Большие Надежды

Молчание стало лучшим ответом.Нет.

А позёмка тем временем становилась всё гуще и собирались в воронки, кружила, с тихим шорохом налетала на зубцы защитных пирамид и тут же рассыпались под звон опадавших мелких камней. Флор чувствовала, как бьётся о маску постепенно крепнувший ветер, и понимала, что она просто не имеет права уйти. Не сейчас. И, нервно сцепив руки, Флор растроенно посмотрела на льнувшей к ней глиссер.

– Кажется, мы чертовски вляпались, – прошептала она и снова перевела взгляд на оживший вопреки всем их планам Генератор.

Итак, их действительно предали. Однако, кто это был; сделал ли он это случайно или нарочно, уже неважно. Что-то в Башне пошло не так, и холодное отчётливое понимание этого нарастало вместе с отвратительным скрежетом, с каким медленно распускались каменные «лепестки». Липким комом оно опутывало сердце, пока один за другим куски бетона с лязгом выпадали из своих прежде невидимых ниш, и ветер гудел меж образовавшихся бойниц. Высоко, протяжно, так тоскливо и горько, словно ему самому было больно.

Артур…

Флор смотрела на эти порывы с каким-то отчаянием, отчётливо понимая, что дело всё равно надо довести до конца. Что бы ни происходило в Башне, они должны им помочь. И оглянувшись на Город, от которого виднелось только зеленоватое зарево за горизонтом, она поджала губы, а потом стремительно побежала к глиссеру Льюиса. В конце концов, у неё тоже есть долг!

– Мэй, какого чёрта! – возмутился Герберт, стоило ей дёрнуть за одну из тяжёлых сумок. – Я же сказал, что нам надо валить…

Но Флор не ответила. Сцепив зубы, она вырвала из его рук один из мешков и поволокла тот по земле. Поднять тот сил уже не хватило.

– Флор!

Он попытался её догнать, но налетевший пыльный порыв с изредка уже мелькавшими там красными всполохами на несколько долгих секунд заполнил собой весь окружавший их мир. Он был такой плотный, что Флор не видела, куда шла, и лишь каким-то неимоверным чутьём, успевала в последний момент увернуться от торчавших повсюду зазубренных кольев.

– Мэй! Чёрт тебя возьми, Мэй!

Флор не ответила. Вихляя и спотыкаясь, она торопливо тащила сумку через лабиринт пирамид, что своими острыми вершинами, точно глазами, пялились в ночное, скрытое пылью и облаками небо. А добравшись до бетонной стены, резко выдохнула и процедила в шипевший вокодер:

– Уходи.

– Рехнулась?!

Рёв Герберта долетел до неё сквозь завывания ветра. Здесь, около самого Генератора тот ещё не достиг полной силы, но вокруг уже можно было различить ту самую воронку. «Тифон» просыпался и готовился идти убивать.

– Уходи, Герберт, – прорычала она, чувствуя, как по ногам бьёт ветер. Скоро… совсем скоро он ринется дальше, на Город. Флор поджала губы и повернулась, чтобы снова нырнуть за второй сумкой в пыльный, сбивающий с ног поток, но наткнулась на Льюиса.

– Я не понимаю, Флор, – прорычал он. – Что происх…

– Не понимаешь, что происходит?

Она рассмеялась. Надсадно. Истерично. Так громко, что закашлялась, а потом ещё пару секунд пыталась вздохнуть, но воздух никак не лез в изувеченное дурацкое лёгкое. А когда всё же смогла, вырвала из рук злого Герберта лямку любезно притащенного им мешка с детонаторами.

– Я тоже… много чего… не понимаю, – сипло пробормотала она. – Например… я не понимаю, о чём думает Стив… Я не понимаю… о чём думает Артур. Но… весьма очевидно… что я прекрасно понимаю… что делает Канцлер.

Флор выдохлась и улыбнулась, опять чувствуя кровь на пересохших губах. Господи, когда же это закончится?!

– И именно поэтому мы должны возвращаться. Что-то случилось. Уверен, они тоже сейчас повернут назад.

Флор посмотрела на него, и даже не видя спрятанных за визорами глаз, могла сказать – он сам в это не верил. Ни на мгновение не допускал, что Артур или Стивен отступят от своих целей. И, очевидно, догадавшись, что соврать не получилось, Льюис раздосадованно зарычал, когда она уселась на корточки и принялась доставать электронные детонаторы. Флор не отвлекалась и методично, один за другим крепила их к невозмутимо вибрировавшей стене Генератора, чувствуя спиной взгляд его взгляд – уставший, совершенно обессиленный. И Флор хотела бы успокоить их обоих, но не могла. Дрожащими руками она торопливо продёргивала шнур, который никак не хотел попадать в нужное отверстие, пока вдруг не выдержала:

– Либо помоги… либо уходи! – процедила она, а потом упёрлась ладонями в дрожавшую стену и тяжело задышала. От страха за Артура сердце билось точно безумное. Казалось, оно колотилось так сильно, что доставало до глотки, которую до боли свело, и раздавило остатки лёгкого. Воздуха не хватало, и Флор дёрнула одну застёжку, затем вторую и третью,

– Не надо! Мэй! Что… Немедленно прекрати! Нам вообще лучше уйти. Попробуем в следующий раз… – попробовал остановить её Герберт, но было уже всё равно.

Она понимала, что снимать маску чистое самоубийство. Но именно с этим «Тифон» опоздал. И, оскалившись в равнодушную бетонную стену с больным, почти безумным весельем, Флор стащила себя чёртов шлем, а потом со всей силы закашлялась. В серого цвета песок полетел большой сгусток крови, в лицо ударил неистовый ветер. Запахло пылью и острым озоном, а тело покрылось испариной. Нехорошей. Совсем нездоровой. Организм уже не боролся, не пробовал выжить, он просто инстинктивно не хотел умирать.

Может и хорошо, что Артур этого не увидит.

– Ты ведь понимаешь… что я не вернусь, – вдруг просипела она. Голос звучал слабо и тихо, но Герберт услышал. Он в отчаянии оглянулся туда, где за встававшей дыбом землёй уже скрылись белые пирамиды с острыми железными пиками и выругался. Да, это была идеальная защита. Ещё пару минут, и выбраться из этого лабиринта будет уже невозможно, а потому уходить надо было сейчас. Льюис прекрасно всё понимал.

– Флор…

– Уходи, Герберт. Я справлюсь.

– Прекрати! Нам надо в укрытие!

– Тебе. – Она покачала головой и снова закашлялась. В груди резануло так больно, что на глазах выступили жгучие слёзы. – Тебе надо. Мне уже нет.

– Что ты несёшь…

Льюис хотел было схватить её за руку, но Флор подняла на него взгляд, и он замер. Она понимала, что её лицо, наверное, всё перепачкано разводами крови; что выглядит страшно… просто ужасно. Но смерть вообще вряд ли хоть иногда бывает красивой. В спину снова ударил ветер. И его порывы, словно длинные пальцы, растрепали короткие волосы, наверняка делая из тёмных кудрей седые, грязные пряди. От этой мысли Флор неожиданно улыбнулась. Так странно! Было бы интересно дожить до такого. Да… Она натянуто улыбнулась и посмотрела на свои руки.