Боксер-6: назад в СССР

Немногочисленные зрители в зале просто орали от восторга, вызванного такой работой на ринге. А уж как ликовали все мы, динамовцы, сложно и передать словами. Когда Денис Бабушкин спустился с ринга, он был встречен как мировая звезда.

— Я же знал, я точно знал, что ты им всем покажешь, что ты сможешь! — Григорий Семенович кричал громче всех. И его можно было понять: для него-то как для педагога это был двойной триумф — он не просто воспитал блестящего спортсмена, он мотивировал человека, практически уже забросившего какие-либо занятия, снова взяться за дело и повторно выйти на пик своей формы. Такие случаи и в мировой-то практике встречаются, мягко говоря, нечасто, а уж в юном возрасте, когда в голове гуляет сплошной ветер, это и вовсе практически невозможно.

— Ну ты, Денис, и выдал! — ревел от восторга Сеня. — Как ты его!

— Да, вроде бы неплохо отработал, — с важным видом отвечал Бабушкин.

Но в этот момент наша радость была несколько омрачена. Внезапно в зале появились несколько человек в военной форме и, ни секунды не раздумывая, направились именно к нам. У меня засосало под ложечкой от нехорошего предчувствия.

— Денис Бабушкин? — спросил один из военных, заглянув в какие-то бумаги.

— Ну да, — растерянно ответил Денис. — А что такое?

— Мы из военкомата. Вам придется проследовать с нами, — объяснил военный.

— Ну вот и все, — сквозь зубы пробурчал Лева. — Теперь отправят нашего Бабушкина долг Родине отдавать.

— Типун тебе на язык, — так же негромко ответил я. — Если он сейчас попадет в армию, то никакого бокса ему уже точно потом не видать, как собственных ушей.

— Это все тот дед, — догадливо произнес Сеня. — Так ему и не простил, что внучка его победил.

— Да, — согласился я, — без него здесь точно не обошлось. Иначе к чему такая срочность, не дожидаясь призыва…

Военные между тем смотрели на нас с торжествующим видом, как будто бы все уже было давно решено и Бабушкину ничего не оставалось делать, кроме как покорно подчиниться отданному приказу.

— А в чем, собственно, дело? — встревоженно вмешался Григорий Семенович. — У нас вообще-то соревнования идут.

— Необходимо уточнить некоторые данные, касающиеся воинского учета, — сухо отозвался военный. — Чистая формальность, но это действительно необходимо.

— Подождите, — еще сильнее забеспокоился Григорий Семенович, — но в данный момент Денис Бабушкин участвует в чемпионате РСФСР! Вы понимаете, какой это уровень?

— Ну и что? — усмехнулся в ответ военный. — А мы из Вооруженных сил СССР. Вы-то понимаете, какой ЭТО уровень?

— Так вот я и не понимаю, зачем вам понадобился наш Денис, — горячился Григорий Семенович. — А если он сейчас и здесь станет чемпионом РСФСР? Если что, у Бабушкина существует договоренность по поступлению в институт физкультуры и спорта!

— Да никто вашего чемпиона ни в какую армию забирать не собирается, — снисходительно проговорил военный. — Ну, по крайней мере, прямо сейчас.

Григорий Семенович, похоже, был настолько растерян, что уже не знал, какие аргументы еще можно привести. Мы с ребятами недоуменно переглянулись.

Глава 10

— Им совсем, что ли, заняться нечем? — проворчал Григорий Семенович, глядя вслед Бабушкину, удаляющемуся от нас в сопровождении военных.

— Да похоже, что это не им заняться нечем, а одному их высокопоставленному начальнику, — возразил я. — Которого очень сильно обидело, что дорогого внучка немножко прокатили с наградами.

— Думаешь? — с сомнением проговорил наш тренер.

— А с чего бы еще им забирать пацана прямо с чемпионата? — объяснил я. — Что за такая пожарная срочность, если на носу и так, и так осенний призыв?

— Тоже верно, — согласился Григорий Семенович. — Но, в принципе, там никаких проблем быть не должно! Я ведь уже договорился обо всем с Институтом физкультуры и спорта. Специально еще в Москве ездил, с людьми разговаривал. По закону никаких претензий к Денису у них быть не может. По бумажкам их все проведено, документы его все в порядке…

Эх, наивный Григорий Семенович! Хороший он мужик и классный тренер, но иногда он меня просто-таки удивлял. Прожив большую часть жизни, он, похоже, так и не смог потерять веры в порядочность всех людей и в торжество справедливости. В чем-то я ему даже завидовал. Но, с другой стороны, в таких ситуациях, которая сейчас сложилась вокруг Дениса Бабушкина, наш Семеныч демонстрировал совсем уж детский отрыв от суровой реальности.

— Может, оно, конечно, и так, — согласился я. — Но даже если у него все документы действительно в идеальном состоянии, то на все их «уточнения» и как они там еще свою бумажную возню называют уйдет время. А пока они будут сверять данные и выяснять, где чья подпись стоит и какого числа она была поставлена, чемпионат уже завершится. И пролетит наш Дениска как фанера над Парижем. А если даже и нет, если он все-таки успеет вырваться из военкомата так, чтобы поучаствовать во всех своих запланированных боях — все равно настрой у него будет уже, мягко говоря, не тот.

— Да, человек, находившийся по кабинетам… — задумчиво проговорил Григорий Семенович. — После такого, если по совести, нужно внеплановый отпуск давать.

— Вот-вот, — поддакнул я. — Так что появление этих военных здесь точно не случайно. Или тот генерал никак успокоиться не может, или… или, кстати говоря, это может быть «подарочек» от других клубов. Заметили, что «Динамо» крепко идет впереди, и забеспокоились. Привет вот прислали таким образом.

— Мда… — протянул Григорий Семенович. — В принципе, такое действительно может быть. Ну и что ты в таком случае предлагаешь делать?

У меня давно уже созрел план для нашего тренера. Но для убедительности и правдоподобности я еще с полминуты простоял молча, как будто бы обдумывая ответ на его вопрос.

— Мне кажется, — заговорил я, — что вам необходимо наведаться в гости к начальнику военкомата.

— И что я ему скажу? — возразил Григорий Семенович. — Ты же видишь, что никакие аргументы на них не действуют. Если уж им чемпионат РСФСР не указ…

— Чемпионат, может, и не указ, — согласился я. — Но хорошие подарки любят все. И гораздо сильнее, чем любой чемпионат. Поэтому идти вам туда лучше не с пустыми руками.

— Ты мне взятку, что ли, предлагаешь давать? — уставился на меня тренер. В нем явно боролись ненависть к подковерной возне и желание сохранить одного из лучших боксеров.

— Ну почему сразу взятку-то? — с напускным простодушием ответил я, припомнив интонацию наглых чиновников из будущих российских сериалов. — Просто подарок. Знак внимания, так сказать. У меня как раз осталась одна банка очень хорошей икры. Вещь очень нужная и недешевая. И очень вкусная, кстати, чего уж там.

— Гхм, — задумчиво кашлянул Григорий Семенович. — Икры, говоришь? Ну что ж, в принципе, это можно…