Бриллиантовое ожерелье

– - Вс? Эстасы умирали въ раннемъ возраст?, твердилъ онъ.-- Чахотка была насл?дственной бол?знью въ нашей фамиліи и унесла у нея много жертвъ. И все-таки это была знатная фамилія и никто изъ ея членовъ не боялся смерти.

Однакожъ, при такихъ качествахъ своего характера, сэръ Флоріанъ сильно влюбился. Обсуждая этотъ предметъ съ своимъ братомъ, который, можетъ быть, былъ его единственнымъ искреннимъ другомъ, сэръ Флоріанъ объявилъ, что если любимая д?вушка отдастся ему, онъ, за свою смерть, вознаградитъ ее княжескимъ обезпеченіемъ. Джонъ Эстасъ, котораго вопросъ объ этомъ обезпеченіи касался довольно близко, не сд?лалъ никакого возраженія на слова брата. Въ этихъ Эстасахъ всегда было что-то величественное. Сэръ Флоріанъ тоже былъ величественный джентльменъ, но в?роятно его умственныя способности были слишкомъ тупы, онъ былъ слишкомъ неразборчивъ и совс?мъ ужъ плохъ по части ум?нья отличать хорошее отъ дурного, если могъ принять Лиззи Грейстокъ за самую правдивую, непорочную и честную изъ вс?хъ женщинъ, которыхъ ему приходилось встр?чать въ св?т?. Мы уже упоминали, что сэръ Флоріанъ не в?рилъ вообще въ доброд?тель. Онъ часто выражалъ свое недов?ріе къ доброд?тели женщинъ, окружавшихъ его; см?ялся надъ доброд?телью женщинъ вс?хъ классовъ общества. Но онъ в?рилъ въ свою мать и сестеръ, какъ въ существа небесныя. Онъ былъ изъ т?хъ людей, которые могутъ в?рить въ свою жену, какъ въ чистаго ангела. Онъ в?рилъ въ Лиззи Грейстокъ, онъ былъ уб?жденъ, что въ ней въ совершенств? соединены умъ, непорочность, правда и красота. Умъ и красота у нея д?йствительно были, но непорочность и правда.... гд? были глаза у сэра Флоріана, если онъ могъ пов?рить, что эти качества существуютъ у его нев?сты?

Сэръ Флоріанъ былъ мало св?дущій челов?къ, но самъ онъ считалъ себя совс?мъ дуракомъ. Считая себя неучемъ и не теряя надежды поумн?ть, онъ желалъ -- н?тъ, бол?зненно жаждалъ войти въ соприкосновеніе съ женщиной, обладающей большимъ запасомъ св?деній. Лиззи хорошо читала стихи, она читала ему ихъ, сидя очень близко подл? него, въ почти темной комнат?, осв?щенной лампой съ густымъ абажуромъ, бросающей св?тъ только на одну книгу. Онъ самъ удивлялся, какъ это онъ находитъ теперь въ поэзіи столько прелести. До сихъ поръ самъ онъ никогда не могъ прочесть ни строчки стихотвореній, такъ они казались ему скучны; но эти-же стихи, произносимыя ея губами, стали для него очаровательными и онъ восхищался ими. Это было новое для него удовольствіе, и хотя онъ прежде см?ялся надъ нимъ, но теперь домогался, чтобы оно чаще повторялось. При томъ она такъ искусно развивала передъ нимъ свои удивительныя идеи, съ такимъ одушевленіемъ раскрывала передъ нимъ картину радостей, которыя являются посл?дствіемъ мышленія, что нельзя было ее не заслушаться! Я зам?тилъ уже, что сэръ Флоріанъ былъ высоком?ренъ, но, сравнивая себя съ нею, онъ безм?рно унижалъ себя и д?лалъ себ? слишкомъ скромную оц?нку. Она была для него божествомъ, и могло ли это удивительное существо казаться ему ч?мъ-нибудь инымъ, когда въ ея голос? для него звучала божественная нота!

Наконецъ, пришелъ день, когда онъ заговорилъ р?шительно. Отвернувшись отъ нея, онъ спросилъ ее: хочетъ-ли она быть его женой? Онъ проситъ ее не торопиться отв?томъ и прежде выслушать, что онъ долженъ передать ей. Медики ув?ряютъ, что ему по всей в?роятности предстоитъ ранняя смерть. Самъ онъ не в?ритъ этому. Правда, онъ бывалъ иногда боленъ, и даже серьезно боленъ, но за то часто бываетъ совс?мъ здоровъ. Но какъ-бы тамъ ни было, если она захочетъ подвергнуться съ нимъ риску, онъ постарается, насколько это будетъ возможно, вознаградить ее своимъ богатствомъ. Его р?чь была н?сколько длинна, и, когда онъ говорилъ, онъ старался почти не гляд?ть въ лицо своей очаровательницы.

Но ему необходимъ былъ знакъ, по которому-бы онъ могъ судить о томъ, какое впечатл?ніе на ея чувства производила та или другая часть его р?чи. Лиззи поняла его желаніе. Когда онъ говорилъ о своей опасности, изъ ея гортани выходила слабо журчащая трель жалобы, мягкій, почти музыкальный, звукъ горя, и эти сочувственные звуки, казалось, придали ему бодрости и р?чь его стала несравненно краснор?чив?е. Когда онъ говорилъ о своихъ надеждахъ, звукъ, ею издаваемый, н?сколько изм?нился, но все еще продолжался. Когда-же онъ упомянулъ о томъ, какъ онъ нам?ренъ распорядиться своимъ состояніемъ, звукъ замеръ и тотчасъ-же см?нился словами. Она упала къ его ногамъ и твердила:

– - Не то! Не то!

Онъ поднялъ ее и, обнявъ ея станъ своей рукой, попытался ув?рять ее, что заботиться о ней есть его прямая обязанность. Но она вырвалась изъ его рукъ и объявила, что не желаетъ слушать его. Но... но... когда онъ снова началъ говорить ей о своей любви, она склонила голову къ нему на грудь. Нечего и добавлять, что она согласилась съ его желаніемъ.

Однакожъ сл?довало ковать жел?зо, пока оно горячо. Жертва легко могла выскользнуть изъ ея рукъ. Со дня смерти ея отца прошло только десять м?сяцевъ, и какой отв?тъ могла она дать, когда услышала весьма обыкновенную въ подобныхъ случаяхъ просьбу поторопиться свадьбой. Теперь былъ іюль. Сэра Флоріана сл?довало непрем?нно женить до наступленія суровой зимы. Она взглянула ему въ лицо и поняла, что им?ла причины бояться. О небо! если вс? ея радужныя мечты разлетятся прахомъ и про нее станутъ говорить, что она была только нев?стой покойнаго сэра Флоріана!.. Но, къ ея благополучію, и самъ сэръ Флоріанъ торопилъ свадьбой, руководствуясь подобными-же соображеніями.-- Мн? сов?туютъ, говорилъ онъ,-- отправиться на югъ въ начал? октября. Мн?-бы не хот?лось ?хать одному. Я полагаю, Лиззи, вы понимаете, на что я намекаю?

Свадьба ихъ была отпраздновала въ сентябр?.

Ихъ медовый м?сяцъ продолжался шесть нед?ль и они провели его въ Шотландіи. Первый ударъ поразилъ его въ Лондон?, гд? они остановились на время, по пути изъ Шотландіи въ Италію. Господа Гартеръ и Бенжаминъ представили свой небольшой счетъ не превышавшій 400 фунтовъ, были представлены къ уплат? и другіе небольшіе счеты, подписанные миссъ Лиззи Грейстокъ. Сэръ Флоріанъ принадлежалъ къ числу людей, которые безъ замедленія очищаютъ подобные счеты, но точно также онъ былъ изъ т?хъ людей, которые не станутъ платить, не узнавъ хорошенько, за что они платятъ, не уяснивъ себ? происхожденія предъявленнаго документа. Насколько онъ уяснилъ себ? это происхожденіе -- Лиззи не знала, за то она знала хорошо, что онъ уличилъ ее въ обман?. Однакожъ она могла дать иной ходъ этому д?лу: если-бъ она призналась во всемъ заран?е, то, по всей в?роятности, ея мужъ, не говоря ни слова, постарался-бы поскор?е уплатить ея долги и бол?е никогда не возвращался бы къ этому предмету. Она, впрочемъ, не понимала свойства подписаннаго ею документа, и полагала, что ювелиры предъявятъ ея мужу счетъ какъ-бы за недавно забранные товары. Она дала мужу ложное объясненіе д?ла и обманъ былъ открытъ. Но я не думаю, чтобы это могло потревожить ее. На сколько въ ней было мало истинной н?жности, на столько-же мало она руководилась указаніями сов?сти. Впрочемъ, несмотря на размолвку, они вм?ст? по?хали за границу. Проживъ въ Неапол? ползимы, онъ узналъ, наконецъ, какое сокровище пріобр?лъ въ своей жен?. Передъ самымъ концомъ весны онъ умеръ.

До этихъ поръ Лиззи удачно вела свою игру и постоянно выигрывала свои ставки. Но кто можетъ сказать, сколько она вытерп?ла горя, сколько мучили ее угрызенія сов?сти, когда она вид?ла, какъ день за днемъ умиралъ ея мужъ, когда онъ наконецъ умеръ? Если мы знаемъ, что челов?къ недостаточно силенъ, чтобы могъ находить наслажденіе въ постоянномъ д?ланіи добра; то им?емъ-ли мы право допустить, что челов?къ настолько дуренъ, что можетъ вполн? удовлетвориться зломъ, которое онъ безпрерывно д?лаетъ своимъ ближнимъ. Мы см?ло допускаемъ, что Лиззи должна была чувствовать угрызенія сов?сти, глядя на покрытое смертной бл?дностью лицо своего мужа, на которомъ ясно выражалось обманутое ожиданіе, и слыша жалобные вопли и стоны, слыша его суровый голосъ, уже бол?е нерасточавшій пылкія слова любви. Она должна была страдать, размышляя о томъ ужасномъ зл?, какое она ему сд?лала, и которое, нав?рное, ускорило его смерть. Въ первый періодъ своего вдовства она чувствовала себя несчастной и не хот?ла никого вид?ть. Потомъ она вернулась въ Англію и заперлась одна въ своемъ небольшомъ дом? въ Брайтон?. Леди Линилитгау написала ей, что нам?рена нав?стить ее Лиззи отв?тила, что проситъ покорн?йше, чтобы ее оставили одну. Быстрота, съ которой въ продолженіи н?сколькихъ м?сяцевъ событія сл?довали одно за другимъ, поражала и сокрушала ее. Только дв?надцать м?сяцевъ прошло съ той поры, какъ она узнала челов?ка, ставшаго ея мужемъ, и теперь она уже вдова -- правда, богато обезпеченная вдова -- и носитъ подъ сердцемъ плодъ любви своего мужа!

Но даже и въ это время друзья и враги не обинуясь твердили, что Лиззи Грейстокъ отлично устроилась; вс? они указывали на то, что покойный мужъ обезпечилъ ее съ необыкновенный щедростью и что, сл?довательно, она сд?лала выгодную партію.

ГЛАВА II.

Леди Эстасъ

Въ положеніи Лиззи Грейстокъ -- или леди Эстасъ, какъ она называлась уже теперь, должна была произойти перем?на, побуждавшая: ее оставить свой домъ въ Брайтон?, гд? она предавалась уединенію и вдовьей печали. Апр?ль уже проходилъ, а ей было изв?стно, что если съ нею не случится какихъ-нибудь особыхъ непріятныхъ приключеній, въ средин? л?та она должна сд?латься матерью. Кого пошлетъ ей судьба?-- Этотъ вопросъ ее крайне интересовалъ, такъ-какъ онъ былъ т?сно связанъ съ устройствомъ ея будущаго матеріальнаго положенія. Если родится сынъ, онъ насл?дуетъ все состояніе своего покойнаго отца, какъ родовое, такъ и благопріобр?тенное, натурально за исключеніемъ вдовьей части, сл?дуемой его матери. Если будетъ дочь, къ ней перейдетъ значительное состояніе, пріобр?тенное лично сэромъ Флоріаномъ въ посл?днее время его жизни. Въ случа? рожденія дочери, Джонъ Эстасъ, братъ покойнаго Флоріана, насл?дуетъ им?нія въ Іоркшир?, всегда принадлежавшія фамиліи Эстасовъ. Если совс?мъ не будетъ д?тей, Джонъ Эстасъ насл?дуетъ все, за исключеніемъ вдовьей части, закр?пленной за леди Лиззи. Въ такомъ смысл? сэръ Флоріанъ сд?лалъ свои распоряженія по имуществу еще до свадьбы и вскор? посл? нея составилъ духовное зав?щаніе. Впосл?дствіи онъ ничего въ немъ не изм?нилъ, ничего не прибавилъ и не убавилъ даже во время печальныхъ дней, проводимыхъ имъ въ Италіи, когда онъ совершенно разочаровался въ своей супруг?. Распоряженія его въ отношеніи самой вдовы были вполн? великодушны. Вс? свои шотландскія им?нія онъ предоставлялъ Лиззи по смерть; посл?-же ея смерти они переходили къ ихъ второму сыну, если-бъ онъ родился. Сэръ Флоріанъ вспомнилъ и о томъ, что бываютъ разныя непредвид?нныя случайности, и потому въ своемъ духовномъ зав?щаніи пом?стилъ статью, которою отказывалъ жен? значительную сумму денегъ, бол?е ч?мъ достаточную на случай какой-либо неблагопріятной перем?ны въ ея обстоятельствахъ. Когда леди Эстасъ ознакомилась въ общихъ чертахъ съ этими распоряженіями, она уб?дилась, что теперь она стала богатой женщиной. Но хотя она была и умная женщина, все-таки она не им?ла никакого понятія о прав? собственности, не знала настоящей ц?ны земли, нормы дохода, и смутно понимала денежные обороты; въ этомъ отношеніи она была столько-же св?дуща, какъ и вс? молодыя д?вицы, недостигшія двадцати одного года, хотя, конечно, была гораздо опытн?е многихъ изъ нихъ въ житейскомъ смысл?, и обладала способностію легко обходить всякія затрудненія, но въ этомъ д?л? встр?чались такія затрудненія, которыхъ, она знала, ей никакъ не преодол?ть. Размышляя о шотландскихъ им?ніяхъ, ей отказанныхъ по зав?щанію, она пришла къ уб?жденію, что они составляютъ ея собственность на всегда, потому-что естественно она не могла уже им?ть второго сына отъ сэра Флоріана; но вм?ст? съ т?мъ она не была совершенно ув?рена, что эти им?нія будутъ ея собственностію и въ томъ случа?, если у нея вовсе не родится сына. Касательно денежной суммы она не могла дать себ? яснаго отчета, получитъ-ли она ее вм?ст? съ шотландскимъ им?ніемъ, или ей выдадутъ ее въ томъ случа?, если им?ніе за нею не останется; будутъ-ли ей выдавать ежегодный доходъ съ этой суммы, или она получитъ ее всю разомъ. Еще въ Неапол? она получила письмо отъ стряпчаго фамиліи Эстасовъ, изв?щавшее ее о т?хъ параграфахъ зав?щанія, какіе, по мн?нію юриста, ей необходимо и интересно узнать. Но что-же она узнала? Почти ничего; ей все-таки нужно сд?лать множество вопросовъ, нужно посов?товаться съ адвокатами прежде, ч?мъ она узнаетъ нав?рное, что принадлежитъ ей, нужно посов?товаться и о томъ, какъ привести въ должный порядокъ ея большое состояніе. Передъ ней открывалось блистательное будущее; однакожъ ее все-таки мучило и терзало чувство полн?йшаго уединенія. Ей пришло на мысль, что не лучше-ли было-бы для нея, если-бъ ея мужъ оставался живъ и все еще обожалъ ее, и по прежнему просилъ ее читать ему стихотворенія? Но она давно перестала читать ему стихи,-- перестала съ того дня, какъ онъ получилъ отъ господъ Гартера и Бенжамина, подписанный ею счетъ.

Вопросъ о правахъ насл?дства покойнаго сэра Флоріана, конечно, былъ очень важенъ для его ближайшихъ родныхъ. Благодаря этому обстоятельству, въ первыхъ числахъ мая леди Эстасъ пришлось принять у себя въ дом? дядю ея покойнаго мужа, епископа Эстаса изъ Бобсборо. Епископъ былъ младшимъ братомъ отца сэра Флоріана. Въ это время ему было около пятидесяти л?тъ; онъ былъ очень д?ятеленъ, пользовался изв?стной популярностію и стоялъ высоко, въ мн?ніи св?та, даже по сравненію съ прочими епископами. Онъ внушительно зам?тилъ своей племянниц?, что будетъ гораздо приличн?е, если время оставшееся ей до родовъ она проведетъ въ дом? одного изъ членовъ фамилія ея покойнаго мужа. Епископъ предложилъ ей переселиться въ его домъ въ Бобсборо и прожить тамъ, пока она совершенно не оправятся отъ родовъ. Леди Эстасъ приняла предупредительное приглашеніе и въ должное время у нея родился сынъ. Джонъ Эстасъ, приходившійся дядей насл?днику, пос?тилъ его и съ своимъ обычнымъ искреннимъ и добродушнымъ юморомъ заявилъ, что онъ всегда будетъ преданъ юному глав? ихъ фамиліи. Джонъ Эстасъ назначенъ опекуномъ въ новорожденному и управленіе огромными родовыми пом?стьями перешло въ его руки. Лиззи не читала ему стиховъ и онъ никогда не любилъ ее; епископъ тоже не чувствовалъ въ ней симпатіи; сильно не долюбливали ее вс? дамы семейства епископа; точно также и семейство декана, ея дяди, не выказывало въ ней никакой привязанности уже потому, что Лиззи, достигнувъ сама, безъ чужой помощи, высокаго положенія въ св?т?, не считала нужнымъ сходиться съ ними. Однакожъ вс? они относились въ ней съ почтеніемъ, какое подобало вдов? бывшаго и матери настоящаго баронета. Впрочемъ они и не им?ли причинъ жаловаться на поведеніе Лиззи во все это время. Что касается фамильнаго брилліантоваго ожерелья Эстасовъ, которое пріобр?ло вскор? такую громкую изв?стность и которое, по мн?нію стряпчаго, ни въ какомъ случа? не могло быть причислено въ вдовьей части леди Лиззи, а должно было оставаться въ род? Эстасовъ, то епископъ строго запретилъ въ настоящее время даже намекать о немъ молодой вдов?. На возраженія, что отъ этого умолчанія могутъ произойти непріятныя недоразум?нія, прелатъ отв?чалъ, что подобныя недоразум?нія легко устранить во всякое время, когда представится къ тому удобный случай.

Леди Эстасъ, во все время, проведенное ею въ дом? епископа, вела себя благоразумно и держалась очень скромно, поэтому не легко объяснить, за что вс? Эстасы чувствовали къ ней почти ненависть. Можно-бы думать, что они не любили ее только за то, что она постоянно выражала свое р?шительное нам?реніе не вступать ни въ какія близкія отношенія съ своей теткой, леди Линлитгау, тогда какъ имъ было изв?стно, что графиня употребляла вс? усилія, чтобы завоевать себ? дружбу своей племянницы еще въ то время, когда та была просто миссъ Лиззи Грейстокъ. Но такое объясненіе едва-ли было в?рно, поэтому настоящую причину сл?дуетъ искать въ чемъ-нибудь другомъ. Эстасы принадлежали къ т?мъ людямъ, которые могутъ оставаться благоразумными только до изв?стнаго пред?ла, но перейдя этотъ пред?лъ, способны совершать большія безразсудства. Леди Лиззи Эстасъ не подавала имъ никакого повода придраться къ ней за что-нибудь; она принуждала себя быть скромной и внимательной въ разговорахъ съ ними о разныхъ предметахъ, и очень осторожно выражала свои мн?нія; но она не ум?ла удерживать свой языкъ, когда разговоръ касался ея нам?реній въ будущемъ,-- и этого было довольно. Леди Лиззи, можетъ быть, несравненно чаще, ч?мъ сл?довало, заводила разговоръ о сильно занимающемъ ее вопрос?
– - о собственности, принадлежащей ей неразд?льно, и говорила объ этомъ не только съ самой мистрисъ Эстасъ, женою епископа, но даже и съ ея дочерьми.

– - Она слишкомъ ужъ часто твердитъ о своихъ деньгахъ, говорила м-съ Эстасъ.

– - Мн? кажется не больше, ч?мъ вс? говорятъ объ этомъ предмет?, отв?чалъ епископъ.

– - Тутъ что-нибудь не такъ, настаивала м-съ Эстасъ: -- я вызову ее на откровенность и все выпытаю.

Никто изъ Эстасовъ не любилъ Лиззи; она имъ платила тою-же монетой.

Шесть м?сяцевъ провела Лиззи въ дом? епископа, а потомъ у?хала въ свое им?ніе въ Шотландіи. М-съ Эстасъ весьма р?шительно сов?товала ей пригласить съ собой леди Линлитгау, но Лиззи также р?шительно настаивала на своемъ нежеланіи входить съ теткой въ близкія отношенія и отказалась на отр?зъ приглашать ее къ себ?. Смыслъ ея возраженій былъ тотъ, что она не забыла еще того времени, когда жила у леди Линлитгау посл? смерти отца до своего замужества: не мало натерп?лась она тогда отъ тетки. Теперь-же она см?етъ над?яться, что ей можно будетъ развлечься и насладиться многими хорошими вещами, въ чемъ прежде она встр?чала препятствія. Присутствіе-же въ ея дом? вдовствующей графини -- "колдуньи" -- ужь, конечно, не можетъ способствовать развлеченію и наслажденію. Въ чемъ же будутъ заключаться ея развлеченія, ч?мъ она будетъ наслаждаться,-- она еще и сама не составила пока опред?леннаго понятія и не пришла къ окончательному р?шенію. Она любитъ брилліанты. Ей нравится возбуждать удивленіе въ своей особ?. Она не прочь, чтобы поклонялись ей, хотя она будетъ обращаться очень надменно съ своими поклонниками. Она любитъ хорошо по?сть. Но кром? этого есть еще многое, что дорого ей. Такъ, она любила музыку,-- однакожъ, неизв?стно было, скажемъ мы отъ себя, любила-ли она сама играть и п?ть или только слушала игру и п?ніе другихъ, не отдавая себ? яснаго отчета въ ихъ достоинствахъ. Она любила чтеніе, въ особенности чтеніе стиховъ,-- но, прибавимъ мы отъ себя, въ этомъ случа? она тоже н?сколько преувеличивала; д?йствительно она обкладывала свой столъ и наполняла шкапы книгами, пріобр?тенными больше наугадъ; правда, она читала не мало, но безъ разбора; о внутреннемъ достоинств? книгъ не слишкомъ заботилась, ей нужно было главное, чтобы по наружности ее считали почитательницею литературы и высказывали удивленіе ея необыкновенному прилежанію и способности прочитывать такую массу книгъ. Что касается мечтаній о любви и привязанностяхъ, то, д?йствительно, она любила помечтать и строить воздушные замки: въ нихъ она вид?ла себя окруженной толпой друзей и влюбленныхъ въ нее, которыхъ она д?лала счастливыми, выказывая имъ знаки своего чистосердечнаго благоволенія. Ея теоретическій идеалъ жизни не былъ особенно дуренъ, но въ своемъ практическомъ прим?неніи онъ сводился къ самому эгоистическому наслажденію, когда предающіеся ему не разбираютъ -- страдаютъ-ли отъ этого наслажденія другіе люди или н?тъ, нравственно-ли оно въ высшемъ разумномъ значеніи этого слова или безнравственно, полезно оно или вредно.