нужен он такой вот Олечке? Может, другая ему так нравится именно потому, что поймет? Потому что сама в системе?

«Занятно, мама бы положила в них меньше яиц и тесто раскатала бы потолще, но вкус все равно возвращает на тридцать лет назад. Пирожки с капустой как универсальный индикатор детства».

И все же пора была работать, а не тосковать по несбыточному. Дожевав, Дмитрий кивнул.

– Как коты – это интересно. А часто под утро возвращается? Дверь же небось хлопает, мешает.

– Случается, – ответила Ольга. – Скандалы потом порой!.. Да вы с отцом ее поговорите, уж он понарасскажет. Иван ведь, понимаете, по сменам на заводе работает, ему выспаться надо, а тут дочь вот… так что он не стесняется, а ночью все ведь слышно. Я уже и говорила с ними, потому что Васенька же тоже слышит, особенно если окно открыто… Чай будете?

– Буду. А что за друзья у нее?

Расписанные друзья, по словам Ольги, были патлатыми, вонючими и в целом походили на тех несознательных граждан, что Дмитрий видел в видеосалоне. Картинка жития Ларисы складывалась ясная, но неприглядная. И, увы, подходящая для сатаниста, но не для искомого маньяка. И у нее в последние дни даже не появилось новых дорогих шмоток, что могло бы указывать на пропавшую сумку Зои. Обычная молодая дурочка, в которой ничего не цепляло, не царапало интуицию. Они с приятелями даже щенка случайного на людях ни разу не пнули, а что бунтуют и протестуют в такой форме – так ведь настало, согласно заявлению Игоря, время перемен.

Но все равно совпадение получалось то еще, а все прочее доказательством не являлось. Деньги можно было утаить. Щенками можно было брезговать после настоящего-то дела.

Возможно, они все же были связаны с убийцей. Возможно, это все же секта… укладывается ли это в картину? Подручные, а во главе пирамиды псих, который в обмен за услуги предлагает принадлежность, цель, а то и доступ к телам, когда они перестают быть ему нужными?.. Лариса не произвела впечатления девушки, готовой делиться даже с жертвами, но и это не доказательство.

Как бы там ни было, а с Ларисой и ее друзьями стоило поработать, узнать, куда именно они пропадают время от времени. Тем более что как минимум в одну ночь, когда подбросили тело Алены, Лариса дома не ночевала. Про ночь перед убийством Зои соседка не помнила, но даже одной пропущенной ночи хватало, чтобы заинтересоваться еще и этим совпадением. И, пожалуй, установить слежку. К родителям Ларисы идти не стоило – только пугать. А вот чтобы последить, людей ему, наверное, дадут.

С этой мыслью обкормленный и усталый Дмитрий вывалился из квартиры Ольги на улицу.

– Дмитрий Владимирович?

Мягкий, вежливый голос вырвал его из дремотных раздумий. Дмитрий крутанулся на месте, успел увидеть черную «Волгу», как вдруг его втянули в салон.

«Чертова мафия».

V. Мафия вечна

Всю недолгую дорогу в голове у Дмитрия крутились две мысли. Первая – что домой он теперь доберется хорошо если к полуночи, а завтра еще один тяжелый день, наполненный планированием, беготней и разговорами. Вторая – что самоуверенные эксперты женского пола все-таки ни хрена не представляют, насколько легко так вот взять и утянуть с улицы человека. Сгинь он там, куда везут, – и искать его можно будет до посинения. Точнее, можно было бы, не предупреди он о предполагаемом визите Михаила. А так, конечно, труп найдут быстро.