Божественная любовь

Сейчас никто в зале на люстрах не раскачивался, о чем не без сожаления подумал Лимбер. Глядишь, получил бы мэсслендский гость по уху или в глаз орехом, да и рванул бы через портал назад вместе со всеми договорами. Диппочтой бы потом выслал.

Стража рассредоточилась по залу: двое встали по бокам трона – якобы король только что покинул сидение, двое в дверях, еще двое молчаливыми тенями присоединились к щуплому секретарю за спиной монарха.

Король прошелся по помещению и остановился почти на середине зала, свободной от мебели. Фигурный паркет, не будь даже у богов магического чутья на спящее плетение мощных чар-врат, подсказывал: здесь между малой и большой дуг из роз, выложенных планками дерева столь искусно, что казались объемными – находится нужное место. Именно там, по краям будущего портала по трое встала последняя шестерка стражей, возглавляемая лично Дарисом. Начальник замковой охраны предпочитал встречать потенциально опасных гостей лично, чтобы составить собственное представление о прибывающих.

Остановившись перед малой дугой – половинкой венка – Лимбер направил жезл на середину большого узора и призвал личную божественную силу и силу Источника Мира Узла. Он переплетал их в такой строгой последовательности, которая умилила бы даже бывшую нянюшку принцессы Мирабэль, признанную мастерицу крючка и ниток. Причудливое плетение было пропущено через перстень-печать монарха, оттуда по ободу короны в основание жезла и вылетело в виде луча из навершия – рубина, ограненного розой. Луч, распавшийся на радужный поток, коснулся основания арки врат и те стали доступны обычному зрению. Сияющие, величественные, прекрасные.

Рик, творя основу для плетения, немного хлебнул лишнего, и вместо сугубо утилитарного четырехугольного портала в виде белого окна получилась арка из светящихся роз, в активной фазе еще и проигрывающая гимн Лоуленда. Весьма и весьма эффектная, между прочим, арка! Настолько, что рыжий не стал переделывать содеянное, несмотря на ворчание отца. Да и ворчал-то Лимбер только для вида. Творческая работа сына пришлась ему по сердцу.

Энтиор задумчиво любовался вратами, ожидая прибытия посольства, и даже подумывал, не использовать ли этот сюжет для мозаики ситрасиль. Если не знать, какая сволочь Лимбер, то картина рисовалась вполне эстетическая. Вот, точно в назначенный срок через блистающую пелену портала, соединяющего два тронных зала Миров Узла: один в далеком Мэссленде, второй в Лоуленде – шагнул гость.

Это был высокий блондин, чьи длинные светлые волосы, заплетенные в косицы и собранные в хвост, ниспадали до середины спины. Светло-голубые глаза смотрели с безразличным холодком, изящный, но без особых изысков, темно-коричневый костюм разбавляло бледное кружево стоячего воротника рубашки и церемониальная цепь – знак главы посольства. Тенью за ним скользнул еще один мужчина в темных одеждах с бледным лицом, формой своей более всего походящим на змеиный череп. Явно ламия, если не чистокровная, то наполовину. Но вид это создание имело ничуть не зловещий, а вполне даже деловой, ибо выглядеть зловеще, держа под мышкой папку, совершенно невозможно.

Лимбер выждал несколько секунд и чуть ли не с грохотом (конструкцией такое не предполагалось, но всем присутствующим в зале показалось, что оный звук, прерывающий патриотические аккорды, прозвучал) захлопнул врата. Стража сопроводила закрытие врат ритуальным пристукиванием алебардами по полу. Паркет, к счастью, был пропитан специальным составом, прибавляющим дереву стойкости, и урона не понес.

Государь был несколько раздражен тем, что ради пары дипломатов, пусть даже один и был наследником престола Мэссленда, пришлось проводить весь ритуал. Закрыв портал, Лимбер буркнул довольно кисло (таким тоном полагалось бы не приветствовать, а посылать далеко и надолго):

– Прекрасного дня, посол. Лоуленд приветствует вас!

Энтиор сделал один шаг навстречу прибывшему, дождался, пока тот поклонится королю и протянет верительные грамоты (монарх бесцеремонно сунул их под мышку), и заговорил:

– Прекрасный день, принц Дельен. Рад вновь приветствовать ваше высочество в стенах королевского замка Лоуленда. Уже приготовлены покои, чтобы вы могли отдохнуть. Позднее мы встретимся и более подробно согласуем наши планы. Позвольте поинтересоваться, каким телепортом прибудут остальные члены посольства, дабы мы могли организовать достойную встречу.

– Прекрасный день, ваше величество, принц Энтиор. Рад возможности возобновить наше знакомство. Я единственный член посольства, не считая моего секретаря К’сара. Мне удалось убедить отца в нецелесообразности перемещения лишних созданий. Внесения изменений в договора не предполагается, а для принятия документов и сверки их со старыми образцами вполне достаточно одного способного складывать буквы в слова представителя Мэссленда. Малочисленность посольства, осмелюсь подчеркнуть, никоим образом не является знаком неуважения со стороны нашего государства, скорее, напротив, демонстрирует высокую степень доверия, достигнутую в дипломатических отношениях наших миров… – Еще один вежливый кивок, доставшийся в равной степени вампиру и королю, сопроводил речь Дельена.

Принц держался лишь самую малость прямее и напряженнее обычного. Мгновенное перемещение из одного Мира Узла в другой, столь отличный по структуре, буквально в самое средоточие силы, оказывало мощное воздействие на объект переноса. Как правило, для восстановления баланса в тонких структурах требовалось несколько часов отдыха. А уж использовать магию не рекомендовалось примерно сутки. Очень немногие боги могли похвастаться способностью прыгать из мира в мир без малейшего ущерба для самочувствия, и уж совершенно точно, ни один из таких богов не стал бы бахвалиться талантом прилюдно, дабы не оказаться на прозекторском столе какого-нибудь мага-исследователя. Разумеется, члены королевской семьи, как наиболее могущественные боги своего мира, испытывали минимальное потрясение от перемещения, но закон гостеприимства требовал предоставить возможность отдыха и им.

– Позвольте, я лично провожу вас, принц, до покоев. Мы приготовили ваши прежние апартаменты, – предложил вампир.

Слово «мы», разумеется, было не более чем фигурой речи, поскольку ничего лично, кроме пыточного инструмента для особо опасных преступников Энтиор ни разу в жизни не готовил.

– До встречи, – сухо попрощался со знающим буквы немногочисленным посольством король и телепортировался назад в кабинет к вечным горам работы.

Верительные грамоты Лимбер практически сразу передал своему секретарю, чтоб не было искушения отправить хлам в корзину для мусора. То, что в Лоуленд прибыл именно принц Дельен, сомнений у монарха не вызывало. Уж старшего-то сына Млэдиора в лицо и по излучению личной силы знали даже в Лоуленде.

ГЛАВА 5. Девичьи радости

– Эй, Лимбер, – с тихой радостью в голосе, мало вязавшейся с раздраженным состоянием короля, позвал Источник.

– Чего тебе? – нелюбезно спросил король, плюхаясь в рабочее кресло и отчетливо ощущая необходимость отдыха. Накопившаяся усталость оборачивалась нарастающей агрессией. Следующую проблему Лимбер готов был убить лично, выбирая наикратчайший и простейший путь, вместо подбора самого выгодного варианта.

– Мирабэль – Богиня Милосердия! Ее суть проявилась! – провозгласили Силы торжественно. Только что фанфары не зазвучали, поелику его величество, вдоволь накушавшийся всякого официоза по долгу службы, ненавидел подобные спецэффекты.

– А, ясно, – кисло кивнул король и взял в руки перо.

– Ты чего, не рад? – разочарованно протянул Источник.

Лимбер откинулся на спинку рабочего кресла, устало потер глаза и ответил:

– А чему радоваться, приятель? Лоуленд не ангельская обитель, каково девчонке тут жить будет?

– Э-э, – вздохнули Силы, не смотревшие на вопрос обретения божественной силы под таким психологическим углом.

– Вот тебе и «э»! У нее первый бал через пару дней, вечно под щитом у семьи не просидит, – крякнул король, посочувствовав племяннице, и задумался вслух, ощущая на своих плечах добавочное бремя новой проблемы: – Замуж ее, наверное, выдать надо поскорее куда-нибудь, где поспокойнее. С Элией переговорю, а то Нрэн ей какого-нибудь дуболома из своих сыщет, девчонка слезами обольется.