Бывшая принцесса

— Я этого не говорила. Нет…

Он прижимается губами к моим. Я сдаюсь свирепости его поцелуя, если это вообще он. Это натиск, насилие, требование, захват. Цепляюсь в рубашку, чтобы…плевать. Я притягиваю Николая ближе, желая большего, чего я не смогу получить.

— Ты такая красивая. — мне не хватало его комплиментов — Я не хочу смотреть никуда более.

Громов встает, держа меня под ягодицы и пересаживает на стол, чувствую эрекцию на уровне своего живота и невольно испускаю стон.

Мое либидо снижено признаками депрессиями, но я не была рядом с Николаем почти три недели…

Он берет меня за подбородок.

— Ты не уйдешь. Пообещай.

Мне нужна секунда, чтобы сфокусировать зрение.

— Зачем мне это делать?

Вижу, как меняется его взгляд на напряженный. При этом мужчина знает ответ — я люблю его, что бы не произносила ранее.

— Мы произвели работу над ошибками.

Звучит смешно.

— Я останусь, но ненадолго. На следующей неделе у меня заключение контракта с греческой мафией.

Мы все еще вплотную друг к другу, поэтому отталкиваю его, чтобы слезть со стола, не скользя по его телу — безуспешно.

Я выхожу из кабинета, выбрав самое безопасное из мест — кухня. Через огромные окна видно тренировочную площадку и тир, от которого едва доносится звук до дома.

— Ты не филантроп. — говорит Николай.

— Дай мне поесть в одиночестве. — начинаю злиться на присутствие Громова.

— Наташа, Софья, Валентин и другие. Оказывается, ты чертов Санта Клаус. — издевается.

Да, я сделала несколько подарков, но все было не бескорыстно — спасала совесть.

— Почему ты продолжаешь бежать?

Потому что здесь опасно. Я погрязла с головой, прогнила, но не позволю этому случиться с моими детьми.

Смотрю чуть правее, где видно кусочек красных кустов роз и макушку Сергея. Хозяйский сад окружен изгородью, но не сомневаюсь, что рядом с этим здоровяком стоит мисс Громов. Невольно улыбаюсь.

— Я не верю, что ты позволил им вместе пойти на мой прием.

— Воспринимаю его как телохранителя, распускающего руки.

Чувствую жар мужчины за спиной.

— Когда отключили генераторы. — это усложнило координацию итальянцев по Острову — Сергея нигде не было. Он…

— Ушел в бункер за Анной, но на тот момент ты уже успел предупредить, что Нерри о нем известно. — заканчиваю за него.

— Он убивал каждого на своем шагу, но его целью было найти мою сестру. Так что так тому и быть: он может проводить с ней время, но только на людях.

Голова Сергея склоняется за оградой, когда Николай собирается перегнуться и открыть окно. Я держу его одной рукой за плечо, а другой закрываю рот, смеясь.

— Я вернее их паре, чем Boston Celtics, так что держи комментарии при себе!

*Boston Celtics — команда Национальной Баскетбольной Ассоциации, в которой играет любовник Квин — Адам Фелтон.

Разворачиваюсь, перевожу дыхание, понимая, что на губах сохраняется улыбка. Это мелкое дурачество. Как раньше.

— Сергею ты можешь доверять.

— Он предпочел личные интересы всей Братве.

— Анна — принцесса, которую ты можешь легко обменять в интересах Братвы.

От этой мысли внутри все сжимается. Так могло бы быть с моими детьми.

— Только через мой ебанный труп. — его мышцы каменеют.

— И Сергея. — добавляю с ухмылкой — Он Громов, что бы ни говорила кровь. — я вспоминаю гравировку на кастетах, мой первый день здесь.

Беру холодный чай из холодильника, в лонгсливе довольно жарко, но это одна из немногих вещей, позволяющая скрывать грудь и низ живота.

— Как и ты.

— Точно. — поднимаю голову — Мне нужно вернуть кольцо. Сумку должны были отнести наверх.

Вместо этого иду к выходу из дома.

— Я хочу пройтись.

Николай либо не следует за мной, либо создает видимость. Он позволяет оценить изменения, точнее — искать их. Но нет, я помню каждую тропинку, мои смешные указатели в тренировочный зал, тир, столовую, медкорпус — все по-прежнему. Это же могу сказать про отношения людей. Они не видели Николая почти столько же, сколько и меня, так что вряд ли задумывались о моем побеге, тем более предательстве. Здесь еще не так много народу, но я знаю каждого. Улыбаюсь, киваю, провожу немного времени на полигоне, затем смотрю за спаррингом с малой кровью.

После того, как я осталась без Николая, без защиты Братвы, я буквально впитывала жестокость. Мне нужно уметь самой заботиться о себе любыми способами, под моей ответственностью будут два человека, которых я не могу подвести. Черт…к ним бы относились так же дружелюбно, как к Анне? Громов не думал бы о том, чтобы использовать их в качестве эквивалента? В принципе последнее не только про криминальный мир. Остров не Эдем, но близок к нему.

Я ужинаю отдельно, решая по телефону вопросы с легальной частью отделов МакГрат, через коды подтверждаю цепочки транзакций на тайный счет. На него можно было бы прожить десятки обеспеченных жизней, но я не могу мелочиться, особенно зная, что утечку миллионов не заметят. Прятки и бег требуют много денег. На данный момент — сорок семь миллионов. Планирую добраться до шестидесяти, а далее работать с металлом. Выхожу из закрытого интернета, когда меня окутывает сонливость. Я не выдерживаю более шестнадцать часов в день. Для Советника криминального Дома и руководителя двух главных отделов бизнес-империи недостаточно и двадцати четырех.

Я на автомате дохожу до спальни, где уже находится Николай. Ну конечно. Он сидит в кресле, издеваясь надо мной своим идеально прокачанным торсом с десятком шрамов и несколькими ожогами. Ниже — домашние штаны, на коленях мужа…бывшего мужа стоит ноутбук, от которого он едва отвлекается, словно нет ничего необычного в моем приходе.

И все же, когда выхожу из душа, укутанная в его махровый халат, меня поджидают.

В гардеробной пахнет так же, те же чехлы, открытые поверхности с моими украшениями и часами, запонками Николая. Наклоняюсь над своей сумкой, а затем кладу кольцо на его половину.

— Сколько еще ты собираешься меня испытывать?

Я хочу, чтобы он ушел, потому что своим присутствием испытывает только меня, но не успеваю повернуться и сказать это, когда ахаю, Николай прижимает меня к стене. Надо признать, что я сама позволяю опустить губы на свои, хватает взгляда глаза в глаза.

Он так легко приоткрывает мои губы, скользит языком, крепко держит, берется за халат. Меня захватывает головокружение от его грубых касаний…я со всей силы отталкиваю его, зная, что если бы Николай не хотел, не сдвинулся бы с места.