Блондинка? Брюнетка? Рыжая!

Франческо опустил глаза и взглянул на живот супруги. Конечно, он не мог ничего увидеть, срок беременности был совсем небольшой. Внешность Эрин пока не претерпела никаких изменений.

По глазам Франческо Эрин поняла: он знает о ребенке. Она застыла в нерешительности, ее сердце отбивало бешеный ритм.

– На твоем лице буквально нарисовано чувство вины. Да и по твоему поведению можно сказать то же самое. Ты избегаешь любых разговоров, прячешься от меня…

– Не знаю, на что ты намекаешь, но перед своей матерью я ни в чем не виновата.

– Она не говорила тебе о моих звонках?!

– Нет, но я уверена, таким образом она хотела меня защитить.

– От меня - твоего мужа? Я что оскорблял тебя, бил, тиранил каким-либо иным способом? Откуда такой панический страх?

– Знаешь, матери иногда совершают всякие иррациональные поступки.

– Будь ты матерью, ты бы поступила, как она?

– Я не давала тебе права критиковать моих родителей! И перестань на меня давить, Франческо!
– вскричала Эрин.

– Ты кричишь, потому что не права. Ты сама прекрасно знаешь, я здесь не для того, чтобы ругать твоих родителей, у нас есть более важные темы для обсуждения.

Франческо сел на диван и жестом пригласил Эрин последовать его примеру.

– Я знаю, тебе сейчас трудно, Эрин, и я не стану сознательно усугублять твои страдания. Но, поверь мне, не я виноват в том, что с тобой происходит. Ты сама загнала себя в эту ловушку. Я же могу предложить тебе приемлемое решение…

– Говори яснее, Франческо.

– Рад, что ты наконец готова меня выслушать, - ровным тоном произнес он.
– Согласен, доверием в начале наших бурных отношений и не пахло, и в этом есть доля моей вины. Я позволил тебе заблуждаться в отношении моего социального статуса, потому что не считал, будто это важно. Да и ты мне представлялась совершенно другой. Если бы я знал, что в тебе есть этот вирус ревности, Эрин!… Ты производила впечатление уверенной в себе девушки, которая не станет подозревать собственного мужа в измене всякий раз, когда он вздумает заговорить с привлекательной особой.

– Значит, это я виновата, Франческо? Знаешь, если бы ты просто разговаривал с ней, никакой проблемы бы не было, но я видела, как вы целовались, и не смей это отрицать!

– Эрин, не забывай, мы пили шампанское. А потом, это она поцеловала меня, а не я ее.

Эрин заулыбалась так, словно признание Франческо очень ее обрадовало:

– Ну, конечно же! Бедный-бедный Франческо! Ты невинен, как младенец, а все женщины мира только и заняты тем, что изыскивают способ совратить тебя. Несчастная жертва женского вероломства!

– А что мне было делать? Отбиваться, звать на помощь? Звонить девять-один-один? Пригрозить, что натравлю на нее свою жену?
– удивился он.

– Не ерничай! Не она целовала тебя. Вы целовались, и точка. Поверь, я вижу разницу.

– Ты раздуваешь из мухи слона, Эрин. Что бы ты там себе ни придумала, я тебе не изменял.

– Не успел? Ничего, Франческо, это дело времени.

– А у тебя, оказывается, комплексы, девочка моя! Можно представить, в каких беседах мы проведем нашу жизнь. Не знаю, как я смогу выносить подобные сцены.

– Сцены? По-твоему, это я устраиваю тебе сцены?

– По-моему, ответ очевиден.

Лицо Эрин исказилось от злости. Франческо всегда умел перевернуть все с ног на голову.

– Что случилось с женщиной, на которой я женился?
– задал он риторический вопрос.
– Что случилось с ласковой, заботливой, чуткой Эрин? Где она - моя остроумная, непостижимая, заводная женушка?

– Она поумнела!
– передразнила его интонацию Эрин.

– Это беседы с мамочкой сделали ее такой «умной»?

– Не смей трогать моих родителей, Франческо, - угрожающе произнесла девушка.

– Эрин, иногда поцелуй - это не более чем поцелуй. Твоя реакция на столь ординарное событие кажется мне излишне преувеличенной.

– А я считаю, что если не хочешь переходить границы дозволенного, то и незачем приближаться к опасной черте. Когда я выходила за тебя, Франческо Луис Романелли, я рассчитывала на верность с твоей стороны.

– Вот именно, Эрин, я женился на тебе. Если бы я хотел ее, то и женился бы на ней. Еще есть какие-нибудь неясности?

– Для меня все, чего ни коснись, - одна сплошная неясность, - Эрин развела руками.

– Я люблю тебя. Ты моя жена. Я хочу жить с тобой.

– Ты хочешь, чтобы я безоговорочно доверяла тебе и закрывала глаза на твои маленькие шалости, а главное, не задавала никаких вопросов. Правильно я понимаю?

– Ты можешь задавать любые вопросы, какие пожелаешь, милая, но я рассчитываю, что моего слова тебе будет достаточно. И если я говорю, будто не было измены, то я вправе ожидать твоего доверия.

– Я знаю людей, которые, утверждая одно, делают обратное.

– Вот поэтому я и считаю, что у тебя комплексы.

В ответ Эрин невозмутимо улыбнулась Франческо. В ее взгляде было одновременно и негодование, и разочарование. На такой взгляд хотелось ответить каким-нибудь неожиданным поступком, и Франческо уже было собирался принять этот безмолвный вызов, но Эрин его опередила.

– Брак!
– проговорила она.
– Да, мы поспешили сделать то, к чему оба не были готовы. И дело не в твоих деньгах и в твоем высоком происхождении… Я не завидую тебе, Франческо. Но ты не муж. Ты сердцеед, прекрасный любовник, восхитительный мужчина, но не муж. И на этом все дискуссии следует прекратить.

– А то, что я тебя люблю, в расчет не берется?

– Любовь… Это не было любовью.

Франческо вздрогнул. Эрин говорила в прошедшем времени. Он успел неплохо изучить свою жену и допускал, что она всего лишь снова играет с ним. Франческо понимал, от него требуется какой-нибудь решительный поступок, способный смести сомнения и предубеждения его жены. В глубине души он надеялся: все еще можно исправить.

Но Эрин не просто было отбросить воспоминания о поцелуе Франческо и той незнакомки. Она и сейчас во всех деталях могла представить своего мужа, лобызающегося с шикарной длинноногой блондинкой. И сколько еще таких блондинок будет обхаживать ее супруга, она и представить боялась.