Бледное солнце Сиверии
Шрифт:
Я тоже вылез из ниши и растёр лицо снегом, пытаясь хоть как-то придать себе бодрости. Потом мы перекусили, и эльф затушил костёр.
— Сейчас наши пути снова разойдутся, — сказал он. Кажется, и Альфред проснулся с «философским настроем».
Светало быстро. Я снова вылез наружу и стал обдумывать, куда, собственно, теперь двигаться. Следы замело, местность мне незнакома… Придётся надеяться на авось.
— Цвет гнева, — пробормотал Альфред, глядя на восток.
— Что? — остановился я.
— У нас, у эльфов, каждый оттенок неба имеет своё название, — печально сообщил
— Какой момент? — не понимал я.
Альфред сощурился и повернулся ко мне:
— Ну, удачи тебе, Бор. Как вы, люди, ещё говорите: «На богов надейся, да сам не оплошай». Будь осторожен, — эльф приблизился и положил на плечо свою руку. — Поверь моему опыту: лишняя самонадеянность может сыграть плохую службу. Боги коварны… их дела и мысли нам не понять… Сегодня они к тебе благоволят, а завтра выбросят на помойку.
Эльф подумал о своём друге Клементе ди Дазирэ: даже тот факт, что он был Великим Магом, нисколько не повлиял на его судьбу. Стал не нужен… или мешал… или влез туда, куда не следовало… Вот и нет его, как нет и многих иных достойных эльфов, людей, гибберлингов… Остаются лишь те, кто хорошо лижет задницу. Ведь пока ты выполняешь возложенную функцию, то нужен. А только свернёшь с пути…
— Ты когда-нибудь хотел начать всё сызнова? — спросил эльф, строго глядя на меня. Его глаза блеснули. — Чтобы ничего не помнить из прошлого, чтобы…
— Чтобы снова повторить те же ошибки?.. Я итак начал жизнь заново. И не думаю, что проживаю её достойно…
— Ясно… ясно…
Альфред сжал губы и, резко развернувшись, пошёл прочь. Я остался один, как вчера и хотел… Но, то было вчера. После вечернего разговора с эльфом, мне стало казаться, что мы несколько привязались друг к другу.
Идти по свежевыпавшему снежку было тяжеловато. Примерно через час я поднялся на небольшое поросшее кривыми соснами плато. Впереди высилась неприступная каменная гряда. Она отвесной стеной шла с юга на север, и мне не виделось никакого, даже маломальского, просвета в ней.
Спрашивается, куда же тогда ушло племя великанов?..
Дед Глазастик пожимал плечами:
— Да почём я ведаю, кто это такие. Мы, гибберлинги, пришли в Сиверию позже вас… людей. Но и до этого на севере уже жили великаны.
С подобными же вопросами о том, кто эти гиганты с Костяной равнины, я подходил и к иным гибберлингам. И лишь только «росток» Осторожных как-то обмолвился:
— Когда мы были в Новограде в позапрошлом году, то слышали от эльфов, что племя исполинов из Сиверии — одно из магических созданий то ли племени Зэм, то ли джунов…
Тогда в Гравстейне я не придал этим словам значения, а сейчас вдруг вспомнил и подумал: «И действительно, кто такие эти великаны?»
Север… или юг?.. Куда идти?
Я крутил головой, всё ещё глядя на скалы.
А, была или не была! И пошёл на север.
Идти было уже полегче. Почти до обеда я брёл вдоль отвесных скал, когда вдруг наткнулся на узкий проход между ними.
Хотя, не совсем уж и узкий, как показалось. Перед входом я нашёл припорошённый
полушубок и на основании этого решил, что великаны пользовались этим проходом.Сняв со спины лук, я натянул тетиву и уже чуть медленнее двинулся вперёд. Едва пройдя шагов десять по ущелью, мне вдруг стало чудиться, что стены начинают сами собой сближаться. У меня даже закружилась голова от испуга.
Я выскочил назад и долго-долго вглядывался в полумрак ущелья.
— Показалось… Твою мать! Не стыдно тебе, Бор? Здоровый мужик, а обделался, как щенок…
Шаг… Стены на месте… Ещё один… третий…
Так постепенно, преодолевая непонятно откуда возникший страх, шептавший на ухо, мол, беги отсюда со всех ног, я стал идти вперёд.
Ширина ущелья составляла сажени три-четыре. Но иногда проход суживался, и мне в этот момент думалось, как тут проскальзывали великаны.
Дорога заняла целый час. Но вот ущелье резко расширилось, и я, прикрываясь валунами, выбрался к громадной площадке, являющейся «каменным мешком».
Впереди было пустынно. Легкий ветерок погуливал среди валунов, вздымая небольшие вихри.
Слева на возвышении виднелось странное сооружение. Это были грубо обтесанные и приставленные друг к другу плиты. А сверху их накрывал длинный плоский валун.
Если это был дом, то весьма примитивный, под стать дикарскому племени великанов… Да и размер на это указывал: для человека он был великоват. Тут толком даже от непогоды не укрыться. Продувает со всех сторон и щелей.
Из глубин памяти выплыло, как я с гибберлингами в Тигриной долине видел нечто подобное: полуразрушенное, занесенное снегом сооружение. Как же тогда Угрюмые назвали его?
На кончике языка вертелось слово. Ещё мгновение, казалось, и я его ухвачу. Как-то… как-то… «ра-…«… «ри-…»
Да Нихаз его дери!..
Всё! Вспомнил: «рёсе». Точно!
И тут же — «дольмен». Да, да, именно так называли подобные «дома» на Ингосе. Эти знания были из прошлой жизни.
Но вот что это? Для чего сделано? — Не известно… Может, великаны использовали их, как святилища? Ну, а сами они кто такие? Стражи, типа тех, которых я видел на острове Безымянного? И что стерегут эти стражи? Неужто руины народа Зэм? Или тайны, которые хранятся там?..
Одна бесконечная череда вопросов… Помнится, кто-то из эльфов в резиденции посла Пьера ди Ардера мне сказал, что в жизни бывает столько нераскрытых тайн, которые раз от раза с завидным упорством стремятся появиться в нашей жизни, что порой начинаешь задумываться, не являешься ли ты сам частью этих тайн.
Я снова огляделся и, никого не обнаружив, потихоньку стал подходить к каменному зданию, держа лук наизготовку. Думаю, здесь от него будет проку больше, чем от иного оружия.
Внутри было пусто. На земле виделся характерный след от костра. Чуть дальше в стороне валялись какие-то обглоданные кости.
Я вышел из дольмена и направился на юг. Там был проход, устремившийся наверх, скорее всего на плато.
После вчерашней бури, воздух стал значительно морознее. Хотя, это могло быть и от того, что я был в горах. А тут, как известно, всегда холодно.