Благородна и благочестива

Только… только бы жил.

На сердце сделалось ещё тяжелее.

– Ну, чего замер? – нетерпеливо притопнул Рафаэль, когда паладин отошёл к реке и так и застыл, не торопясь исчезать в лютом вихре. – Там хозяин уже обед приготовил! Вот почему не люблю долгих прощаний…

– Ты боишься, паладин? – негромко спросил Рыжий барон.

Патрик полуобернулся.

– После смерти я стал иначе ощущать собственную стихию, – негромко отозвался маг воздуха. – Вы правы, ллей Золтан. Я боюсь однажды из неё не выйти.

Камилла не выдержала, шагнула вперёд. Ллей Золтан не глядя протянул руку и сомкнул стальные пальцы на её запястье.

– Повезло же, – с завистью выдохнул Рафаэль, как только тело мага воздуха скрылось в серебристом вихре. Тот устремился в небо, под крики и аханья поселян, и вскоре скрылся за чёрной пеленой тумана далеко на севере. – По небу может летать! А я разве что в землю могу зарыться. Но это я всегда успею! Тем более, что и удивительного в том нет – все там будем.

– Тьфу на тебя, недомаг, – аж сплюнул ллей Золтан. Отца так явно передёрнуло, что даже Камилла ощутила. – Не напоминай! Шесть лет под толстой корой…

– Пять с половиной, – поправил молодой маг земли. Под тяжёлым взглядом Рыжего барона стушевался и виновато развёл руками. – Ты меня до смерти попрекать будешь? Я ж не со зла!

– Страшно представить, на что ты способен в гневе, – процедил ллей Золтан, отворачиваясь от наследника престола.

Камилла впервые согласилась с родителем: смотреть, на что способен ллей Рафаэль на пике силы, совсем не хотелось.

Фэйерхолд встретил их сгущавшимися сумерками, безлюдными улицами и странными клокочущими звуками, исходящими, казалось, из каждого тёмного угла. Впервые за сутки пути Камилле стало по-настоящему страшно. Даже за руку отца взялась, словно маленькая.

– Люди где? – спросил у тишины принц Рафаэль, хмуро выглядывая из оконца кареты. – Или у вас тут всегда так моторошно?

Продвижение к землям Эйросских ллеев приключений, хвала Отцу, не добавило: к сторожевой веже на границе подъехали в целости и сохранности. Камилла ещё и порадовалась отсутствию потопа, который устроил ллей Корнелиус в прошлый раз. И усиленной охране, словно ждали худшего.

– Ллей Тадеуш распорядился, – буркнул усатый начальник вежи. – Да вы не задерживайтесь. Лошадей в деревне смените, а там и в Очаг доберётесь. Тут у нас пока тихо, а вот про Фэйерхолд не скажу: гонец туда с отчётом направился, да там и потерялся. Ждём вот…

Они ждать, конечно, не стали, да и в Очаге не задерживались. Лишь лошадей напоили да выступили снова, торопясь в Фэйерхолд. Тьма, окружавшая владения Эйросских ллеев, здесь развеивалась, так что сквозь мутную пелену виднелись проблески солнца, радовавшие путников и пугавшие местных жителей. Им-то сравнивать серую полумглу оказалось не с чем, и беспроглядный чёрный туман им пока что не угрожал.

Пока что.

– Едем в замок? – тревожно уточнила Камилла, стараясь унять бешеный стук сердца. Грохот колёс по каменной мостовой оказался оглушающим, ведь других звуков в городе не осталось.

– Земля дрожит, – вдруг обронил Рафаэль, приподнимаясь с места. Нахмурился, снова выглядывая в окно.

Ллей Золтан высвободил руку, отцепив холодные пальцы дочери, и распахнул дверцу кареты, на ходу перебираясь вперёд, к вознице.

– Тихо как-то, светлейший, – забубнил тот. – Не бывает такого, чтоб в великий храмовый праздник – да никого на улицах…

– Так может, на службе все? – хмуро уточнил Рыжий барон.

– Уж прямо-таки все, – не поверил возница. – Ни разу не видал, чтоб весь город в один храм уместился. А лавочники, а ремесленники? Уж кто-нибудь да продолжал бы трудиться, медяки зашибать, светлейший. А старики и дети? Немощных повсюду хватает. В такой день старичьё на лавочках сидят, семечку жуют, сплетнями делятся…

Камилла сдавленно вскрикнула, отшатываясь от окна. Врезалась спиной в грудь Рафаэля и отвернулась, закрывая лицо. Мёртвых ей видеть и раньше приходилось. Но выпотрошенных да освежеванных – ни разу.

Наследный принц грубо выругался, прижимая её к груди одной рукой. Второй Рафаэль бухнул в оконце возницы.

– Что там?

Ответом стало витиеватое ругательство Рыжего барона да испуганное, но куда менее искусное сквернословие возницы – а затем карета рванула с места так, словно лошадей не кнутом стегнули, а припугнули стаей голодных волков.

Выглянув в окно, Камилла решила, что лучше уж волки. За ними гнались – на шестерых конечностях, прыжками, дёргая гнущимися во все стороны коленями. Твари оказались похожи на тех, которые вырвались из малого портала, только мельче и злее. Словно бешеные собаки, с острыми клыками и длинными когтистыми лапами. Когти-лезвия скребли по каменным плитам города, пока свора загоняла их всё ближе к окраине – той, откуда вёл через пропасть каменный мост к Эйросскому замку.

– Смотрите! – выкрикнула Камилла, выглянув в окно.

Отец и возница, конечно, увидели первыми – волнующееся море мохнато-чёрных уродливых тварей, собравшихся у моста. Вперёд они не продвигались, словно опасаясь чего-то. Лишь изредка кто-то из жутких чудищ вырывался вперёд – и тотчас с визгом мчался назад, в клубах вонючего дыма, с горящей шерстью и жутким обиженным рёвом.

И преследовавшие их твари загоняли их прямо в толпу себе подобных. Последние ряды уже разворачивались, почуяв добычу, и Камилла ухватила сумку ллейны Бианки, лихорадочно шаря в ней в поисках оружия. Нашлось только фамильное зеркальце, прощальный подарок отца с Рыжих Островов, гребень да кошель с монетами.

– Куда ты? – не удержалась Камилла, когда Рафаэль рывком распахнул дверцу кареты, выбираясь наружу. Бывший пират забрался на крышу прямо на ходу, так ловко, что Камилла даже испугаться не успела.

А вот когда распахнутую дверцу оторвало на повороте о фонарный столб – очень даже испугалась. Потому что твари практически догнали беглецов, и вот-вот прыгнули бы внутрь.

– Держись, Камилла! – гаркнул сверху Рафаэль, на миг заглянув внутрь.

Больше наследный принц не заглядывал, но Камилла и без подсказок догадалась забиться в дальний угол и сжаться в клубок. Прорваться через такую толпу чудовищ не получилось бы – возница не стал и пытаться. Наоборот, кажется, резко натянул поводья, с галопа выворачивая на незнакомую улочку. Та вела к высокому дому, вмурованному в скалу, и сердце у Камиллы нехорошо ёкнуло: здесь был тупик. В прошлый раз ещё как ехали, свернули не туда, и потом выворачивали к замку…

Карета дёрнулась и резко остановилась, так что Камилла вылетела из ненадёжного укрытия и впечаталась в окошко с возницей. Чудом головой не проломила! Мир вокруг закружился, а затем пол кареты дрогнул. Вместе с видневшимися через оторванную дверцу домами и мостовой. Которая внезапно и резко отдалилась – так, что прыгнувшая в карету тварь недоумённо съехала вниз по каменному склону, выросшему резко, в одночасье.

Камилла выглянула наружу, вниз, и голова закружилась.

Снаружи испуганно заржали лошади.