Брак с летальным исходом

Лорд Кастанелло посмотрел на меня в упор, словно напоминая об Эдвине, последовавшем заключении и едва не состоявшейся казни. Я сцепила пальцы. Совершенно некстати вспомнилась рубашка лорда с пятнами крови и безвольное тело, завернутое в плащ.

Деликатный стук отвлек меня от неприятных мыслей. Получив разрешение войти, в дверях показался дворецкий. Мужчина держал конверт, запечатанный сургучом с оттиском гербовой печати. Лорд Кастанелло положил руки на подлокотники кресла, собираясь вставать, и понятливый кот проворно спрыгнул на пол. Я тоже поднялась, не желая оставаться в гостиной в одиночестве. Милорд, сверкнув желтыми глазищами, тут же занял любимое место, довольный, что его кресло наконец-то освободилось.

Бегло взглянув на имя и адрес отправителя, небрежно начертанные на конверте, лорд перевернул его так, что стало невозможно прочитать написанное, и повернулся ко мне.

— Миледи, позвольте представить вам господина Альберто Сфорци, нашего дворецкого. Альберто, — он перевел взгляд на замершего мужчину и сказал, выделяя каждое слово, — леди Кастанелло.

Леди Кастанелло. Вот уж действительно, слуги в поместье держали меня за кого угодно, только не за леди и супругу хозяина дома.

— Миледи, — дворецкий поклонился с подчеркнутым почтением.

— Господин Сфорци, — в тон ему ответила я.

— Альберто, — вновь заговорил лорд Кастанелло, — сегодня вечером я разговаривал с Мелией, и она сказала, что получила от вас распоряжение не беспокоить меня, как она выразилась, истериками миледи. Это так?

С дворецкого в один миг слетела вся спесь, что чувствовалась в его голосе, когда он обращался ко мне. Он замялся, отводя взгляд, но не стал отрицать слова горничной.

— М-милорд…

Лорд Кастанелло поднял руку, останавливая сбивчивые объяснения.

— Все вопросы, связанные с пребыванием леди Кастанелло в моем доме, решаю я, и только я. И доведите до сведения прислуги, что в отношении миледи я ожидаю от них обращения, соответствующего ее статусу. Кроме этого, при удобном случае представьте леди Кастанелло госпожу Лене и других работников поместья. Это все. Надеюсь, подобный разговор больше не повторится. Вы свободны, Альберто.

Дворецкий согнулся в поклоне и поспешил покинуть гостиную, оставляя нас одних.

— Благодарю вас, милорд, — сказала я. Лорд смерил меня внимательным взглядом.

— Завоевать уважение прислуги не так-то просто, миледи, но никто не сделает это за вас, — проговорил он. — Как я могу судить, вы явно не имеете надлежащего опыта в таких делах.

— Я раньше не держала прислуги, милорд.

В городском доме, отобранном у меня магистратом после заключения, я сама управлялась с хозяйством, пользуясь помощью приходящей горничной, бывшей мне скорее подругой, чем наемной работницей. Лайнус и вовсе не мог позволить себе держать слуг, взвалив все обязанности по дому на мои плечи. Что же до господина Ридберга, то с его молчаливого — а подчас и вполне открытого — попустительства прислуга позволяла себе ни во что не ставить фиктивную супругу хозяина дома, а иногда и откровенно травить. У Эдвина, насколько мне было известно, городской дом и загородный особняк обслуживал целый штат лакеев и горничных, но я всегда была там лишь гостьей и мало что знала про их домашние дела.

А теперь, здесь… неужели лорд Кастанелло ожидал, что я, женщина, которую он спас от костра, сумею расположить к себе людей, которые за его спиной единодушно осудили и приговорили меня к практически полной изоляции? Да и зачем нужна хозяйка поместью, прекрасно управляемому и без ее участия, тем более, предполагаемая преступница и мужеубийца. Статус леди слабо вязался с положением, на котором я находилась в этом доме.

Словно услышав мои мысли, лорд Кастанелло ответил:

— В одном я согласен с господином Сфорци, миледи: у меня действительно хватает других забот помимо того, чтобы разрешать ваши конфликты с горничными. Я сделал то, к чему обязывал меня долг хозяина, и с этого момента более вмешиваться не намерен.

Я чуть заметно поморщилась. Способность лорда мгновенно переходить от участия к равнодушию поражала.

— Я учту это, милорд, — холодно сказала я.

— Будьте любезны, — откликнулся он. И после небольшой паузы добавил, вертя в пальцах конверт. — Думаю, довольно вопросов на сегодня. Жду вас к завтраку, миледи, а после я смогу выделить немного времени, чтобы показать вам поместье. Доброй ночи.

Не дожидаясь моего ответа, лорд вышел из гостиной.

*

Работники, чинившие дверь, коротко поклонились и, собрав инструменты, покинули гостевое крыло. Я мельком заглянула в комнату, убеждаясь в том, что и без того понимала: свечей внутри не оказалось.

Обвинять в этом лорда Кастанелло было бессмысленно. Мы всего лишь несколько минут назад закончили ужин, и лорд сразу же удалился в свое крыло, по всей видимости, чтобы разобраться с поздним письмом. У него попросту не было времени отдать нужные распоряжения.

Вспомнились слова лорда, сказанные им перед самым уходом. Если я хотела сделать свое вынужденное временное — а я все еще надеялась, что таким оно в итоге и окажется — пребывание в поместье более приемлемым, ничего не оставалось, кроме как самой решать этот вопрос.

Вздохнув, я направилась обратно к гостиной, рассчитывая застать там горничную, убиравшую со стола, или еще кого-нибудь из прислуги. Но не успела я сделать и пары шагов, как по ведущей на второй этаж парадной лестнице зацокали каблучки, и в коридоре появилась горничная с подсвечником.

— Свечи для миледи, — сказала она, приседая в поклоне. — Милорд приказал принести.

— Спасибо, Мелия, — ответила я, припоминая произнесенное лордом имя женщины. Пропустив горничную вперед, я вошла следом. Поставив подсвечник на

возвращенный на место прикроватный столик, она повернулась ко мне.

— Миледи нужно что-нибудь еще?

На секунду я задумалась. Спать не хотелось — я и без того спала достаточно долго в дни вынужденного безделья. Просить наугад книгу было глупо, а сама я пока не знала, где располагалась библиотека. Но мне было, над чем поразмыслить, и поэтому я выбрала то единственное, что было несложно достать и всегда могло пригодиться.

— Немного бумаги для письма, перо и чернила, пожалуйста. Знакомая недовольная гримаса, тенью скользнувшая по ее лицу, тут же

сменилась выражением вежливой учтивости. Видимо, дворецкий уже успел передать слугам слова лорда Кастанелло.

— Одну минуту, миледи. Мне нужно будет спросить об этом господина Берто. Кроме него и милорда у нас никто бумаги не держит. А милорд… — она не договорила.

— Поступайте, как считаете нужным, — горничная выдохнула с облегчением, обрадованная, что я не требую от нее обратиться напрямую к лорду Кастанелло за гербовой бумагой и письменными принадлежностями. Вероятно, после вечерней встречи у дверей моей комнаты женщина не особенно хотела лишний раз попадаться на глаза хозяину дома. — Я подожду.