Бывшие. Спаси моего сына

Тогда я еще верил, что смогу все уладить. Расстанусь с Милой, а потом все ей объясню, и мы помиримся.

Я не представлял своей жизни без нее. И даже соглашаясь на авантюру, был уверен, что все решится. Фролов, же утверждал, что идет на подобную сделку, только из-за его любви к дочери. Она без ума от меня, и он даст нам шанс быть вместе.

Меня от Таи воротило, бесили ее высокомерность и жеманность, никогда она меня не привлекала, а в последствии, все больше раздражала…

Миле не стал говорить из-за страха в первую очередь. Если она проколется, все рухнет. Она сядет, отец тоже, а дальше Фролов доберется до матери.

Мой косяк – что я действительно верил, что она могла отравить Таю. У девушек была вражда, Мила меня постоянно ревновала ко всем подряд. Она была закомплексована, не уверена в себе. Тая же планомерно и постоянно портила ей жизнь. И даже я не всегда успевал уберечь любимую.

Нет, я не думал, что Мила хотела убить Таю. Предполагал, что она могла подсыпать какой-то препарат, чтобы вызвать диарею. Но что-то пошло не так. Может, у Таи была аллергия.

Я не поговорил с Милой откровенно. Боялся… слишком тогда меня запугали…

А еще верил, что все смогу быстро решить…

И, к своему стыду, в беременности засомневался. Мы предохранялись. И Мила как-то слишком поспешно это выпалила. Я подумал, она хочет меня удержать. Один из самых распространенных приемов у девушек.

Но я решил проверить. И потом была справка, добытая одноклассником. И там никакой беременности не было.

А дальше все закрутилось так… что я уже сам не знал на каком я свете. К шантажу Фролова добавилось чувство вины. Я лишил Таю полноценной жизни. Она никогда не будет ходить. И только я нес ответственность за это…

До сих пор перед глазами стоит ее падение… ее расширенные от ужаса глаза. Удар. Кровь. Приговор врачей…

– Амир, окей, тебя запугали. Я могу понять, ты молодой пацан, а Фролов – искусный манипулятор, - на лице Милы никаких эмоций. Она настолько спокойна, что это ранит. – Но если бы ты любил, то доверял бы, а значит, поделился проблемой. Любовь в моем понимании – это откровенность. Из всего услышанного могу сделать вывод, что у тебя ее не было тогда. И снова возвращаемся к основному, для чего ты мне это говоришь? Все проехали. Никто ни на кого не обижается. Живем дальше.

Океан в ее глазах покрыт толстой коркой льда, а под нею – тишина. Она не испытывает эмоций. Это осознание бьет наотмашь.

Не любит.

Четко это осознаю.

Если я сгораю от любви, то у Милы действительно все прошло.

Она больше никогда не посмотрит на меня своим бескрайним взглядом, в котором плещется океан любви.

Все это в прошлом для нее. Реально в прошлом.

– Любил, Мил. И продолжаю любить. Но тебе этого не надо.

– Верно. И тебе тоже. У тебя есть чем заняться и о ком думать.

– Я решу вопрос с клиникой. Обещаю.

Ничего не говорит, только снисходительно смотрит на меня.

Хоть не ржет. Неверное, за это надо сказать спасибо. Реально не верит, что я на что-то способен.

– Не веришь?

– Какая разница, - пожимает плечами. – Костя сегодня мне сказал, что хотел бы поддержать Юру. Ты его отец, и без спроса я не могу знакомить мальчиков.

– Мил, я буду рад! И Юра тоже, я в этом уверен! В любое время! – в груди расплывается тепло. Мои два сына познакомятся.

Низкий поклон Мила, за то, что вырастила такого сына. И позор мне, что не принимал в этом участие. Сколько времени упущено зря.

– Хорошо. А теперь извини, у меня работа, - кивает головой на дверь.

– Еще одно.

– Что?

– Мил, я понял, что твои чувства к Амиру из прошлого умерли. Их не воскресить и не вернуть. Я обещаю, что больше не буду ворошить прошлое. Но сделаю все, чтобы завоевать твою любовь снова в настоящем.

Глава 44

Ухожу, не дожидаясь ее ответа. Не хочу видеть, насколько я ничтожен в глазах Милы.

Я могу сто раз винить Фролова, свою мать, обстоятельства, но виновен лишь я. Моя молодость, недальновидность, и она права – отсутствие полного доверия.

Я думал, так ее защищу. Побоялся сказать правду, а это и был мой козырь сохранить Милу.

Сейчас надо начинать все с позиции минус ноль. Завоевывать ее снова. Не возродить, то, что уже давно погребено. А начать с чистого листа. Потому как без этой женщины я не смогу жить.

Думал, что могу и как-то живу. Ошибался.

Иду к сыну в палату.

– Пап, а когда ангел придет? – спрашивает Юрка с порога.

– Скоро, сынок. Как только дела закончит и поможет другим больным.

– Кроме меня у нее их много?

– Много… очень много, и она всем помогает.

– Ангел, - говорит с улыбкой.

Сыну сегодня заметно лучше. Радуюсь, замечая румянец на его щеках. Поставлю его на наги, а дальше сделаю все, чтобы оградить от Таи.

Перед ним у меня тоже вина. Люблю его безумно, но что может дать человек, у которого в душе давно все выжжено?

Очень мало, а мой сын заслуживает лучшего.

И если я хочу, чтобы и Костя появился в моей жизни, то я должен обеспечить для этого все условия.

Получив деньги моего отца, власть Фролова росла на глазах. Он очень умен, изворотлив и умеет влезть туда, куда все дороги закрыты.

Я наблюдал. Подмечал детали. Собирал компромат. Готовился к битве. И козыри у меня имеются.

Дожидаюсь, когда сын снова засыпает, достаю телефон и начинаю обзванивать. Надо перехватить клинику.

На генерала компромат у меня жирный имеется. С ним просто. Но у Фролова и другие связи и сейчас он взбешен.

Узнаю, что он в больничке. Его латают. Время в обрез. А я еще прикован к палате. Но ничего, я обязан справиться.

Вызываю к себе своего человека. Вадима, которому могу довериться. Я его годами проверял, мы работаем вместе давно, на Фролова и при этом за его спиной.

У Вадима свои мотивы. Остап уничтожил его жену. Женщина понравилась Фролову, но отказала. Отказов мой тесть не принимает. Жену Вадима похитили, а через месяц нашли в лесу изуродованное тело… В таком состоянии… лучше об этом не буду.