Бог-без-имени
Шрифт:
– С тобой?
Фьольвир как бы неуверенно шагнул к макафику.
– А что?
– Мтаг огляделся.
– Тебе нравится этот мир? Так сделаем новый! Лучше этого. Без богов. Сами станем богами. Если хочешь, станем богами-соперниками. Так даже интересней.
– Не, так-то, конечно…
Фьольвир сделал еще один шаг.
Глава 11
Прыжок не удался.
Что там было? И пяти крафуров не было! Сущая безделица! Тем более, для героя. Но стоило Фьольвиру взвиться вверх, как конечность Хальфьярнтога сшибла его, будто
– Что-то не так?
– крикнул Мтаг.
– Ничего!
Отплевываясь, Фьольвир вскочил на ноги, но тут же получил еще один стремительный тычок, от которого у него перехватило дыхание.
– А сейчас?
– спросил макафик.
Фьольвир, согнувшись, поднял палец.
– Это хорошо или плохо? — поинтересовался Мтаг.
– Так себе, - выдавил Фьольвир.
– Ну, тебе не угодишь!
«Рука» взлетела, но Фьольвир был уже готов и поднырнул под нее, а потом поймал и дернул на себя, заставляя мертвого, с разрезом на груди Хальфьярнтога всем телом вяло поползти за конечностью. Впрочем, Мтаг, как сидел, так и остался сидеть.
– Вот, - сказал Фьольвир, рассекая плетение «руки» топориком.
– Вот где хорошо.
– Хм… - качнул головой макафик.
– Можешь.
Фьольвир с хэканьем отрубил добрых полтора крафура конечности. Канаты упали слабо шевеляшимися змеями.
– Отпусти Унномтюра!
– То есть, ты отказываешься от союза со мной?
– спросил Мтаг.
– Тебе что, целый мир не нужен?
– Отпускай!
Контролируя остатки «руки», Фьольвир приблизился к макафику.
– А то что?
– прищурился тот.
– Убью!
– Многие грозились.
– Но не я.
Мтаг посмотрел на своего соперника снизу вверх, и странная улыбка изогнула его губы.
– Я не шучу!
– крикнул Фьольвир.
Мтаг кивнул.
– Верю.
– Я убью, даже если ты не будешь сопротивляться.
– А вдруг буду?
Фьольвир стиснул рукоять топорика до треска в костяшках пальцев.
– Давай!
– Да бей уж, - лениво сказал Мтаг.
Фьольвир растерялся.
– Вот так просто?
– Ну!
Макафик даже наклонил голову, чтобы противнику было сподручнее рубить худую, грязную шею, и ослабил ворот красного платья. Взгляд исподлобья не таил ни вызова, ни подвоха. В прореху между досками, сложенными на скате крыши, сеял серый дневной свет.
– Так я… это…
Фьольвир замахнулся.
– Я жду, - замер с опущенной головой Мтаг и, кажется, даже зажмурился.
– А чего тогда сопротивлялся?
Макафик пожал плечом.
– Интересно было.
– А шкатулка?
Мтаг фыркнул.
– Нет, ты бей давай.
– Так мы же ради шкатулки… Тьма, вахены…
Макафик выпрямил спину.
– Слушай, ты же бить собирался, - сказал он.
– Герои свое слово держат. Какая, к богам, шкатулка? Бей!
– Да я…
Фьольвир оглянулся на все еще висящего под коньком Унномтюра. Тот ожесточенно болтал ногами.
– Сначала отпусти Унномтюра.
– Не-а, - сказал Мтаг.
– Я его, скорее, задушу сейчас.
Под его взглядом «рука» мертвого хранителя третьего ключа накинула на пленника очередное канатное кольцо и
со скрипом волокон стиснула фигуру Унномтюра, чуть ли не пережимая ее пополам.– Я же сказал!
– крикнул Фьольвир.
– Что?
– улыбнулся Мтаг.
– Грозишься, грозишься. Трус что ли? Крови боишься?
– Н-на!
Лезвие топорика вошло в тело макафика у ключицы, неуклюже подрубив ворот. Кровь брызнула тонкой струйкой. Мтаг посмотрел на падающие капли с восхищением.
– Ну, ты… - произнес он.
В следующий момент его охватило золотистое сияние. Оно было настолько колюче-ярким, что Фьольвир заслонился ладонью.
– Эй, что…
Сияние погасло также внезапно, как и вспыхнуло.
Проморгавшись, Фьольвир обнаружил, что Мтаг исчез. Из конечности Хальфьярнтога с руганью выскользнул Унномтюр и шлепнулся с высоты трех человеческих ростов.
– Арнасон!
Это было единственное приличное слово из всех, что посыпались из Унномтюра. Все остальные слова обозначили разные способы противоестественной связи Фьольвира с оружием, чудовищами, макафиками и собственной головой.
Встав и отряхнувшись, Унномтюр поостыл.
– Что скажешь?
– подошел он к своему спутнику.
Фьольвир кивнул на перекрытие, где совсем недавно рядом с оплывшим чудовищем сидел Мтаг.
– Вот, нет его.
– Я вижу!
– заявил Унномтюр.
– Я его, между прочим, зарубил!
– сказал Фьольвир.
– Знаешь, что ты сделал?
– Зарубил!
– Нет, ты отправил его за четвертым ключом. Потому что попасть к хранителю четвертого ключа можно только через смерть.
– Значит, я все же его убил?
– спросил Фьольвир.
– Нет!
– заорал Унномтюр.
– Это образно! Это значит - через собственную, не тобой пролитую кровь. Тонкий путь к первому ключу - через чужую кровь. Ко второму ключу - через кровь не тобой убитого. К третьему - через кровь чудовища. К четвертому - образно - через себя.
– Я понял.
– Я же тебе кричал!
– Я не слышал. Он же тебя вот-вот…
– Что вот-вот?
– Ну, убил… Задушил бы.
Унномтюр стукнул своего спутника по лбу костяшками пальцев.
– Арнасон! Герой мой недалекий! Я все же не человек, как ты, наверное, уже давно сообразил. Задушить меня нельзя. Моя природа божественна, я есть и вещь, и существо…
– И Йоруну можно гонять тебя по дворцу…
– Да! Можно! Нет!
– замотал головой Унномтюр.
– Не сбивай меня! Ты что, не видел, что ему только и надо было, чтобы ты его ударил?
– Я думал, он наглый, - сказал Фьольвир.
– О!
– Я думал, он не ждет, что я смогу.
– А он ждал.
– Ждал.
– А слушал бы меня…
– Ты хрипел. И ногами так…
– Но подумать-то можно же было!
– взорвался Унномтюр.
– Я же не просто так сучил ногами! Я сказать не мог, я ногами выражал!
– Значит, яснее надо было!
– упрямо сказал Фьольвир.
– Вот будут тебя душить, - пообещал Унномтюр, - я попрошу тебя, арнасон, чтобы ты понятней обозначал свое отношение к процессу предсмертными судорогами. Типа, спаси меня, спаси меня! А я: не понимаю, дорогой Маттиорайс. Можешь без этих пугающих телодвижений?