Царичина

— Подписку, говоришь? Ты хоть знаешь, что это значит? Каковы могут быть последствия?

— Ну, ну, застращал! — громким шепотом попытался отшутиться я, стараясь избежать его гипнотического взгляда, а потом уже совершенно серьезно добавил — Представь себе, знаю.

— Ну, раз знаешь, тогда слушай. На Земле (по крайней мере в нашем мире) существует несколько аномальных зон, где в определенные периоды времени открываются входы в другие миры, или, как их называют у нас, переходники (иностранцы предпочитают название порталы). Такие переходники совершенно точно есть у нас в Карелии, в Крыму, на Алтае и на Урале (причем сразу два). Еще есть в Мексике, близ древнего города Майя Калакмуль. Но это единственный действующий портал в Америке. Впрочем, после извержения Йеллоустоунского вулкана там что-то произошло и он, скорее всего, уже не действует. Даже в Антарктиде есть один вход, как раз рядом с нашей полярной станцией. Вот он как раз работает без проблем. У вас, на Балканах, должно быть несколько входов, но сколько точно — не знает никто, да и как они работают, тоже не известно. Болгарские ученые нашли один такой переходник как раз в районе села Царичина, где мы с тобой и встретились, сначала на разведку посылали только роботов. Причем из трех попыток только одна оказалась успешной — переходник просто внезапно захлопывался и в одном случае робот просто был уничтожен, что случилось с другим неизвестно, а по разведданным третьего выходило, что в том мире вполне можно жить. Вот только не удалось установить, есть ли там население. Тогда к экспериментам подключились наши ученые, установили более мощный генератор, соответствующую аппаратуру и совершенно неожиданно получили выход в ваш мир.

— Ничего себе! То есть, ты не первый раз к нам в гости ходишь?

— Не первый. — невозмутимо ответил Владимир.

— И с хозяевами дачи, где гараж с переходником, ты тоже знаком? — продолжал я любопытствовать.

— Много будешь знать — скоро состаришься. — отшутился мой собеседник.

— Понятно — военная тайна.

— Не военная, но тайна, извини. — тут Владимир нахмурился, о чем-то крепко задумавшись, а меня просто распирало от любопытства и потому я продолжил на него наседать:

— Что-то не так? Ты из-за этого забарахлившего переходника переживаешь? Не бойся — прорвемся. Где наша не пропадала!

— Везде пропадала.

— Брось! Не вечно же этот переходник будет закрыт? Все куда-нибудь да выйдем — или к вам, или к нам.

— Твоими бы устами да мед пить! Я вот подозреваю, что все гораздо прозаичнее. Например, болгарские товарищи могли напортачить — технология-то еще не обкатана как следует. А может, сам переходник решил нас «порадовать». Вот все у вас, на Балканах, не как у людей!

Тут, как говорится, наступило неловкое молчание. Первым его решился прервать я.

— Володь, а ты откуда так хорошо французский знаешь? Даже ругаешься по-французски.

— Так я специалист по Франции… — тут мой друг осекся, поняв, что сболтнул лишнее (или он нарочно это сделал?).

— А как же Болгария?

— Балканы и, конкретно, Болгария — моя вторая специализация.

— Ну ты прямо человек-оркестр! — поддел я его, но Владимир свет Николаевич лишь печально улыбнулся. Тогда ваш покорный слуга продолжил давить на своего визави.

— Может, все-таки приоткроешь завесу тайны?

Первушин снова тихо поднялся с места, подошел к двери, осторожно приоткрыл ее, пригляделся, прислушался, закрыл поплотнее и, вернувшись, продолжил:

— Да, ты прав, нет смысла играть в конспирацию. Как ты уже догадался, журналист — это только прикрытие. В детали, извини, посвятить не могу, скажу только что от меня ждут точных сведений очень серьезные люди из одной интересной организации.

— ГРУ? КГБ? — попытался угадать я.

— МГБ — поправил меня Владимир.

— Министерство государственной безопасности? — приглушенным шепотом уточнил я.

— Да.

— У нас эта контора называлась комитетом, а у вас целое министерство — серьезные вы товарищи.

— Да уж куда серьезнее. Вот только как я эту информацию теперь передам… — задумчиво пробормотал Первушин.

— Как переход заработает, так сразу. — попытался я его подбодрить.

— Угу, как только, так сразу.

— Но когда-то же этот чертов переходник должен заработать?! — перешел я на громкий шепот.

— Тс-с! Должен, конечно, но вот когда — это большой вопрос. Одно слово — Балканы.

Тут мы оба замолчали, погрузившись каждый в свои мысли. Первым не выдержал ваш покорный слуга:

— Интересная получается история. Значит, эти переходники естественного происхождения работают когда и как захотят?

— Не совсем. Наши научники утверждают, что их работа почти всегда подчиняется определенному режиму или, если угодно, графику. — Владимир стал похож на профессора, читающего лекцию непонятливым студентам, — Например, один портал работает по нечетным дням каждого месяца, другой — только раз в месяц и тоже в строго определенный день, а вот третий открывается в совершенно непредсказуемое время. Именно такого типа переходники и находятся на Балканах. Еще одна особенность — это то, что они «привязаны» к определенной точке в пространстве. Скажем, мы с тобой в данный момент должны находится в точке с теми же географическими координатами, которые были и в вашем мире.

— То есть, откуда вышли, туда же и пришли, но в другом мире?

— Да. — кивнул Первушин и погасил свет.

— Хорошо, пространство совпадает, а как со временем? Оно в разных мирах тоже совпадает или нет? — не отставал от него я.

— А вот время как раз может различаться. Причем не только теоретически, но, как мы уже убедились, и практически. Ведь в Вашем мире, насколько я помню, 2017-й год?

— Да.

— У нас — 2040-й, а здесь, как мы с тобой выяснили, — 1839-й, при условии, что поход генерала Дибича и тут состоялся в 1829-м.

— М-да, дело ясное, что дело темное. — вздохнул я.

— Вот именно. А теперь — спать, ибо утро вечера мудренее.

— Есть, товарищ командир!

Но Владимир на мою подначку только неопределенно хмыкнул.

ГЛАВА IV

Тот, кто сказал, что утро добрым не бывает, ошибся. Иной раз бывает. Во всяком случае именно это утро оказалось совсем неплохим, да и день выдался на редкость удачным, хоть и хлопотным.

Встав, одевшись, умывшись и хорошо позавтракав (на столе присутствовал даже мед с пасеки дяди Тодора), мы послали Николу в деревню за уже знакомыми нам парнями. Признаться, я наивно ожидал, что мы чинно и мирно будем их дожидаться, но у моего боевого товарища были другие планы. Первушин велел Димитру подготовиться к будущей экспедиции за кладом башибузуков, подробно проинструктировав, что именно с собой брать, и ждать наших друзей и нас. На мой недоуменный взгляд он лишь многозначительно подмигнул, а потом, взяв меня за рукав, потянул во двор.

Свои намерения Владимир объяснил мне только тогда, когда мы отошли подальше от дома, где нас никто не мог услышать.

— Время у нас еще есть, клад никуда не убежит, а переходник проверить надо. Чем черт ни шутит, а вдруг получится?

— Ты думаешь, он заработает?

— Не знаю, но проверить надо. — тоном, не терпящим возражений, ответил Первушин. И мы пошли.

До места мы добрались быстро, но точку перехода пришлось немного поискать. На первый взгляд, все выглядело как прежде, однако присмотревшись, мой друг хмыкнул:

— Тебе не кажется, что тут что-то не так?

— Что именно?

— Цвет. — Первушин указал на часть скалы, расположенную внутри небольшой пещерки. Я присмотрелся, подошел вплотную, потрогал скалу рукой и констатировал:

— Х-м, в самом деле, цвет какой-то не такой, да и поверхность слишком гладкая для естественной скалы. Слушай, а может ваши уже пробили портал, то есть проход и в этот мир?

— Это вряд ли. — задумчиво потрогав щетинистый подбородок возразил Владимир — Мне наши научники говорили, что согласно теории профессора Волкова из одного мира можно проникнуть в один, максимум в два параллельных, а мы как раз в два уже вышли.