Бывшие. Я не смог ее забыть
Шрифт:
Тук-тук-тук
Коротко стучу, глядя на начальницу. Она сразу поднимает глаза, нахмурившись, но как только видит меня - щурится.
Кидает ручку на бумаги.
Разряд.
Я не знаю, что сказать…все слова рассыпаются…
Светлана откидывается на спинку кресла, пару раз качается и говорит первая:
– Мне вызвать охрану, Валерия?
Ее тон холодный и колкий. Он таким был, когда я только пришла, и ко мне доверия не было никакого. Жесть. Как легко можно взять и свалиться обратно. Такой откат…
Она продолжала
Делаю шаг в кабинет, опустив глаза. Заправляю прядь волос за ухо и шепчу.
– Нет, Светлана Юрьевна. Я пришла за вещами и…
– И?
Вздох.
Говори.
Поднимаю глаза и откашливаюсь.
– Я хочу перед вами извиниться.
– Извиниться, значит?
– Да. Не для того, чтобы вы вернули мне работу. Я знаю, что после моего срыва - это невозможно, и даже не буду пытаться поставить вас в неприятную ситуацию своими мольбами, просто…вы должны знать.
– М?
– То, что я сказала… - голос чуть надламывается, но я легко возвращаю себе контроль и продолжаю, - То, что я сказала - это была неправда. Вы очень многим людям нужны, ваше мнение ценится, а возраст? В нашем мире он ничего не стоит. Вы - великолепны, и вы всегда будете великолепной женщиной. Мне стыдно, что я позволила себе…вылить на вас все это. Я никогда так не думала. Вы - мой кумир, и мне бы хотелось быть похожей на вас, но…не получилось. Простите меня, пожалуйста.
Светлана Юрьевна молчит. Да я и не жду какого-то ответа. Слегка киваю, поворачиваюсь и уже вижу, как быстро соберу свои вещи и сбегу, чтобы еще немного порыдать над развалинами своей жизни в машине, как вдруг…она тихо говорит.
– Что с тобой случилось, Лера?
Я замираю.
Проходит секунда, которая тянется точно вечность…
Вся сжимаюсь. Не ожидала этого вопроса, ничего на него не подготовила, и сердце так режет…что мне ответить? Мой муж - мудак? Разбил мне сердце, и из-за этого все потеряло смысл и вкус?…какой бред.
Это не оправдание.
А другого у меня нет. Я не знаю, как собрать себя по частям…
Светлана Юрьевна отодвигается на колесиках своего кресла и встает. Слышу шаг в свою сторону, от которого вздрагиваю. Ее голос становится тише…
– Ты всегда была собранной. Ты всегда была исполнительной и стрессоустойчивой. Что произошло? И не надо говорить, что ничего. Я никогда не поверю. Мы слишком давно знакомы, чтобы я не видела…
Резко оборачиваюсь на нее. В глазах стоят слезы, а через мгновение я закрываю руками лицо и громко всхлипываю.
Мне нельзя. Она права. Я всегда была собранной и исполнительной, а главное - стрессоустойчивой, но…то, что произошло…оно все подпоры подбило.
Мне больно каждую секунду.
Поэтому «нельзя» превращается в сбитую исповедь…
– Я увидела…он…он говорил, что она…а потом…я увидела…их…они…он мне изменил, и я…за что он так со мной? Я же его так люблю, а он…
Слезы, слова…все течет, как река. Разболтанная мельница с приправой - вот что я сейчас из себя представляю. У меня нет крышки, и все, что есть
внутри, разбрасывается в разные стороны, словно все замки снесло напрочь.Через мгновение чувствую ее мягкие руки на своих плечах, а потом теплые, твердые объятия.
– Тихо, девочка. Не плачь. Тихо…
Я знаю, что такое недоступно…никому. Светлана Юрьевна держит дистанцию со всем миром, но здесь. Вдали от досужих глаз, от толпы, под покровом ночи…кажется, мы обе - просто женщины, которые понимают эту боль слишком хорошо, чтобы считать ее чужой…
***
– …ты думаешь, что этот пояс подойдет к этому платью?
Я киваю.
– Этот пояс не просто к нему подойдет, Светлана Юрьевна. Он его обыграет наилучшим образом. Представьте только, - указываю на картинку рядом с обсуждаемый моделью, - Вот вкупе с этим, все будет выглядеть безумно гармонично. Представили? Золотая деталь тут, и оно золотое. Каждый нюанс сцены будет работать друг на друга. И потом…
Поднимаю глаза и застываю.
Светлана Юрьевна не стала спрашивать меня ни о чем. Она сделала то, что, наверно, могла сделать только женщина, которая меня понимает: повела к приготовленным материалам для нового выпуска, лежащим на горящем в темноте столике.
Она меня отвлекла.
Спросила мое мнение, попросила меня обосновать, и я действительно забыла на мгновение о том, что дышу через раз. А сейчас…Светлана Юрьевна внимательно смотрит на меня, а не на образцы, и я густо краснею.
– Вам не нравится?
На ее губах появляется тихая усмешка.
– Нет, наоборот. Знаешь, я считаю, что это очень…очень неплохо.
– Правда?
– Да, Валерия. Ты молодец.
Она отходит к своему столу, а я улыбаюсь. Впервые за последние пару дней так широко и искренне.
Меня похвалили…не из жалости, это важно. Не из жалости! Светлана Юрьевна никого не хвалит из жалости. Даже если он разбит до основания: было бы плохо, она бы непременно сказала. Если только мягче…
– Ты же знаешь о том, что один из наших инвесторов родом из Италии?
– М?
– Да, Валерия. У него там свой журнал, и тут… нарисовалась одна перспектива.
– Какая перспектива?
– делаю шаг к ней.
Светлана Юрьевна задумчиво смотрит в окно.
– Скажем так, это что-то вроде программы по обмену опытом.
– Не…понимаю.
– Он хочет, чтобы мы отправили к нему своего сотрудника. Это повышение квалификации, новый, огромный опыт, к тому же…это очень интересно.
Внутри расходятся вибрации.
Светлана Юрьевна переводит взгляд на меня и кивает.
– Я хотела отправить туда Нику, но…скажи, что ты собираешься делать со своей жизнью дальше?
– Я…в смысле…
– Ты собираешься вернуться к мужу или…
Поняла.
– Или. Я собираюсь развестись.
Она кивает.
– Хорошо.
– Хорошо?
– Да, Валерия. Я хотела отправить Нику, потому что знала, что ты не поедешь. У тебя была семья, она одинока. Если ситуация такова, то именно тебе туда и ехать. Ты это заслужила, и за тебя я точно не буду краснеть. Ты готова.