Бог-без-имени
Шрифт:
– Ш-ш-ш, - раздался шепот.
Фигуры в дверях и прорехах вдруг дружно отступили вглубь построек. Плечи, головы таяли, гасли глаза.
– Чего это они?
– удивился Фьольвир.
– Не верят?
Унномтюр вывернул шею, вглядываясь в темнеющий воздух.
– Нет, арнасон, здесь серьезнее.
– А что…
– За мной!
Унномтюр побежал к черному остову Большого Дома. Грязь комьями полетела из-под подошв. Над головой слуги и любовника Наккинейсе зазвенели серебряные нити. Спеша за провожатым, Фьольвир успел оглянуться и увидел густую, мутную взвесь, поднявшуюся
– Что это?
– крикнул он.
– Перемены!
– отозвался Унномтюр.
– Сейчас тут все к войца-пекка…
Голос его потонул в басовитом вое.
Оу-у-у! Звук толкнул Фьольвира в спину. Угол одного из домишек надвинулся, больно ударил в подставленное плечо. Фьольвир отскочил, побежал, подталкиваемый гудящим, беспокойным пространством. Позади грохотало и потрескивало. Земля подпрыгивала. Пыль, грязь вились в воздухе, будто беспокойная мошкара. Сделалось темно. Фьольвир взял правее, но тут же встретился со сложенной из камней и глины стеной и едва не проломил ее.
– …сон!
– вздернулось поверх воя.
– Да-а!
– крикнул Фьольвир.
В рот словно бросили горсть земли. Фьольвир закашлял, сплюнул на бегу. Прикрывая лицо ладонью, бросился в едва видимый просвет. Ветер уже ревел. По плечам, по ногам, по затылку то и дело стучали комья земли и мелкие камешки. Почему-то у Фьольвира не было сомнений, что скоро полетят булыжники, жерди и, возможно, даже бревна.
Он вскрикнул, отбив обо что-то пальцы босой ноги, перепрыгнул то ли через ворох белья, то ли через одного из обитателей Тааливисто, подскользнулся и упал в грязь. Земля ходила ходуном - попробуй-ка подняться. Тонкие серебряные нити-указатели лопались и брызгали искрами.
Фьольвир перевернулся, нашел упор для ноги.
– Арнасон!
Из тьмы, из круговерти вынырнула пригнувшаяся фигура, синью плеснули глаза. Рука протянулась к Фьольвиру.
– Эй!
Рядом, всего в трех крафурах смялся дом, будто кусок мягкой глины. В темном воздухе замелькали силуэты, похожие на человеческие.
– Фьоли! Маттиорайс!
Силуэты унесло вперед, они растаяли, скрылись за танцем земли и пыли.
– Арнасон!
Унномтюр поймал Фьольвира за шкирку и потащил за собой. Одной рукой он держался за серебряную нить, гудящую, струной выгибающуюся высоко над головой.
– Вперед!
– Я уже, уже!
Фьольвир проскользил ногами, но встал, зачерпнув кулаком траву вместе с дерном.
– Выход за Большим Домом!
– прокричал ему на ухо Унномтюр.
– Нам туда!
– Я понял!
– закивал Фьольвир.
Воздух гудел, воздух дергал за волосы, бороду и одежду, грязь и песок летели в лицо. Фьольвир с трудом различал Унномтюра, бредущего на шаг впереди. Божественное создание прикрывалось от ветра полой везинга, но помогало это мало.
– Вперед!
– крикнул Унномтюр.
Мимо вдруг проскочило свайное бревно. Чуть в стороне, в небольшом просвете, Фьольвир увидел, как беззвучно оседают неуклюжие дома Тааливисто. Один за другим. Ф-фух!
– и нет. Земля слева приподнялась взгорком, и в нее, как ягоды в тесто, уткнулись, вдавились выводком серые валуны.
– Фьоли!
– взвился крик.
– Я
вернусь!– отозвался Фьольвир.
Тьма вокруг сгустилась, и он потерял направление. Унномтюр, который только что был рядом, исчез. Серебряные нити пути лопались, внося в рев разбушевавшейся природы тонкий хрустальный звон.
– …асон!
– услышал Фьольвир.
– Я здесь!
Он согнулся, преодолевая сопротивление воздуха, выставил руки, потом встал на одно колено. Воздушный вихрь нес камни и сор по кругу. Вот же дела. Вперед? Конечно, вперед! Он - герой. У него - героическая сила. Эту силу…
Фьольвир зарычал на порыв ветра, решившего повалить его набок. Пятка босой ноги уперлась в землю.
Эту силу узнала Ульфха. Эту силу узнают еще многие!
Он поднял голову, разглядел скачущую по ветру серебряную нить и вытянул к ней пальцы. Первый шаг дался тяжело, но сделать второй оказалось куда легче. Третий был еще легче. Фьольвир вбивал ступни в землю и шел за нитью наперекор круговерти.
– Я - герой!
– шипел он, отплевываясь от песка и травы.
– Хэнсуерно меня побери, я вам всем еще покажу.
Камни и ветки били его по плечам, по ногам, в спину. Он не обращал внимания. Он проламывал тьму и ветер, скалясь и упрямо наклоняя голову. Нить наконец оказалась в его ладони, и Фьольвир почувствовал, как она дрожит, готовая оборваться.
Пласт земли, заворачиваясь, рванул сбоку, но он принял его локтем, бедром и заставил разочарованно опасть.
– Арнасон!
– раздалось совсем рядом.
– Да!
Из бешеного кипения пыли, грязи, сора проступил Унномтюр с улыбкой на пустом лице.
– Да ты герой, арнасон!
– Вот!
Фьольвир показал ему серебряную нить, намотанную на правого «брата».
– Это хорошо, - кивнул Унномтюр.
– До Большого Дома еще десяток шагов. Дальше - четвертый ключник.
Пригибаясь, они двинулись вместе. Ветер еще пытался сбить их с ног, но, кажется, терял силу. Фьольвир признался себе, что странно рад, когда Унномтюр шагает рядом. Не человек, но, наверное, почти друг.
Если бы еще не расправа над Хворвиком!
– Это снова какое-то чудовище?
– спросил Фьольвир.
– Хуже.
– Какой-то герой?
Унномтюр хмыкнул.
– Почти угадал.
– Предыдущий герой?
– О, куда ты подумал!
– Унномтюр сделал паузу, пережидая порыв ветра.
– Нет, арнасон, все еще страшнее.
Остов Большого Дома, похожий на обугленный скелет, пророс перед ними, протянул балку, выпятил изъязвленную каменную губу. И почти сразу же ветер скрыл, скомкал его, запорошил пылью, превратив в изломанную, едва угадываемую тень.
– Сейчас левее, - сказал Унномтюр, - Мы почти пришли, арнасон.
– Так кто там?
– спросил Фьольвир.
Унномтюр остановился. Он притянул спутника к себе и зашептал, опуская лицо от крошки, кружащей в воздухе.
– Там ты, арнасон. Второй ты. Твое отражение.
– И я должен одолеть сам себя?
Синие глаза Унномтюра мигнули.
– Это уж как получится, арнасон.
– А Мтаг?
– спросил Фьольвир.
– Мтагу тоже придется бороться с самим собой?
– Да.