Боксер-6: назад в СССР

К моему облегчению, соперник не стал менять свою стратегию, принесшую ему успех до этого. По всей видимости, он решил, что однажды найденный удачный прием даст ему преимущество на все время боя. Что же, иногда действительно бывает и так, но только не в моем случае. Уж что я хорошо умею, так это быстро анализировать свои ошибки и извлекать из них полезные выводы.

Поэтому когда мой боксерский визави подошел ко мне и попытался поставить свою переднюю ногу на внешнюю сторону, пользуясь тем, что я как раз в этот момент на секунду отвел от него взгляд, я среагировал моментально. Несколько ударов — и вот уже не он, а я зашагнул на внешнюю сторону, вынудив его защищаться вместо нападения.

«Вот так, ничего, нормально», — удовлетворенно подумал я, глядя прямо ему в глаза, которые, казалось, отражали некоторую растерянность. «А ты как думал, друг мой ситный? Только ты умеешь атаковать? Сейчас еще посмотрим, как ты дальше у меня тут запляшешь!».

Я повторил серию джебов. Соперник, по обыкновению, пытался играть на каждом моем движении. Вот и сейчас он постарался, уклоняясь от моих джебов, сделать шаг вперед и вернуть себе контроль над ситуацией. Но не тут-то было! Не для того я перехватывал инициативу в бою, чтобы тут же отдавать ее обратно! Я решил воспользоваться тем, что основными рабочими у нас были разные руки: у меня левая, а у него — правая. В результате в тот самый момент, когда соперник попытался сделать решающий шаг вперед и одновременно нанести удар своей правой, он наткнулся на мой итоговый джеб левой рукой. Уж что-то, а это я точно умею делать очень хорошо. Уронить соперника джебом куда сложнее, чем крюком хуком или прямым, из-за того что движение было на противоходе, удара хватило, чтобы усадить соперника на пятую точку. Рефери тут же начал отсчёт, закончив его вместе с окончанием раунда.

— Победа по очкам! — услышал я окончательный вердикт как будто во сне. Есть! Победа! По очкам или не по очкам, а все-таки я сделал это!

Я посмотрел в сторону своего тренера. Григорий Семенович ликовал так, как будто речь шла о чемпионате мира и сейчас именно он, а не я, стоял на ринге с поднятой рукой победителя. Я хорошо понимал его состояние: ведь все это означало не только талант его ученика, но и то, что его педагогическая стратегия оказалась верной, что все усилия были вложены не зря! Я и сам много раз испытывал эти чувства в прошлой жизни, а вот теперь судьба дала мне снова испытать их с ученической стороны.

— Молодец, Мишка! — Григорий Семенович крепко обнял меня. — Я же говорил, ты можешь! Молоток! Очень правильно и хорошо отработал!

— Спасибо, Григорий Семенович, — произнес я. — Хорошо, что вовремя понял, как нужно было действовать.

— Да если бы ты сам себя не накручивал, то понял бы это сразу, — радостно отмахнулся тренер. — Ты же вышел весь какой-то смурной… уж не знаю, о чем ты там про себя размышлял, но это тебя здорово сбило с панталыку. Я поэтому тебе и сказал прямым текстом, что ты все можешь, что на самом деле достаточно было просто отбросить всякую ерунду в голове и трезво взглянуть на ситуацию!

Я прошел в коридор, и в следующую секунду ко мне подбежали пацаны.

— Мишаня, поздравляю! — схватил мою руку неизменный Сеня. — Я видел, как ты его сделал! Красиво! Я бы так не смог!

— Сможешь, Сеня, сможешь, — возразил я. — И не исключено, что даже прямо сегодня.

— Здорово ты его! — восхищенно произнес Лева. — Я вот стоял и думал — ты же ближе к концу просек, как он ногами работал, да?

— Ну, не без этого, конечно, — ответил я. На самом деле я понимал, чем вызван такой интерес Левы к работе ногами. Несмотря на удобную обувь, которую мне удалось ему подарить, он все-таки опасался, что едва начавшая заживать травма снова даст о себе знать прямо на ринге. По себе я знал, что такие вещи случаются, как правило, в самый неожиданный и неудобный момент. Ну что же, будем надеяться, что с Левой этого не произойдет, и свежедобытые боксерки позволят ему отработать свои выступления, что называется, без сучка без задоринки.

В общем, ребята поздравляли меня так, как будто я выиграл не бой, а весь чемпионат сразу. Еще бы: первый выход динамовца в рамках этого дня — и сразу победа! А вот мой соперник, похоже, переживал не самые приятные минуты в своей жизни. Во всяком случае, его расстроенное лицо говорило о том, что он скорее предпочел бы в этот момент провалиться под землю. Его, конечно, можно было понять: он-то был уверен, что стопроцентно подготовился к противостоянию, что изучил все возможные «подводные камни» от и до, и что выбрал единственную и беспроигрышную стратегию работы с левшой, которая просто-таки не может не принести ему победы! Откуда же было ему знать о моем богатом опыте из прошлой жизни, который, несмотря на начальные неудачи, позволил мне в конце концов собраться и просчитать все, что мне было нужно, лучше, чем он…

Внезапно до меня донесся голос его тренера.

— А ты бы вот сейчас, между прочим, вместо того, чтобы расклеиваться, — назидательно говорил он своему подопечному, — лучше бы присмотрелся к своему сопернику. Он совсем не так прост, как кажется!

— Ага, — буркнул куйбышевский боец, — что у него, три ноги и восемь глаз, что ли?

— Ну, знаешь, некоторые и с обычным набором конечностей работают так, как будто их на самом деле шестнадцать! — ответил ему тренер. — Ты приглядись, как он дерется! Между прочим, для обычного разрядника крайне неплохо! Я бы даже сказал — превосходно!

Глава 9

Расслабляться нам было пока ещё рано. Вслед за мной на ринг должны были поочередно подняться и другие динамовцы. И первым из них был Лева. Его выступление мне особенно сильно хотелось посмотреть. Помогут ли ему добытые мной боксерки? Не «проснется» ли недавняя травма? Честно сказать, я переживал за Леву почти так же сильно, как и за себя самого.

— Ну что, Мишаня, сейчас и проверим, как правильная обувь влияет на результат соревнований, — с нервным смешком произнес Лева, играя кулаками в ожидании своего выхода.

— Самым лучшим образом она на него влияет, — откликнулся я. — Иначе никто бы даже и не думал ни о какой специальной обуви, а просто выходили бы в спортивных тапочках и все.

— Так-то оно так, — протянул Лева. — Да только к любой обуви привыкать же нужно. Ну, там, прикинуть, как нога реагирует, какая свобода движений. А я эти боксерки только-только надел в первый раз.

— Ну и? — спросил я.

— Что «ну и»? — не понял Лева.

— Я имею в виду — как твоя нога отреагировала, когда ты их надел? — объяснил я.

— А-а, так вообще отлично, — улыбнулся Лева. — Прямо, я бы даже сказал, какое-то идеальное состояние. С одной стороны, все зафиксировано, как надо, с другой — нигде ничего не сжимает и можно нормально работать. А самое главное — ничего не болит, как ты эту ногу ни поворачивай!

— Ну вот! — удовлетворенно кивнул я. — И чего ты беспокоишься тогда? Все в порядке, значит.

— Да я опасаюсь, что это только поначалу, — вздохнул Лева. — А потом чего-нибудь как хряснет-хрустнет…

— Не боись, — стараясь быть максимально спокойным, ответил ему я. — Все будет нормально!

— Надеюсь, — отозвался Лева. — Но, если честно, чего-то боязно мне все еще за свою ногу.

— Так ведь чем больше ты боишься, тем неувереннее себя чувствуешь, а чем неувереннее себя чувствуешь, тем выше твои риски, — вдруг выдал я «завернутую» фразу. Лева с недоумением посмотрел на меня. — В общем, чем больше ты переживаешь, тем хуже работаешь, — поспешил упростить я.

— А-а, — задумчиво протянул Лева. — В этом, наверное, ты прав…

Я ободряюще хлопнул товарища по плечу, и он отправился на ринг. Честно говоря, я давно не видел его таким задумчивым. Но я хорошо знал, что у некоторых людей так проявляется беспокойство за исход дела. Кто-то начинает кричать и бросаться на людей в истерике, кто-то, наоборот, замыкается и сидит в каком-нибудь углу, не реагируя ни на что вокруг, кто-то беспорядочно мечется по коридору или комнате, а кто-то, как Лева, начинает попросту «тормозить». А рецепт, на самом деле, для всех один — уметь справляться со своими эмоциями и не позволять им управлять своим телом. В противном случае даже мастерски натренированный боец может «дать сбой» во время самого ответственного выступления. И главное, он сам потом не сможет разобраться, как и почему такое могло произойти.