Большие чемпионы

К этому времени в Америке сложилось довольно своеобразное отношение к Паттерсону, которое можно охарактеризовать как добродушное уважение. Он, конечно, не был кумиром. Кумиров со стеклянными челюстями не бывает, а к тому времени о его тайне знали все. С другой стороны, в Америке по традиции уважают тех, кто может встать с пола и вышибить дух из обидчика. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть любой американский боевик. А Флойд регулярно показывал это в жизни. Как же его было не любить? В совсем недалеком будущем ему придется еще множество раз падать и вставать, и в результате его полюбят еще больше. Кроме того, благодаря своим вполне средним габаритам Паттерсон не выглядел выходцем из какого-то другого племени, а его всегдашняя смущенная улыбка это подчеркивала.

1 мая 1959 года Паттерсон нокаутировал в одиннадцатом раунде очередного соперника, Брайна Лондона, а через неполных два месяца, 26 июня, вышел на ринг снова. На этот раз против шведа Ингемара Юхансона, которого хорошо знал еще с Олимпиады в Хельсинки и потому совершенно не боялся. И грянул гром.

ВСТАВНАЯ ГЛАВА: ТРУС И НОКАУТЕР ЮХАНСОН

В 1952 году на той самой Олимпиаде в Хельсинки, где Паттерсон познал первую славу, Ингемару Юхансону пришлось пережить грандиозный позор. В финальном бою 20-летний шведский тяжеловес до такой степени боялся своего противника, огромного американца Эда Сандерса, что принялся бегать от него по всему рингу. Во втором раунде рефери дисквалифицировал его за отказ вести бой. Было принято сенсационное решение не вручать Юхансону серебряную медаль. По поводу того, что думал об этом сам Ингемар, существует две версии. По одной, Юхансон якобы сказал, что готов был драться с кем угодно, но не с этим громилой — он же не сумасшедший. По другой, озвученной значительно позже в автобиографии Юхансона, судьи не разобрались в его хитром стратегическом плане: вымотать силы Сандерса в первых двух раундах, а в третьем решительно атаковать и тем потрясти его до основания.

Однако дело в том, что примерно ту же стратегию Ингемар избрал незадолго до Олимпиады в бою со знаменитым литовским тяжеловесом Альгирдасом Шоцикасом. Юхансон бегал от него зайцем, и Шоцикас потом рассказывал, что он просто не знал, как работать с человеком, который все время поворачивался к нему спиной. В конце концов литовец догнал его и нокаутировал. Вот таким было бесславное начало славных дел Ингемара Юхансона. Кстати, вполне могло случиться и так, что ему пришлось бы повторить на Олимпиаде эту игру в боксерские салочки не против Сандерса, а против самого Шоцикаса, но тому в Хельсинки отчаянно не повезло. Перед боем с южно-африканцем Ниманом Альгирдас вытянул руки вперед для приветствия, на что тот ответил мощным ударом. Шоцикас устоял на ногах и начал бой. Голова у него постепенно прояснялась, но вскоре рефери остановил встречу, чтобы сделать какое-то замечание. Альгирдас стоял опустив руки и слушал его крайне невнятные разъяснения, которые он к тому же излагал очень тихим голосом, когда Ниман снова налетел на него с ударом. Теперь это уже был нокаут. После боя южноафриканец утверждал, что не понял, что судья что-то говорит, и поэтому считал себя вправе атаковать. Ему не то чтобы поверили, но согласились с обоснованностью его доводов и дисквалифицировали в результате не его самого, а рефери.

В Швеции Юхансона встретили как предателя родины, и в это же время с ним произошла не самая обычная метаморфоза. Трусоватый 20-летний парень вдруг превратился в свою противоположность и стал настолько агрессивным бойцом, что через некоторое время его прозвали Сумасшедшим Шведом. К тому времени он окончательно заматерел и стал не слишком крупным, но крепким тяжеловесом. Его рост был 184 см, а вес — около 90 кг. Бой он строил по стандартной схеме, «разминая» противника левым джебом, выжидая момент, чтобы нанести правый кросс. Этот правый обладал фантастической силой, и сам Юхансон придумал для него несколько прозвищ: «гром», «гром и молния» и «молот бога Тора».

Абсолютное большинство своих боев до 1959 года Юхансон провел в своем родном городе Готенбурге, куда по очереди стали съезжаться для битья самые известные европейские тяжеловесы. В 1956 году в одном из своих немногих выездных боев в Болонье Юхансон нокаутировал итальянца Франко Кавичи и завоевал звание чемпиона Европы в тяжелом весе. В следующем году в Стокгольме он нокаутировал в пятом раунде англичанина Генри Купера, наглядно показав, что проблему страха он давно решил. Дело в том, что Купер предположительно обладал самым сильным разовым ударом среди всех тогдашних боксеров. Его левого хука боялись все, но Ингемара это не смутило. У него был его правый кросс. Он-то и решил все в бою с англичанином.

В сентябре 1958 года злая судьба занесла известного американского боксера Эдди Мэкена в Готенбург. Мэкен занимал первое место в рейтинге претендентов, в следующем году ему предстоял бой с Паттерсоном, и он хотел слегка размяться с одним из европейских тяжей, которых американцы по традиции не уважают. Однако Юхансон уважать себя заставил, причем очень быстро. В первом же раунде он разрядил свой правый кросс в голову Мэкена, и тот рухнул на пол. Американец все-таки сумел встать, но лишь для того, чтобы Юхансон загнал его в угол. Там, на свою беду, вместо того чтобы упасть, Мэкен сел на нижний канат, что дало возможность Ингемару нанести еще несколько ударов, когда его соперник уже был фактически в нокауте.

Если бы не легкомысленный визит Мэкена, Юхансон, возможно, никогда не добился бы права драться с чемпионом мира, но бывают такие случаи, когда зверь бежит на ловца. Прибежал и был подстрелен.

Было ясно, что чемпион в Готенбург не приедет, поэтому Юхансон отправился в Америку, где 26 июня 1959 года встретился с Паттерсоном, который все еще жил старыми представлениями о нем. Бить умеет? Ну а кто в тяжелом весе бить не умеет? Практически все соперники Флойда умели бить и некоторые даже сажали его на пол. Ну и что? На одной из пресс-конференций Патгерсон зевал так много и часто, что привлек внимание не только Юхансона, но и репортеров. Со временем фотографию зевающего Паттерсона и Юхансона, слегка удивленно смотрящего на него, опубликуют еще множество раз.

Жизнь порой складывается странно. Семь лет назад Юхансона считали конченым трусом, а Паттерсона средневесом, и вот теперь они дрались за титул чемпиона мира в тяжелом весе. А олимпийского чемпиона Эда Сандерса, от которого так резво бегал Юхансон, как раз считали будущим тяжелого веса. Однако этого самого будущего у него оставалось очень мало. Перейдя в профессионалы, Сандерс сначала выиграл нокаутом три боя, потом проиграл нокаутом же в пятом раунде абсолютно неизвестному боксеру, затем выиграл две встречи подряд, еще один бой закончил вничью, а следующую встречу с тем же соперником выиграл. 11 декабря 1954 года в своем девятом бою, за который он должен был получить 750 долларов, Сандерс встретился с малоизвестным боксером Вилли Джеймсом. В одиннадцатом раунде Эд был нокаутирован, а на следующий день умер в больнице. Вот и все будущее, отпущенное Эду.

Первые два раунда боя Патгерсон — Юхансон прошли не особенно интересно. Выигрывал Флойд, находившийся в самом благодушном расположении духа. В третьем раунде вместо джеба, к которому Патгерсон успел привыкнуть, Юхансон нанес левый хук и тем раскрыл Паттерсона. Тут же последовал правый кросс, и Флойд упал.

Далее произошел один из самых странных эпизодов в чемпионских боях. Флойд успел встать до того, как рефери закончил счет, но почему-то подумал, что в нокдауне побывал не он, а Юхансон, и, как делает послушный боксер в таком случае, направился в нейтральный угол, давая рефери отсчитать 10 секунд его противнику. Однако Юхансон бросился вслед за ним и ударил его. Флойд упал снова. До конца раунда он падал еще пять раз, пока наконец рефери не прекратил бой, что, строго говоря, давно уже пора было сделать.

Юхансон просидел на троне 360 дней, и все это время провел на гребне славы и у себя на родине, и в Америке. В Штатах какое-то время не знали, как к нему относиться. С одной стороны, белые чемпионы всегда пользовались там особой популярностью. С другой — Юхансон был иностранцем, так что как обладатель титула, являющего собой национальное достояние, он всегда вызывал у большинства американцев смешанные чувства.

После боя Робкий Флойд впал в бешенство, но не агрессивное, а холодное. Он снова и снова смотрел запись встречи с Юхансоном и, когда была достигнута договоренность о проведении матча-реванша, стал тренироваться как одержимый. В интервью перед боем он сказал, что выявил все ошибки, которые допустил в том бою, и увидел, как можно победить Юхан-сона. Ему не очень поверили. Ставки перед боем были 8 к 5 в пользу Юхансона. Однако те, кто поставил на шведа, очень скоро об этом пожалели. Всегда быстрый, Флойд включил какую-то суперскорость. Когда смотришь этот бой в записи, иногда создается впечатление, что кадры слегка подрезали — такими стремительными были удары Паттерсона. Во втором раунде Флойд провел сильнейший левый хук в челюсть, после которого Юхансон оказался на полу. Однако он встал и продолжил бой. Паттерсон ринулся в атаку, понимая, что нельзя упускать момент. Швед какое-то время защищался, но время от времени все же пропускал сильные удары. Наконец Паттерсон дважды с небольшой паузой нанес ему апперкот по печени. Было видно, что эти удары Юхансона потрясли, и он чуть опустил руку, не зная, куда пойдет следующий удар: в печень или в челюсть. Удар пошел в челюсть, но Юхансон не успел на него среагировать.

Он упал на пол, не подавая никаких признаков того, что сможет самостоятельно встать в ближайший час. У него тряслась нога, как будто она находилась под током. К нему бросились секунданты и врачи. Вскоре подскочил и Флойд. Юхансон только начал приходить в себя, когда Паттерсон ему сказал: «Я дам тебе еще один шанс, как ты дал его мне». Робкий Флойд всегда держал слово, за что его уважали. Менее чем через год, 13 марта 1961 года, они встретились снова в Майами-Бич. Однако до тех пор произошло событие, оставшееся совершенно не замеченным современниками.