Царь и Россия(Размышления о Государе Императоре Николае II)

Государь имеет все основания полагаться на верность народа и части общества. Он не знает, что приверженцев защиты монархии и его личности окажется немного, он не знает, что присяга принимается лишь как форма службы. Он не допускает мысли, что кругом него создаются планы разрушения и никто и не мыслит о плане защиты власти и России.

VIII

Наступает 1905-й — предтеча 1917 года. Вместо признательности и дела, общественность и Дума отвечают революцией. Заговор, натравив улицу и рабочих, благополучно спрятался. Правительство охранить порядка не в силах, и о спокойной законодательной работе нет и речи. Война неудачна, и печать рвет и мечет против власти. Начат полный поход против монархии. К осени революция в разгаре. Спокойная до 1905 года деревня начинает в Поволжье жечь усадьбы (саратовская — первая) [188] . Начались солдатские и фабричные бунты. Забастовка железных дорог. Но к октябрю 1905 года революция всюду утихает. Войска верны, и улица легко усмиряется. После ноябрьских съездов первого в России Союза землевладельцев и монархических организаций в Москве начинается серьезный рост этого движения [189] .

188

Саратовская губерния в 1905 г. выжжена в усадьбах больше всех. Более всех пострадали усадьбы либералов. — Авт.

189

17 ноября 1905 г. в Москве прошло совещание крупнейших помещиков, съехавшихся из 33 губерний, и было объявлено о создании «Союза землевладельцев». Союз обвинил Витте в «недостойной политике, опирающейся на революционные силы» и потребовал немедленно «успокоить и водворить мир в сельских местностях», используя власть, «не ограниченную в средствах суда и расправы». В ноябре 1905 г. была создана и крупнейшая русская монархическая организация «Союз русского народа».

Но заговор не дремлет. Со смертью Великого князя Сергея Александровича [190] в окружении Государя, кроме твердого принца А.П. Ольденбургского и еще двух членов семьи, у Государя советников нет. Все окружение растеряно. Государю доложено ложно о ненадежности войсковых частей. Преувеличены бунты провинции. Министры и администрация не умеют справиться даже с утихающими волнениями, и близкие к Государю люди панически требуют от него полной конституции и всех свобод.

190

Московский генерал-губернатор, Великий князь Сергей Александрович был убит 4 февраля 1905 г. в Москве на Сенатской площади Кремля у Никольских ворот: террорист-эссер Иван Каляев бросил бомбу в карету Сергея Александровича.

Государь верит. Не может не верить большинству. Кругом него паника. Он не может видеть доблестную неустрашимость и распорядительность некоторых губернаторов, как В.Ф. Лауниц. Ему говорят, что правое движение вздорное, и бюрократия делает свое дело: впопыхах, непродуманно Государю подается к подписи акт 17 октября. Дума и свободы даны. Но Государь, изменив текст, оставляет за собой самодержавие.

В этом решении залег глубочайший государственный смысл. Государь сохранил для будущего это живое и неумирающее в России право.

На эту-то его волю немедленно после акта 17 октября и тогда уже совместно с международным заговором (массовый привоз оружия из Англии, Америки и Франции) бешено отвечает последней вспышкой город.

Совершенно потерянный Витте передает права управления Дурново, и этот хитрый и смелый сановник без особого усилия, двумя-тремя военными натисками подчиняет улицу и общество, а деревенские бунты, вспыхнув в трех губерниях, прекращаются сами собой.

Четверо решительных людей остановили бунт 1905 года. П.Н. Дурново в столице, в армии Ренненкампф, в Москве Мин, в провинции и в столице Лауниц. Последние оба — убиты.

О «работах» господ Булыгина и Витте по изданию закона о Думе не стоит говорить, столь мало они значительны и продуманы. Мало примечательно и Петергофское совещание 1905 года [191] , доказавшее лишь глубокую рознь, робость и неискренность правящего класса и окружения. Бюрократия сдалась по всему фронту. Ее престиж до некоторой степени спас случайный сановник Дурново, и после него вплоть до 1917 года выступит единственная крупная и доблестная личность — министра Столыпина.

191

На совещаниях, прошедших в июле 1905 г. в летней резиденции Царя — Новом Петергофе, был рассмотрен проект Законосовещательной думы, разработанный министром внутренних дел А.Г. Булыгиным. Итогом совещаний стал Царский манифест от 6 августа 1905 г., утверждавший положения о выборах в Думу (правом голоса наделялись лишь ограниченные категории лиц: крупные собственники недвижимых имуществ, крупные плательщики промыслового и квартирного налога, и — на особых основаниях — крестьяне, которым отдавалось 49 % всех выборщиков). Выборы в «Булыгинскую думу» не состоялись.

Наступившая эпоха Дум дает обычную картину в истории парламентаризма [192] . Если недовольство прежде бродило в обществе, то теперь оно собралось и получило свой дворец, свой жертвенник-трибуну, около которой возносился всякий злобный, кощунственный вздор, заглушавший единичные голоса разума и дела. Работы некоторых комиссий Думы были почтенны, но пленумы были ристалищами злобных партийных схваток и безудержным глумлением над правительством. При этом последнее, кроме сильной самозащиты Столыпина, проявляет полное неумение защитить себя и власть и не имеет ни убежденности, ни ораторского дарования, ни смелости [193] . Голоса правительства страна не слышит вплоть до 1917 года.

192

Манифест 17 октября 1905 г. устанавливал новую компетенцию Государственной Думы: из совещательного органа она становилась законодательным органом. Первое заседание Государственной Думы первого созыва состоялось 27 апреля 1906 г. в Таврическом дворце Санкт-Петербурга.

193

Наиболее твердыми министрами эпохи почитались: Рухлов, Трепов (А.Ф.), Кассо, Риттих. — Авт.

Подпольная пропаганда сменяется «законной», из Думы. Выборгское воззвание и иные выходки кончаются разгонами, выборным законом 12 июня и новой Думой, якобы законопослушной [194] .

Однако, как ни сильна пропаганда Думы, как ни разносится она по стране, население, кроме общества и рабочих, не воспринимает ее злых призывов. Больше того: интерес к ней охладевает в силу как бездарности ее лозунгов, так и глубоко мирного духа народного.

Деревня одно время прислушивается к Думе, но с 1907 года занята новым земельным устройством, покупкой земли, благодаря повышениям цен на хлеб, и налегает на работу. Дума блекнет. Надежд на ее творчество нет. Столыпин содержанием своих великолепных речей почти исчерпал программу строительства своего времени, и больше его и глубже сказать было некому. Он опасно медлит лишь с широкой местной реформой по причинам, о которых сказано будет в другом месте.

194

Первая Дума была распущена указом Императора от 8 июля 1906 г. Вторая Дума работала одну сессию: с 20 февраля по 2 июня 1907 г. и была распущена 3 июня 1907 г. Одновременно с указом о роспуске было опубликовано новое Положение о выборах в Думу. Третья Дума проработала весь положенный пятилетний срок: с ноября 1907 г. по июнь 1912 г.

С его смертью [195] Дума становится свободной. Перед ней задача как- нибудь существовать и не быть совсем забытой народом. Она спасти себя может лозунгом — «революция». По мнению бюрократии — законопослушная, она окажется на высоте доверия и русского общества, и Интернационала — предаст Россию.

В последнюю эпоху царения Государь совместно с Столыпиным, не принадлежавшим к бюрократии, подымает силы страны. После 1905 года крестьянство само отвергает мысль о бунте и берется за дело. Владельческое и крестьянское хозяйство делают успехи. Успехи эти местами таковы, что хозяева Запада могли бы у нас поучиться. Экспорт зерна достигает миллиарда пудов [196] . Не финансист Столыпин, оставляя прежнюю систему, предоставляет промышленности льготы и свободу развития. В планы Государя входит погашение долгов. Несмотря на помехи Думы, придирки и бесконечные запросы, ведомства начинают работать нормально.

195

1 сентября 1911 г. в Киевском городском театре, где присутствовали Император с семьей и приближенными, на премьер-министра Столыпина было совершено покушение: секретный агент охранки Дмитрий Богров дважды выстрелил в него. После ранения Столыпин повернулся в сторону Царя, перекрестил его, потом опустился в кресло и произнес: «Счастлив умереть за Царя». 5 сентября от полученных ранений Столыпин скончался.

196

Наш экспорт 1904–1914 гг.: средний вывод: зерна 62 %, продуктов мясных 15 %, леса 8 %, спирта 3 %. Таким образом, сельское хозяйство дает к вывозу 88 %, а из остающихся 12 — экспорт промышленного изделия не превышает 8 %. Из 88 % продуктов сельского хозяйства 72 % принадлежит крупному землевладению. — Авт.

Государь спокоен. Правовое землевладение автоматически обогащает страну. Дума, теряя при собственности революционную почву в деревне, больше не опасна, и Государь убежденно оставляет ее и выражает ей доверие.

Наступившее благополучие выводит из себя общество, и главенствующая партия Народной свободы резко склоняется к социализму и ведет поход против земельной реформы. Партия — в контакте с международными заговорами. Старые шиповские круги и петербургская англоманская снобирующая знать и промышленные круги опять содействуют радикалам. С ними же — большинство бюрократии и интеллигенция. Примечательно, что с этой эпохи постепенно устанавливается связь общества с окружением и некоторыми членами Царской семьи. С 1905 года, когда определилась полная безнаказанность заговора (репрессии и временный военный суд после покушения на Столыпина ничтожны по числу казней), — начинает работу зарубежная организация. В Женеве, в Германии, Англии и в Париже — совместное действие групп социалистов. Наша полиция знает лишь некоторые узлы, но не знает ни корней заговора, ни вожаков в кругах заграничных капиталистов и правительственных лиц. Полиция и разведка, после умного Рачковского, при ничтожных расходах на розыск и при наличии Азефов — Мануйловых, почти ничего не знает. Состав разведки бездарен. Еще менее знает дипломатия; снобируя и не имея в личном составе ни одного сильного или талантливого, этот корпус существует для карьеристов и сибаритов. Заграничная дипломатия, капиталисты и социалисты крутят наших представителей вокруг пальца, а с другими, как Извольский и его друзья, готовят Россию к новому перевороту.

Эпоха 1907–1912 годов — сложение этих заговоров. Террористические акты отложены. Устранен (агентом полиции) один Столыпин, и заговор против России принимает мировой масштаб.

Сознав невозможность вновь поднять крестьян, заговор бередит международные отношения. Поднят славянский вопрос; заработала печать. Дума вступается за славянство. Общественники и депутаты посланы в славянские земли. Английская и французская печать сочувствуют этому движению.

Государь оставлен в полном неведении замыслов этих организаций.

Революция 1905 года забыта и ничему не научила.

Со смертью Столыпина авторитет правительства падает. Преемника он сам себе не находит, и посредственности, его сменившие, защитить Царя и России, как Столыпин — не сумеют. Историку придется взять список состава сановников той эпохи; из него явствует, что сильнее или лучше тех, кто были наверху в 1917 году, — не было.

Столыпин был крупнейшим лицом последнего царствования. Последний сановник-барин, презиравший смерть. «Царю, народу, Церкви — друг» [197] . По смертельном ранении его первый жест был осенить крестом Государя.

197

См. стихотворение Г. Державина «Вельможа». В нем есть такие строчки:

«Я князь — коль мой сияет дух; Владелец — коль страстьми владею; Болярин — коль за всех болею, Царю, закону, Церкви друг».