Брак по расчету

Не успеваю я взять пластинку в руки, как Эшфорд выхватывает ее у меня.

– Невозможно! – Он крутит ее в руках, разглядывая со всех сторон. – Это же копия с оригинальной обложкой, очень редкая!

– И как хорошо сохранилась! – ликует папа, копаясь в ящиках. – Вижу, ты оценил. А что про эту скажешь? – И передает ему один из своих святых Граалей.

– Tinkerbell’s Fairydust [26] ! – Эшфорд выглядит еще более изумленным. – Тысяча девятьсот шестьдесят девятого года! Но ее же так и не выпустили официально!

26

Британская поп-группа, играла с 1967 по 1969 г.

– У меня было много друзей-бездельников, частенько заглядывающих в «Декку» [27] , а в архивах можно найти все что угодно.

– Поразительно. – Теперь и Эшфорд ныряет в ящики, рассматривая альбомы моего отца.

– Десерт! – кричит мама из комнаты.

Когда мы садимся, на тарелках у всех уже лежит по кусочку кростаты [28] .

Дельфина, до этого отказавшаяся от еды, решает рискнуть и попробовать сладкое – из всех блюд единственное неопасное на вид и внушающее доверие.

27

«Декка» (англ. Decca Records) – британская звукозаписывающая компания, основана в 1929 г. Выпускает записи различных жанров, включая джаз, рок, поп и классическую музыку.

28

Кростата – итальянский открытый пирог из песочного теста с разными начинками.

Но, откусив кусочек, я ощущаю знакомый вкус, да и консистенция на песочное тесто не похожа.

Обеспокоенно кладу свою порцию обратно на тарелку и останавливаю Эшфорда, который уже собирается попробовать торт.

– Солнышко, ты что? – спрашивает он.

– Э-э, ты на диете… помнишь? – уклончиво отвечаю я.

– Нет, не помню. – И он снова берется за десерт.

– Тебе нужно сдавать анализ крови, и лучше сладкое не есть!

– Джемма, что за глупости! – смеется мама.

– Да уж, – соглашается Эшфорд. – От чего-то все равно умереть придется.

– Но уж точно не от кростаты! Я приготовила ее из самых натуральных ингредиентов домашнего производства, биологических и экологичных!

– Именно в этом и проблема, – шепчу я. – Эшфорд, можешь на минутку выйти в кухню?

Как только мы оказываемся за дверью, Эшфорд набрасывается на меня:

– Да что с тобой такое? Я веду себя мило с твоими, разве нет? И вечер, на мой взгляд, вполне неплох, и странно это признавать, но у меня больше общего с твоим отцом, чем с тобой. И я хочу съесть торт, который приготовила твоя мама, и покончить с этой шарадой!

– Но ты не можешь его есть!

– Почему это?

– Потому что мама использовала необычную муку! Вот почему! Если съешь его, через четверть часа окажешься на крыше, напевая Lucy In The Sky With Diamonds, с цветочной короной на голове, считая себя пятым членом «Битлз»!

Эшфорд начинает хохотать так, что устоять на ногах может, лишь оперевшись о стену.

– Да что смешного-то?

Эшфорд не отвечает, его все еще сотрясают приступы хохота.

– Мог бы хотя бы сказать спасибо, – укоряю его я.

Он тянет меня за руку к двери показать гостиную:

– Слишком поздно, Джемма.

Дельфина уже доела свою порцию и протянула тарелку для добавки.

– Синьора Пирс, примите мои комплименты. Десерт великолепен, а мармелад из индийских фиников просто превосходен.

Эшфорд уже рыдает от смеха.

– Мама наелась торта!

Мы возвращаемся за стол, пытаясь следить за ситуацией, но, возможно, я зря беспокоилась, потому что вечер проходит спокойно.

Моя мама, образец безмятежности, похоже, вечером довольна.

– Кто-нибудь хочет травяной чай для пищеварения? Дельфина, тебе я добавлю немного пассифлоры, она успокаивает.

– А в тот вечер с Миком Джаггером было не расслабиться, – говорит Дельфина.

Мы все озадаченно смотрим на нее, не понимая.

Эшфорд растерянно смотрит на нее:

– Мама? При чем тут Мик Джаггер и травяной чай?

– «Роллинг стоунз» были в Париже с туром, а я приехала к своей подруге, ей предстоял первый выход в свет. Праздник проходил в отеле «Ритц», а я его продолжила в номере с Миком, – рассказывает Дельфина, устремив взгляд в пустоту.

Мы все ошалело переглядываемся.

– Мама, ты отдаешь себе отчет в том, что говоришь?

– Ну конечно же да! В восемнадцать лет я была красавицей. На самом деле мне и восемнадцати еще не было, но какая разница! Если речь о Мике Джаггере, о возрасте можно и забыть.

– Твоя мать спала с Миком Джаггером, – повторяю я, глядя на Эшфорда квадратными глазами.

– Это не доказано, – шокированно бормочет он.

– У нас тут есть еще одна ценительница великой музыки! – пытается разрядить обстановку папа.

– А, эти «Роллинг стоунз» могут оставить музыку себе. Главное было увидеть их полуобнаженными, а в моем случае и не полу… – Дельфина закатывает глаза, отдавшись воспоминаниям. – Ах, какая ночь!

– Вы же с папой еще не были вместе, да? – В голосе Эшфорда звучит искренняя тревога.

– Нет! Но даже если бы были? Мик Джаггер – это Мик Джаггер, некоторые шансы выпадают всего раз в жизни! И потом, что случилось в Париже, остается в Париже!

Эшфорд поражен.

– Так, мы знакомимся с «Темными хрониками Парижа». Глава первая: я мог бы быть сыном Мика Джаггера.

– Или Кита Ричардса, – добавляет Дельфина.

– Мама! – рявкает Эшфорд.

– Необычная мука, – говорю я, хлопая себя по лбу рукой.

Эшфорд поднимает свою мать на ноги и подталкивает ее к двери.

– Мистер и миссис Пирс, было очень приятно познакомиться. Не будем больше вас утруждать. Джемма, идем?

22 Эшфорд

Сегодня днем открывается сезон, и у нас с командой первый матч. И первый выход Джеммы в свет. Все взгляды обращены на нас как на победителей чемпионата прошлого года и на меня в частности – так как теперь обо мне и Джемме знают все. Многие придут на мероприятие, только чтобы увидеть ее.

Часть меня хотела бы, чтобы Джемма сидела себе дома, но нельзя же ее прятать вечно.

Гости «из числа немногих близких друзей», бывшие на ужине, рассказали достаточно, чтобы вызвать всеобщее любопытство.

Сейчас я в загородном клубе, в конюшне, готовлю своего коня Фолкленда – это красивый аргентинский криолло цвета темного шоколада, мускулистый и энергичный, и уже не один человек просил меня продать его.

Особенно после выступления в прошлом сезоне.

Я сам забочусь о нем, в отличие от других игроков, которые предоставляют это конюхам.