Брат, Брат-2 и другие фильмы

— Да я все лето на него работала! — гневно воскликнула Анка. — Молоко и масло от скота он все поел!

— Молчи! Корову с теленком получишь. Скажу опять, а теперь ступайте! Через озеро. Дорогу покажут. И помни, что я сказал… Убьем!

Когда они садились в лодку, Анка оглянулась. Якуты били посуду, из которой они ели, и выжигали место, где они сидели.

Плотный мрачного вида якут привязал их лодку к своей и перевез через озеро.

Там он молча показал направление, отрезал веревку и поплыл назад.

— Знаешь, Анка, ты удачница! — восторженно говорил Джанга, осматривая добро. — Еда… одежда… сети, лодка! Даже сахар, чай и соль! Еще сегодня вечером сети поставлю! Так поставлю, что не найдет, ведьма! Не такой я дурак… Баба, она и есть баба! Куда ей с мужиком тягаться!

— Откуда у меня могла оказаться сразу такая дыра? — вяло говорил Грегорей, лежа на лавке. — Еще ведь на них не время?! Это Мергень, ведьма! Она сглазила!

— Нельзя же так сразу, Грегорей! — растерянно говорила Анка, присев на краешек. — Не надо поддаваться! Крепись! У Джанги ноги совсем плохие, а он вон… Грегорей! Скоро скот у нас будет! На Петров день уже косить… Маленький, опять, — добавила она, погладив себя по животу. — Чувствую его…

— Все равно помирать, — безвольно сказал Грегорей и поджал ноги.

— Нашла! — запыхавшись, сказал Джанга. Он был смущенный и злой. — Вот баба, а!.. Все равно что мужик!

— Что? Все?! — спросила Анка.

— Ну да… все. Сети у меня — каждая в другой тони. Одну взяла!

— Все найдет, — сказал Грегорей.

Помолчали.

— Пойдем и заберем у нее лодку! — решительно сказал Джанга. — Останется на острове! Только ночью надо, Грегорей! С голоду не помрет ведь, запасы есть! А если смирится, свезем ей кое-что.

— Ага… Свезем, а сами голодом, — ворчала Кутуяхсыт.

Поход на Мергень

Они плыли у самой земли, стараясь погружать и вынимать весла без малейшего всплеска. У поворота на мысу мелькнул красный огонек. Грегорей молча указал на струйки белого дыма, поднимавшегося над верхушками деревьев.

Двинулись вперед молча.

Когда увидели конусообразную урасу, внутри которой светился огонь, тихо причалили к берегу. Пока Джанга вытаскивал лодку, Грегорей опасливо прошел по берегу. Лодки не было.

— Нету, — прошептал он.

— Должно быть, у дома спрятана! — шепнул Джанга.

Они прокрались к урасе.

Горел огонь. Внутри никого не было.

— Нету! — с облегчением сказал Джанга.

— Должно, по соседям ворует! — сказал Грегорей, входя.

Внутри был порядок. Вялилась юкола, аккуратно сушилась одежда, лежала чистая посуда.

— Вот баба! — восхищенно сказал Джанга. — Лошадь, не баба!

— Уйдем лучше, — опасливо прошептал Грегорей, трогая постель из веток лиственницы. — Совсем еще теплая. Рядом она…

— А что она сделает? Двое нас. Скажем, в гости пришли… — весело сказал Джанга, отрывая кусок вяленой рыбы.

Зазвенела тетива, и стрела с характерным свистом пронеслась рядом.

Мужчины разом упали на землю и поползли в кусты. А потом опрометью бросились к лодке. Над ними свистели стрелы.

— Оружие у нее, а?! — говорил Джанга, толкая лодку. — Подожди! И я себе сделаю лук! — крикнул он, налегая на весла.

В борт рядом с Грегореем воткнулась стрела. Тот упал на дно.

— О, мужчины! Воины, которых можно с ладоней сдуть! — кричала Мергень. Она открыто стояла, опустив лук. Ее бронзовое, абсолютно голое тело блестело в лучах лунного света.

— Нет его там! — испуганно воскликнула Бытерхай, подбегая к Анке.

— Джанга! — крикнул Грегорей, идя от городьбы вдоль речки. — Джанга!

— Джанга! — кричала Анка, обнимая испуганную Бытерхай.

Темнело, когда они вышли из лесу. Бытерхай плакала.

— Может, утонул? — робко предположила Анка.

— Убила она его! — уверенно сказал Грегорей. — И лодку забрала!

— Что ж теперь будет?! Помрем! — причитала Кутуяхсыт. — Ни сетей, ни лодки! И промышленник наш сгинул!

— Ничего! Морда на городьбе есть! Проживем, — неуверенно говорил Грегорей. — День и ночь караулить буду. Силки на зайца поставим.

— Помрем… все еще до зимы помрем! — продолжала Кутуяхсыт. — И коровы никто нам не пришлет… Забыл нас Бог!..

Анка молча смотрела на огонь.

Второй поход Анки

Князь кричал на нее, ругался. Грозил сжатыми кулаками.

А потом якут верхом на лошади с копьем в руке гнал ее домой.

Дрожащая, ослабевшая от голода и страха, она все время шаталась и падала, бормоча молитву.

За всадником плелась привязанная к седлу худая корова, а сбоку болтался навьюченный теленок в корзинке.

— Дай молока попить, господин!.. Не могу больше… — упав в очередной раз, взмолилась она.

Якут молча слез с коня, развел огонь, сварил себе чай и исподлобья смотрел, как Анка сосет молоко из полного вымени коровы.

— Жаль Божьего создания — сгниет, как и вы, — недобро сказал он.

— Глупый Быс! Нет там ничего! — тащила Бытерхай за веревку упрямого бычка. — Пойдем домой… Скоро Анка Лысанку домой пригонит… — ласково уговаривала она нового друга.

Вышла погреться Кутуяхсыт. На жердях сушилки, на плоской крыше юрты лежали вялящиеся впрок рыбы.

— Глаза мои еще увидели Божью тварь, — глядя на Бытерхай с бычком, проговорила она. — А вот Салбан не дожил…

Грегорей бодро косил, когда, оставив корову, подбежала возбужденная Анка.

— Там у городьбы лодка наша… и сети! — закричала она.

Они вытащили лодку на берег, и Грегорей, осмотрев сети, озадаченно взглянул на жену.

Джанга

— Кто бы мог подумать, что он не утонул, — говорила старуха, греясь у огня. — Никому и в голову не пришло, что она его… а?.. Ведьма!

— А может, и утонул. А она только лодку нашла и отдала нам, — предположил Грегорей.

— Ага, и сети туда положила!.. — проворчала Кутуяхсыт.

Горел огонь. Замычала корова.

— Страшно мне что-то, Грегорей — сказала вдруг Анка.

— А можно, я с Бысом спать буду? — спросила Бытерхай, обнимая бычка.

— Нельзя! — резко сказала Анка. — И ночью не оставишь скотины в покое. И корове нужно свое время!