Брысь или приключения одного М.Н.С.
Шрифт:
Уже окончательно рассвело, когда показалась станция, а мечта о гречишных оладьях сделалась нестерпимой. Еще меня мучили кошмарные видения: будто открываются резные дверцы дубового буфета, а на белой фарфоровой тарелке ничегошеньки нет!
Я перекатывал жемчужину от щеки к щеке, боясь, что не выдержу и проглочу – хоть чем-то наполню голодный желудок! Удерживал лишь пример необычайного мужества и стойкости, который демонстрировали мальчики, ведь им не меньше моего хотелось есть, а то и больше – размером-то они превосходили меня многократно!
На
– Ага, беглецы вернулись! – засуетился старичок-смотритель, когда мы постучали в знакомую дверь.
В комнате по-прежнему царило блаженное тепло (хорошо жить среди богатых дровами лесов!), а я уставился на буфет, за дверцами которого ждали либо великая радость, либо глубокое разочарование.
Однако Ваня первым делом поведал, что приключилось с его эшелоном.
– Так-то вот, Антип Семеныч! – вздохнул он, закончив рассказ (а мы с Колей даже имени станционного смотрителя не спросили, хотя чай его пили и оладьями угощались! Неудобно вышло!)
– Беда, Ванечка, ах, беда! – запричитал дедок. – Вы тут обогрейтесь пока, а я к телеграфным сбегаю! В буфет загляните, покушайте, что найдете! – крикнул он уже с порога.
Я же говорил, настоящий волшебник!
– А ты откуда смотрителя знаешь? – задал Коля резонный (но такой несвоевременный!) вопрос.
– Да я со всеми знаком, кто на этой ветке работает! Почти год с батей ездил…
Наконец мальчики вспомнили обо мне, и Коля отломил щипцами кусочек сахара. Я схватил лакомство обеими лапками (хотя десерт хорошо было бы употребить после основного блюда!) и скрылся в рукаве. (Очень удобная вещь, скажу я вам! Особенно, если нужно сохранить что-нибудь в секрете. Например, черную жемчужину!)
– Потешный! – произнес Ваня. (Я не обиделся – он же не знал, что я младший научный сотрудник с двумя образованиями!)
На правах старшего Ваня заглянул в резной буфет и извлек на свет белую фарфоровую тарелку, на которой (ура!) все еще дожидались своих счастливых обладателей две гречишные оладьи…
Глава девятнадцатая.
Что дальше?
Чуть погодя Коля возобновил расспросы (теперь и я готов был выслушивать ответы, на сытый-то желудок!):
– А ты что дальше делать собираешься?
– До Москвы постараюсь добраться. Дядька там у меня, батяни старший брат, тоже железнодорожник. Может, на работу к себе возьмет… А ты?
Коля потупился:
– На фронт!
Паренек сочувственно покачал головой:
– Да фронтов-то нынче много…
И он принялся перечислять. Я запомнил лишь те, что по сторонам света назывались: Северный, Западный, Южный, Восточный…
Коля
сник, а с ним и я приуныл – шансы найти его папу выглядели все более призрачными, а ведь я дал слово…Ваня погладил моего спасителя по отрастающему ежику и попытался утешить:
– Ты нос-то не вешай! Придумаем что-нибудь!
Колины глаза тут же вспыхнули надеждой.
– Представь, что твой папка тоже тебя ищет! Куда он направится?
Мальчик подумал и робко произнес:
– Домой?
– Вот именно! Придет, увидит, что нет никого, и решит, что все – пропали вы! Время-то сейчас неспокойное! Особенно для вас, дворян! – развеял Ваня последние сомнения относительно своей догадливости.
– Но двери и окна досками заколочены. Как я там буду жить? – уже смелее спросил мой спаситель.
– Жить ты там не будешь! Маленький еще! А вот записку оставить можно! С новым адресом!
– У меня его нет, – пожал плечами Коля, – а в детский дом мне нельзя… Из-за меня и так заведующую арестовали!
– Глупости говоришь! – рассердился юный кочегар. – Не могла наша рабочая власть арестовать человека только за то, что он ребенка приютил! Пусть даже и барского сынка!
Коля погрузился в размышления. Хорошо бы, если не из-за него! Очень он за Фаину Карловну переживал! А меня будто иголкой пронзило – уж не из-за наших ли с Кларой монет?! Но ведь заведующая не на себя деньги потратила, а на детишек?! Впрочем, какая разница, за что Фаину Карловну в ЧК забрали! Главное, что нам о ее судьбе по-прежнему ничего не известно…
– И потом… Не нужен тебе детский дом! У тебя теперь брат есть! – вдруг серьезно заявил Ваня.
Не ожидавший такого поворота, мой спаситель закрыл лицо ладонями и… разревелся. Мне пришлось срочно покинуть рукав и забраться Коле на плечо. Вот ведь странный! Нет, чтобы обрадоваться! Он так сильно не плакал, даже когда его старшие ребята лупили…
Ваня тоже растерялся и похлопал по вздрагивающей от рыданий худенькой спине:
– Ну, ты чего? Перестань! Втроем-то лучше!
(Я, Коля, Ваня… точно подсчитал, не ошибся!)
Коля горячо закивал – мол, спору нет! Немного успокоившись, он спросил:
– А как же мы записку оставим? И какой адрес напишем?
– Известно какой, московский, дядьки нашего!
(Понравилось мне, что он вот так сразу не «моего», а «нашего»! Значит, окончательно решил!)
– А как до Петербурга доберемся?
– Смешной ты! Как сюда попал, так и назад! Я же тут всех машинистов знаю – возьмут с собой! Сейчас телеграфисты пути расчистят (тут Ванин голос дрогнул) и с первым же эшелоном поедем. А пока поспи, всю ночь ведь на ногах провел! Да и нос твой во сне обратно спухнет, а то в кабину не поместишься! – закончил паренек шуткой.