Быть собой

Лагерь жил. Это он понял за пару сотен шагов до цели. Тихие стоны раненых, едва различимый запах готовящейся пищи и дыма. И при этом, полная темнота вокруг. Ни огонька, ни лишнего шороха, ничего, способного привлечь внимание. Обычный человек попросту прошел бы мимо, будучи свято уверенным в том, что поблизости нет ни одного ганнорца. Но тимберец, заключивший сделку с богом Хаоса уже не был обычныv.

Его губы раздвинулись в легкой улыбке, когда носа коснулся до боли знакомый дразнящий аромат.

— Я тебя чую, — прошептал он, и тотчас же неприметная тень отделилась от дерева, и проплыла к нему.

Вариэтра!

Всё такая же соблазнительная и желанная, как в первый день их встречи, точно и не было страшного разгрома, во время которого она пустила в ход до той поры скрываемые чары.

— Ты пришел. — Не вопрос, утверждение.

Но тон, которым это было сказано! У Элаикса мурашки пошли по коже, и вожделение захватило его с новой силой. Он держался с трудом. Дрожащими пальцами юноша сорвал с пояса кошель и, не справившись с тесемками, метнул его под ноги женщине.

— Что это? — та нагнулась, чтобы поднять подношение.

— Посмотри, — Элаикс сделал шаг по направлению к ней. — Тебе понравится.

Вариэтра легко развязала веревочки, и заглянула внутрь. Теперь юный воин был совершенно уверен, что она способна видеть в темноте не хуже самой настоящей кошки.

Женщина перевела взгляд на своего собеседника, и в нем прозвучал невысказанный вопрос.

— Ты говорила, что обладать тобой может лишь один. Сильнейший. — Элаикс стоял напротив нее на расстоянии вытянутой руки. — Ты говорила…

— Говорила, — Вариэтра улыбнулась столь призывно, что последние остатки разума покинули юношу.

Он по-звериному зарычал и набросился на женщину, подминая ее под себя и буквально срывая платье. То, что происходило после, он помнил смутно, хотя был уверен, что назвать это любовью не повернулся бы язык и у самого безумного человека. Скорее, это походило на звериную случку, когда самец и самка стремились утолить собственную похоть друг в друге, не заботясь ни о приличиях, ни о таинстве любви.

И как только на их стоны и вопли не прибежали все обитатели лагеря? Не иначе, колдунья пустила в ход свои чары.

— Ты ведьма, — шептал он, когда сознание наконец-то вернулось, а вместе с ним — боль в разодранной до крови спине и прокушенном плече. — Ты меня околдовала.

— Ага, вот этим, — северянка провела по пышной груди ладонь. — Вы, мужчины, очень падки до моих чар.

Юноша рассмеялся — по-доброму, безо всякой злобы или раздражения. Так хорошо ему, наверное, не было уже лет десять. Теперь давешние сомнения относительно толстяка казались ему совершенно безумными.

— Зачем, спрашивается, вообще сомневался? — шепнул он себе под нос. — Надо было прирезать его давно уже.

— Что? — Вариэтра хитро улыбнулась, и крепче прижалась к любовнику.

— Нет, ничего. — Он решил, что имеет смысл задать вопрос, который следовало озвучить в первую очередь. — Многие ли уцелели?

— Нет, — жестко отозвалась красавица. — Всего семьдесят шесть человек. Кто-то погиб, кто-то убежал, кого-то поймали.

— А что насчет моей пятерки?

— Инатор не вернулся.

— Да, знаю, — равнодушно отозвался Элаикс. Сейчас ему отчего-то не было никакого дела до гибели верного воина.

Вариэтра чуть заметно улыбнулась.

— Остальные в порядке. Однорукий получил пару царапин, Рваная — еще один шрам на рожу, ну а крысеныш и Философом, — лишь при упоминании ненормального атериадца она проявила немного уважения, — бодры и здоровы. Эти двое слишком умны для того, чтобы попадаться.

— Понимаю.

Некоторое время они лежали молча, наконец Вариэтра сказала.

— Думаю, нужно идти в лагерь. Командир должен подбодрить своих усталых воинов.

Говорила она это с таким нескрываемым сарказмом, что Элаикс в очередной раз задумался — зачем северянка вообще присоединялась к восставшим?

— Хорошо, пойдем, — он по-хозяйски привлек ее к себе. — Но сперва я возьму тебя еще раз.

* * *

Его встретили как самого настоящего героя — только на шею не бросались. Действительно, с пятеркой — уже четверкой — все было хорошо, только Аладан заметно прихрамывал, а лицо Эльры заматывала пропитавшаяся кровью тряпка. Именно Эльра проявила самые теплые чувства, обняв Элаикса, который тут же отстранил ее.

— Держи себя в руках, Эльра, я тебе не очередная девчонка, — упрекнул он девушку, которая тотчас же бросила яростный взгляд на шедшую чуть поодаль Вариэтру. Заметить состояние одежды последней было несложно даже слепому, и изуродованная северянка все поняла сразу же. В уголках ее глаз блеснули и пропали слезы, и она вполне жизнерадостно улыбнулась.

— Прости, не совладала с чувствами. Хорошо, что ты выжил, Инатору повезло меньше.

— Знаю. Я видел, как он умирал.

Элаикс постарался добавить в свой голос хотя бы немного печали и, кажется, у него это отчасти получилось. Увы, но он больше не испытывал никаких чувств по отношению к неразговорчивому лучнику-полукровке, мечтавшему отомстить родному отцу. Он так и не узнал того, да и не слишком желал этого. Какая разница, кто чего хочет и о чем мечтает? В итоге всех ждет один конец.

— Давно вы тут?

— С вечера. Хотели уйти сразу, но ве… — она поперхнулась, — Вариэтра сказала, что нужно подождать. Что придешь ты, или Ливитар.

Эльра с подозрением посмотрела на Элаикса.

— Знаешь, почему она сказала именно так?

— Понятия не имею, — пожал плечами Элаикс. — Я не знаю, что с ним стало.

— Я тоже. Одни говорят, что видели, как он дерется с сотней фарийцев сразу, другие готовы засвидетельствовать, что видели, как улепетывает, показал спину врагу, третьи божатся, что перешагивали через его труп.

— Понятно. Собирай всех.

— Зачем?

— Скажу, что будем делать дальше.

Все выжившие собрались с поразительной скоростью. Элаикс окинул их коротким взглядом.

— Да, немного, — шепнул он сам себе. — Но ничего, справимся.

Воцарилась тревожная тишина. Все всматривались в лицо неожиданно появившегося вожака, пытаясь в предутреннем полумраке разглядеть что-нибудь.

— Фарийцы оказались сильнее, — заговорил Элаикс заранее отрепетированную роль. — Но это не значит, что мы проиграли. Пока живы, борьба продолжится.