Быть джентльменом. Гид по стилю, этикету и жизни для современного мужчины
Шрифт:
Уж простите меня, но я твердо верю в эффект масштаба, а поэтому допускаю, что Соединенные Штаты Америки в их сегодняшнем виде просто стали слишком велики, чтобы ими можно было править в изящной и элегантной манере. Мы достигли со стояния некритической массы. Древние греки придумали демократию как форму управления политическими единицами, внутри которых все знают всех. А мы фактически живем в эпоху правления средств массовой информации, то есть в условиях медиакратии. Нами правят при помощи телевизионных выдумок, а в них уже стало просто невозможно верить.
Нами правят при помощи телевизионных выдумок, а в них уже стало просто невозможно верить.
В Советском Союзе поступили очень мудро, когда решили его распустить и дать всем бывшим союзным республикам независимость.
Я просто спрашиваю. Как патриот. И матриот.
Как стареть
«Стареть не так-то уж и плохо; не существовать – больно».
Фрэнк О’Хара
Мы живем в мире инвертированных ценностей. Молодость сегодня пользуется таким же уважением и почетом, как некогда старость, а стариков либо откровенно презирают, либо списывают со счетов как недостойных внимания. В результате стареющие люди повсеместно чувствуют, что они позорно упустили в своей жизни что-то очень важное, и прибегают к самым отчаянным и унизительным стратегиям оживления своих образов в надежде казаться окружающим более молодыми, чем они есть на самом деле.
Ах уж эти легионы старых баранов, рядящихся в шкуры ягнят! Ах уж эти пожилые хряки, прикидывающиеся молочными поросятами! Ах уж эти старые пердуны, выкидывающие детские коленца! Женщины могут позволить себе полностью реконструировать свои лица, чтобы вернуть им черты молодости, тогда как мужчинам остается только, поддавшись на настоятельные уговоры мелькающих в телевизоре бывших спортсменов, красить волосы и бороды или глотать таблетки, вроде бы гарантирующие эрекцию часов на шесть.
Тогда как раньше молодые люди делали все возможное, чтобы выглядеть старше и мудрее, с радостью меняли шортики на взрослые длинные штаны и пуще всякого сокровища лелеяли первый пушок на лице, сегодня совсем взрослые люди бреют лобки под малолеток и напяливают на себя маскарадные костюмы несовершеннолетних бунтарей. Боже правый, бабушки щеголяют на стриптизерских шпильках! Что с нами произошло? Как случилось, что весь социальный порядок перевернулся с ног на голову?
Судя по всему, всему виной так называемая молодежная культура. Но молодежной культуры не существует. Совершенно определенно существует культ молодости, и уж точно существует рынок молодости, затягивающий в себя не только молодежь, но и тех, кто хочет стать молодым… снова и навсегда.
В результате идеализации и обожествления юности молодые и старые поднимаются друг против друга в некотором подобии классовой борьбы. Мода и искусство восславляют молодость ради нее самой, а во всех бедах мира обвиняют предшествующие поколения. А все это только отвлекает наше внимание от настоящих злодеев. Молодые безгрешны? Во всем виновны старики? Нет! Эта косная ментальность пришлась очень по душе моему поколению, бэби-бумерам, превратившимся в хиппи, взбунтовавшихся против Вьетнамской войны и уверовавших в секс, наркотики и рок-н-ролл. Нам говорили: «Не верь никому старше тридцати». Лучше бы они сказали: «Не верь никому, у кого на счету больше 30 миллионов».
Молодежная культура (sic), как правило, развивает эту тему: я надеюсь умереть до старости… цель, кстати сказать, легкодостижимая. Примером тому – Джими Хендрикс, Джим Моррисон, Курт Кобейн и Тупак Шакур. Считавшиеся при жизни бунтарями и людьми проблемными, все они превратились в машинки для печатания денег после смерти. Теперь они остались молодыми навечно. Теперь никогда уже не померкнет их красота. Они стали ролевыми моделями, демонстрирующими, как это прекрасно, сгореть молодым, на самом взлете. Эти люди, оставшиеся бунтарями до самой смерти, кажутся нам какими-то антисоциальными типами, но, может быть, именно такие и нужны капиталистам больше всего.
Женщины могут позволить
себе полностью реконструировать свои лица, чтобы вернуть им черты молодости, тогда как мужчинам остается только, поддавшись на настоятельные уговоры мелькающих в телевизоре бывших спортсменов, красить волосы и бороды или глотать таблетки, вроде бы гарантирующие эрекцию часов на шесть.Так почему же правящие нами клики пропагандируют художников-мучеников и продвигают товары, кажется, насквозь пропитанные духом наивного нигилизма и антисоциальности, характерным для обреченной молодости? Ну, у нас бушует безработица, и с нас дерут огромные налоги. Почему? Слишком уж много у нас рабочих рук. Нам не придется платить все эти пособия по безработице и пенсии по старости, если все эти лишние рабочие руки сделают нам одолжение и помрут молодыми. Ведь, как написал Уиндем Льюис в «Обреченной молодости» (1932):
«… ко всему прочему, человек имеет наглость ожидать от жизни все больше и больше, чем старше он становится. Делать все то же самое, только менее эффективно, чем раньше… Это последняя капля!»
Большому бизнесу выгодно, чтобы работников было поменьше, чтобы жизнь у них была покороче, и уж совсем было бы замечательно, если бы они еще и не размножались. Ах да, еще было бы недурно сразу извести всех альфа-самцов, которые то и дело основывают профсоюзы и устраивают революции. Пресечь все это безобразие в зародыше! А самый лучший способ очистить стадо от наиболее опасных альфа-вожаков – это создание культов саморазрушения. Нужно надоумить их добровольно рисковать жизнью и уничтожать себя при помощи стритрейсинга, экстремальных видов спорта, бандитских перестрелок, запойного алкоголизма и гламурных наркотиков. Если в древности от самых слабых и хилых юношей избавлялись, изгоняя их из племени, то сегодняшнее общество потребления предоставляет им преимущественное право на выживание, потому что теперь ему нужны не герои, а шестеренки и винтики. А в качестве традиционного механизма уничтожения самых активных, своенравных и революционно настроенных молодых людей вместо войн стал использоваться рок-н-ролльный геноцид.
Давайте посчитаем. Американская Гражданская война унесла 620 000 жизней, Первая мировая – 116 703, Вторая мировая – 407 316, война в Корее – 36 576 и Вьетнам – 58 207. На момент написания этих строк в иракской войне, официально уже закончившейся на восьмом году, погибло 4427 американцев (хотя почти 32 000 было ранено), а в афганской войне, пошедшей уже на десятый год, «всего» 1357. Просто войны стали не те, что раньше. Понятно, что нашим правителям потребовались альтернативные методики ликвидации избыточного пушечного мяса. Они пришли к выводу, что проще всего периодически напоминать молодым да ретивым, что жить надо рискованно, а также предоставить им все, что нужно, чтобы себя угробить, потому что, в конце концов, самые лучшие умирают молодыми, оставляют после себя симпатичные трупы и зачастую возможность зашибать монету на продажах их творческого наследия.
Облегчением доступа к наркотикам и оружию в конечном счете удалось взять под контроль черные гетто, бунтовавшие в шестидесятых. Та же самая метода, судя по всему, оказывается эффективной в применении к художникам, интеллектуалам и прочим смутьянам. Раздайте-ка им героин и гитары и поселите их, ради бога, подальше от городских окраин! Ведь покуда естественные лидеры будут нейтрализованы, покуда можно будет сеять недоверие между молодыми и старыми и откровенную вражду между женщинами и мужчинами, вряд ли люди будут обращать много внимания на более важные вопросы этики и социальной справедливости. Но прежде всего нужно превратить мужчин в вечных подростков.
Сегодняшнее движение в сторону неформальной одежды в бизнесе – это уловка, придуманная, чтобы замаскировать иерархическую структуру власти и свести на нет традиционную роль возрастного старшинства.
Сегодняшнее движение в сторону неформальной одежды в бизнесе – это уловка, придуманная, чтобы замаскировать иерархическую структуру власти и свести на нет традиционную роль возрастного старшинства. Неформальный офисный дресскод говорит нам, что лучше одеваться мальчишкой, чем взрослым мужчиной. Ведь кто не согласится, что мальчишка сильнее, энергичнее и красивее любого старика? Кроме того, мальчишка гораздо дольше сможет быть покупателем и потребителем, так почему бы нам всем не стать подростками? А если у нас этого не получится, то, может, нам лучше будет пораньше помереть?