Бывшие. Я не смог ее забыть
Шрифт:
– Хуево.
Сердце давит.
– Мне жаль…
Илья молчит, но недолго. Вдруг резко поворачивает голову и выпаливает.
– Какого хера с тобой вообще произошло?! Че ты наделал?!
Что мне ответить? Думаете, я не пытался разобраться? Нихрена понять не могу. Ровная жизнь перевернулась и взорвалась. Почему? Потому что меня от одного глаза будто за пупок дернуло и в прошлое пнуло.
– Я не знаю…
– Мне казалось, что у вас все хорошо.
– Все и было хорошо.
– Тогда…какого хуя, Рома?!
Проглатываю
– Я…не знаю.
Чувствую взгляд Ильи. Я знаю его историю, она чем-то похожа на нашу…по крайней мере, главной, разбитой составляющей - изменой. Я был там, когда все произошло у него, и я был тем, кто наравне с Лерой и Славой, вытаскивали его из дерьма, поэтому сейчас мне дико стыдно.
Стал тем, кто это дерьмо и заварил…
Наверно, он хочет меня убить. Я бы хотел. Но наверно, былые заслуги заставляют Илью держать себя в руках. Насколько это возможно…
Он больше ничего не говорит. Вздыхает, садится и глухо бросает в сторону.
– Я за ее вещами. Это проблема?
– Нет.
– Супер.
Поднимается на ноги. Я все еще не смотрю на Илью, потому что не могу этого сделать. Надо прикладывать массу усилий, чтобы не сорваться в треш, который никто и никогда видеть не должен. А он наступает на пятки…
Только не это…
Слышу шаги. Илья подходит к лестнице и поднимается на пару ступенек, а я как мазохист, хрипло спрашиваю:
– У меня есть хотя бы одна возможность что-то изменить?
Замирает.
Чувствую на себе беглый взгляд, потом вздох.
– Нет.
«Нет» бьет наотмашь. Мурашки болевого шока расползаются по нутру, переплетаются вокруг позвоночника и давят.
Снова больно.
– Она подает на развод, Ром. А я…прошу тебя не приезжать. Ты сделаешь только хуже. Если ты на самом деле любишь Леру, не появляйся. Отпусти ее.
Он уходит. Я остаюсь лежать.
Сердце в груди БАМ-БАМ-БАМ! Медленно качает кровь, и каждый БАМ причиняет адскую боль. Было просто выдерживать дистанцию и убедить себя в том, что ей нужно немного остыть. У Леры сложный характер, но она меня любит. Это был мой главный шанс.
Я почти убедил себя в том, что у меня есть возможность…но она рассыпается в труху перед лицом короткого «нет».
Лера уйдет от меня окончательно. Я больше никогда не смогу назвать ее своей, прикоснуться, сказать о своих чувствах. Вы никогда больше не будете смеяться, никаких киновечеров, никаких совместных планов. Ничего. Все закончилось…
Осознание наваливается сверху, как гранитная плита. Сердце сжимается окончательно, а грудину будто бы вскрыли, запихнули туда грязные руки и елозят. Туда-сюда-обратно.
Горло давит.
Дыхание сбивается.
Я прикладываю основания ладоней к глазам и считаю до десяти. Не помогает. Кожа становится влажной.
Сейчас
Пару раз моргаю из-за настойчивого стука в дверь. Поднимаю на нее глаза - закрылся. Точно. Я заперся,
чтобы меня оставили в покое, но эта опция явно не устраивает весь оставшийся мир.Шумно выдыхаю, встаю и иду открывать. На пороге стоит мой отец.
– Блядь…
Он издает смешок и кивает.
– Замечательно. И я рад тебя видеть, мой дорогой.
Бесцеремонно оттолкнув меня, отец заходит в кабинет. Я бросаю взгляд на секретаршу, которая замерла и наблюдает за нами. Она резко опускает глаза и делает вид, что пишет. Ясно. Значит, слухи пойдут по всему офису…ой, да и похуй.
Хлопаю дверью, поворачиваюсь. Отец стоит у панорамных окон.
– Чем обязан?
– Что у тебя с лицом?
– Упал.
– О кулак Ильи?
Знает.
Значит, уже донесли. Что ж…этого стоило ожидать.
Вздыхаю и возвращаюсь к своему столу, падаю на кресло и откидываюсь на спинку.
– Зачем ты пришел?
– Когда ты собирался сказать нам с матерью, что вы с женой разводитесь?
Неприятно коробит и цепляет. Я сразу щетинюсь.
– Никогда.
Отец бросает на меня взгляд через плечо.
– Никогда? Мило. То есть, мы не заслуживаем это знать?
– Я не собирался говорить, потому что развода никакого не будет.
Повисает тишина.
– Я ее не отпущу, - нарушаю первым.
Отец поджимает губы и снова смотрит перед собой, засунув одну руку в карман брюк. Дальше его голос звучит уже тихо…
– Тебе не кажется, что ты много на себя берешь, Рома?
Оскаливаюсь.
– Нет, но мне кажется, что много на себя берешь ты.
– Прости?
– Не лезь в наши отношения.
– Рома.
– Нет, хватит!
– вскакиваю.
Внутри расползается пламя ярости.
– Хватит ебать мне голову! Я все знаю. Знаю! Да, я сделал то, что простить невозможно, но я собираюсь все перевернуть, если надо, то себя переиначить, но сделать то, что невозможно! Ясно?!
– Это глупо, - тихо шепчет отец, меня шпарит сильнее.
– Глупо?! А что ты хочешь?! Чтобы я просто забыл?! Я люблю ее!
– Я был у нее пару часов назад.
Внутри все замирает. Слова разлетаются в стороны. Что?…
У отца в глазах отражается жгучая боль.
– Все плохо, Рома. Лера в ужасном состоянии, поэтому…я вынужден…вмешаться.
– Ч-что?
– Если ты ее действительно любишь, ты должен ее отпустить.
Отступаю на шаг и мотаю головой.
– Н-нет.
– Ром, послушай…
– Я сказал - нет! Я все готов сделать, чтобы исправить…
– Как ты не понимаешь, сын?! Некоторые вещи исправить невозможно!
Мы застываем оба. Он смотрит на меня с жалостью, а я на него с какой-то невыносимой потерей. А потом с яростью.
Бред.
Все это хуета.
Лера меня любит, и ей будет только хуже без меня. Если я не попытаюсь, она…нет! Я не отпущу ее.
Мотаю головой упрямо, падаю в кресло и опускаю глаза в контракты.
– Уходи, у меня много работы.