Босс на блюдечке

Эмилия подает мне стакан с водой. Я делаю глоток, и дремотная муть в голове начинает развеиваться. К этому моменту подходит Демьян, молча возвращаю ему пиджак.

— Если ты хорошо себя чувствуешь…

— Лучше не бывает.

— … тогда мы прямо сейчас выезжаем на место. Машина уже ждет у трапа.

Брюссель встречает нас мелким моросящим дождем и сравнительно низкой температурой. Спускаясь с трапа, я чуть отстаю, и Демьян с Эмилией оказываются впереди меня. У меня возникает какая-то мысль, она крутится в голове маленьким щеночком, но я никак не могу ее ухватить. Только мне кажется, что я за ней поспела, как Адам хмуро на меня зыркает, я мгновенно задираю подбородок и щеночек исчезает.

Демьян садится на переднее пассажирское сиденье, Адам за рулем, мы с Эмилией устраиваемся сзади. Мне о многом хочется ее спросить, но тогда нас услышит охранник, а я не хочу, чтобы он был в курсе чего бы то ни было вообще, поэтому вместо этого я утыкаюсь в бумаги, которые мне подает Демьян, и до самого места изучаю аспекты предстоящей сделки.

Ресторан Лоранс Сен-Жак (Laurence St-Jackues), который собирается приобрести Демьян, расположен на улице с примечательным названием улица Мясников — Rue des Bouchers. Чем этот ресторан так привлек Демьяна? Тем, что он награжден тремя звездами Мишлен, самой высокой наградой, которую только можно присвоить в сфере гастрономии: места здесь бронируются за несколько месяцев наперед, блюда совершенно уникальны и неповторимы, а интерьер заведения продуман до мелочей. Помню, я спросила Демьяна, какой владельцу резон продавать настолько выгодное дело, и он мне ответил:

— Владелец заведения, Тибо Сен-Жак, управляет им вот уже пятьдесят семь лет. Начал в свое время мальчишкой с уличным киоском, а потом пробился до самого верха. Ресторан — его детище, которое он собирался передать сыну Эммануэлю и уйти на покой, но вот беда, сын его, несмотря на солидный уже сорокалетний возраст, никак не желает взрослеть и перенимать бразды управления семейным делом. Тибо достаточно вспыльчив, и если раньше его сдерживала Лоранс, его жена, то после ее смерти между ним и сыном словно пробежала черная кошка. Больше некому стало покрывать проделки Эммануэля, и когда тот в очередной раз проигрался в казино в пух и прах и не придумал ничего лучше, как расплатиться украшениями покойной матери, Тибо окончательно вышел из себя и выставил ресторан на продажу.

У Демьяна в Брюсселе были люди, которые внимательно следили за положением дел, и как только Тибо велел сыну убираться прочь, об этом тут же известили Демьяна.

То есть сейчас мы едем перекупать бизнес у человека, который буквально вчера отрекся от сына.

Все это я вкратце сообщаю по дороге Эмилии, чтобы она была в курсе происходящего. Когда она слышит эту историю, на ее лицо ожидаемо набегает тень:

— Это как-то… неправильно, — печально произносит она, — у человека горе, а вы…

— Налетаем как стервятники? — я даже не отрываюсь от документов. — Это бизнес, здесь нет места чувствам и симпатиям, только деньгам. Если не успеем мы, ресторан перехватит кто-то другой, а какая разница для Тибо, кто это будет? Сына ему это не вернет, а вот нам принесет дополнительный годовой доход минимум в тридцать семь с половиной миллионов евро.

Короткий смешок с переднего пассажирского места дает понять, что Демьяну нравится мой подход. А вот его слова, обращенные к Эмилии, заставляют меня удивленно поднять брови:

— Не переживай, Тибо вспыльчив, но отходчив. Уверен, что, потеряв средства к существованию и ресторан, который фактически считал своим, Эммануэль тут же прибежит к папочке с раскаяниями — и семья вновь воссоединится, так что мы все останемся в выигрыше.

Вот уж не ожидала, что мой босс будет успокаивать переводчика. Мысль вновь слабо виляет хвостом, но Адам уже паркуется, и в голове снова остаются только цифры и данные.

Честно говоря, задрав голову и осмотрев заведения, я испытываю разочарование: небольшой приземистый ресторанчик, ничем не отличающийся от десятков других, расположенных тут же по соседству. Мне даже кажется, что Адам ошибся и припарковался не там, но Демьян уже уверенно устремляется ко входу и открывает для нас с Эмилией двери, игнорируя отчетливое раздражение Адама.

25

Внутри царит полумрак, стулья задвинуты, посетителей нет, равно как и персонала. Я начинаю озираться, но Демьян пересекает зал и толкает очередную дверь, ведущую в маленький внутренний дворик, откуда нам навстречу уже идет худой мужчина преклонного возраста.

Дальше я превращаюсь по большей части в свидетеля. Эмилия стоит от меня по правую сторону и тихо, мелодично переводит так, будто занималась этим всю жизнь.

— Чем могу вам помочь?

— Здравствуйте, господин Сен-Жак, меня зовут Демьян Незваный, мои люди связывались с вами насчет покупки вашего ресторана, я прилетел лично провести сделку.

— Оперативно же вы среагировали. С момента разговора прошло не более шести часов.

— В бизнесе надо действовать быстро, сами понимаете. Стоить чуть промедлить — и можно остаться ни с чем.

— Да, с этим невозможно не согласиться. Однако занимателен тот факт, что быстрее всех среагировали русские. Я даже не успел выставить ресторан на продажу, как мне позвонили сразу два потенциальных клиента.

Демьян морозится. Посторонний человек даже не обратил бы на это внимание, ибо внешне он сохранял все тот же дружелюбный настрой, но я, успевшая к этому моменту его немного изучить, подметила, как едва заметно напряглись желваки на его скулах. Известие о том, что русских клиентов было двое, пришлось ему не по вкусу.

— Вот как? И кем же был второй клиент, если не секрет?

— Я.

Я оборачиваюсь на голос и вижу двоих мужчин. Один из них — нахального вида брюнет с хищной улыбкой (мне внезапно приходит в голову, что никогда я не видела такой улыбки на лице моего шефа), второй — невысокий шатен в очках, что скромно держится за спиной первого — точно так же, как я стою за спиной Демьяна.

Брюнет охватывает взглядом нашу компанию и насмешливо тянет по-русски:

— Цербер и две девочки-припевочки. На которую из них делаешь ставку, Незваный?

Во мне мгновенно вспыхивает злость. Терпеть не могу высокомерных типов, подобных этому! Я открываю рот, намереваясь дать хаму достойный ответ, но меня опережает Демьян.

— В отличие от тебя, Левкой, в бизнесе я полагаюсь исключительно на свои профессиональные навыки, а истинно женским очарованием, как и любой другой уважающий себя мужчина, предпочитаю наслаждаться сам.

Это был красивый ответ, лучше всякой пощечины. Смотрю на шефа с возросшим уважением.

Левкой, — теперь-то я понимаю, кто такой Левкой, и внутренне негодую из-за того, что Адам словесно запихал меня в одну лодку с таким человеком, — невесело ухмыляется.

— Как всегда остришь, да только одними остротами успеха не добьешься.

— Тогда тебе следует открыть глаза пошире, потому что вот он я, само воплощение такого успеха.

— Джентльмены, — вклинивается Тибо до того, как Левкой успевает ответить, — мне пора открываться и у меня нет времени ждать, когда вы выясните между собой отношения. Договор купли-продажи уже готов, и я желаю покончить с этим сегодня же. Если вам так принципиально помериться… кхм, будьте любезны делать это не здесь и не передо мной.